«Почему же сейчас у меня такое ощущение, что это все уже было?», – раздумывал Фред Уизли.
Последние месяцы прошли для них с Джорджем довольно напряженно – с приходом Волан-де-Морта к власти братьям пришлось бежать, скрываться и одновременно с этим следить за новостями, вести «Поттеровский дозор» - словом, бунтовать. Бунты были в привычке у близнецов Уизли. Делать что-то запрещенное – это же весело!
Сейчас же они вернулись в Хогвартс. Школа готовилась отразить нападение Темного Лорда и его армии, оккупировавшей территорию близ замка. Пока проводилась эвакуация и воздвигался защитный купол, Фред задумчиво бродил по коридорам школы, таким непривычно тихим и опустевшим. Ему отчего-то вспомнилась та дерзкая выходка, что они с Джорджем устроили, когда в Хогвартсе всем заправляла жаба Амбридж. Подумать только: сбежать на метлах, напоследок организовав роскошный фейерверк – да, это было сильно.
Фред остановился, заметив в коридоре близ туалета Плаксы Миртл, мимо которого он сейчас шел, какое-то движение. «Наверняка Малфой и его кучка решились устроить напоследок какую-нибудь пакость», - невольно подумал парень, подбираясь ближе к дверям.
К его удивлению, в туалет прошмыгнул ни кто иной, как его младший братец Рон вместе со своей подружкой Грейнджер. Что они здесь забыли? Сейчас их главная задача – находиться вместе с Гарри, героем этой войны. Золотое трио, все дела…
Гермиона обернулась, и Фред резко отскочил от двери с четким ощущением, что Гермиона не должна была его увидеть. Отчего возникло это ощущение, Фред не понимал. Он вообще мало общался с подружкой младшего брата, и то если она приезжала на каникулы в «Нору», не более. Нашел чего смущаться – подумаешь, эта маленькая зануда увидит его подсматривающим за ними. На мгновение Фред позволил себе мысль, что ребята уединились в туалете специально, чтобы остаться наедине и, возможно, чтобы признаться друг другу в своих чувствах, которые окружающие видели невооруженным глазом. Сейчас, когда идет война не на жизнь, а на смерть, многие делают неподходящие вещи и говорят то, на что бы ни за что не отважились в любое другое время.
Не сумев совладать с любопытством, Фред снова заглянул в туалет и удивленно присвистнул. Ребята исчезли, словно их и не было тут несколько секунд назад. Фред было задумался над странным фактом, но его отвлекли крики, раздавшиеся внизу, и он, тут же вспомнив о том, что сейчас идут военные действия, поспешил на Астрономическую башню, к Джорджу.
Но сейчас, сражаясь с Пожирателем Смерти и переглядываясь с Перси, пикировавшим своего противника Пия Толстоватого колкими шуточками и заклинаниями, Фред вдруг снова ощутил навязчивое чувство того, что происходящее уже случалось с ним когда-то раньше. Он отчетливо осознал это, когда Перси громко воскликнул:
- Я не говорил вам, что подаю в отставку?
- Перси, да ты, никак, шутишь! — воскликнул Фред.
И в этот же момент что-то вдруг изменилось. В голове у него пронесся мягкий перезвон колокольчиков – кажется, он когда-то давно слышал его, точно, слышал, а затем ему послышался смутно знакомый голос, маниакально повторявший что-то про его смерть…
— Ты и правда шутишь, Перси… - вырвалось у Фреда. - По-моему, я не слышал от тебя шуток с тех пор, как…
Но договорить ему не удалось – раздавшийся рядом взрыв отбросил его прочь вместе с Перси и, как оказалось, стоявшими рядом Роном, Гермионой и Гарри. Фред ничего не почувствовал – ни боли, ни страха, только смех, непонятно откуда взявшийся смех, столь неуместный среди всего этого хаоса еще не успел угаснуть на его губах.
========== Глава 1 ==========
Tonight I’m so alone
This sorrow takes a hold
Don’t leave me here so cold
Never want to be so cold
Don’t leave me alone
Cause I barely see at all
Don’t leave me alone, I’m
Falling in the black
Slipping through the cracks
Falling to the depths can I ever go back
Dreaming of the way it used to be
Can you hear me
falling in the black
Slipping through the cracks
Falling to the depths can I ever go back
Falling inside the black
Falling inside falling inside the black
Skillet - «Falling inside the black»
Захлестнувшая Гермиону тревога медленно отступила, когда девушка, по привычке достав волшебную палочку, вошла в запыленную квартиру, оставленную ее родителями почти год назад. Снятая с петель входная дверь и разбросанные повсюду вещи наводили на мысли о том, что после захвата Министерства Пожиратели Смерти нагрянули сюда в поисках родных Гермионы Грейнджер, объявленной вне закона. Как видно, недовольные провалом поисков приспешники Темного Лорда всю свою злость выместили на ни в чем не повинной мебели.
Гермиона с сожалением посмотрела на разбитые фотографии, осколки стекол то и дело мерцали на пыльном полу. Застывшая на пороге в некоторой нерешительности девушка задумалась, обводя взглядом запустелое помещение. Страшно подумать, что случилось бы, если бы она не догадалась так обезопасить родителей, стерев их память и отправив в Австралию. Она могла бы лишиться их… А лишений война принесла немало.
Послышался какой-то скребущий звук, и Гермиона словно очнулась от раздумий. Кажется, по полу пробежала крыса. Да уж, дом пришел в запустение после спешного побега. Нельзя допустить, чтобы родители увидели весь этот хаос.
Было так непривычно возвращаться в ставший чужим родной дом после всего произошедшего. Сразу после победы Гарри Гермиона, полная волнений за родителей, поспешила отправиться в Австралию. Гарри понял ее. И Рон, кажется, тоже. Он должен был понять, хотя и косился на нее так неодобрительно, когда девушка, спешно прощаясь, спешила коснуться любезно предоставленного Министерством портала.
К счастью, Гермионе удалось вернуть родителям память. Девушка едва не расплакалась, увидев улыбки узнавания на родных лицах. Но война закалила Гермиону Грейнджер, особенно эпизод с Беллатрисой Лестрейндж, оставивший на память девушке шрам – вырезанное кинжалом слово «грязнокровка». Как будто без этого напоминания она не могла бы запомнить свое место в этом проклятом разрушенном мире.
Отогнав от себя грустные мысли, Гермиона решительно вступила в квартиру, несшую на себе отпечаток всех пережитых страхов. От них пора избавляться. Война закончилась. Жизнь наладится. Рано или поздно, но все будет хорошо.
Первым делом Гермиона распахнула настежь все окна, чтобы свежий воздух вытеснил тягостный затхлый запах, витавший в позабытых комнатах. Без магии, находя в этом какое-то странное удовольствие, девушка вытерла пыль и вымыла полы, осторожно собрав все осколки, и уложила в кучу все сломанные вещи с намерением починить их по мере возможности. Гермиону обеспокоила старая тумбочка, которая восстановлению не подлежала – на нее воздействовали каким-то из Непростительных заклинаний, разрушив до основания. Думать о том, что это была Авада и что из-за Гермионы могли пострадать невинные люди – например, соседи, - не хотелось.
К вечеру вымотанная работой по дому девушка устало свалилась в кресло. Чувствовать усталость было даже приятно – все лучше, чем постоянный страх, выворачивающий душу наизнанку. Как же это странно – не чувствовать тревоги, не волноваться, быть почти в безопасности… От этого Гермиона отвыкла быстро, но привыкать будет сложнее. Нужно учиться жить в новом мире, который скоро воскреснет, как феникс из пепла, на пепелище разрушенного.
Спать не хотелось, и, отдохнув, Гермиона с удвоенным рвением принялась расставлять вещи из коробки, которую девушка забрала с площади Гриммо – ведь в тот злополучный день, когда Золотое трио вознамерилось пробраться в Министерство, домой оно так и не попало, и все вещи остались там. В большинстве своем в коробке оказались старые школьные книги, какие-то свитки с конспектами, даже носки гриффиндорской расцветки, сломанные перья – словом, хлам.
И тут Гермиона напоролась рукой на острый край странной шкатулки, лежавшей почти на самом дне коробки. Девушка точно помнила, что такой вещи у нее отродясь не было – уж слишком изящная тонкая работа, указывающая на дороговизну шкатулки позолота…
