— Было бы забавно, если бы ты научился предсказывать, например, погоду, — хихикнула Парвати.

— А вот меня всегда манили мистические тайны и предсказания, — томно пробормотала Лаванда.

— Хочешь, предскажу тебе что-нибудь? — игриво подмигнул Дин Томас. — Например, что ты совсем скоро пойдёшь в Хогсмид с одним очаровательным молодым человеком…

— Под которым ты имеешь в виду себя, да? — ехидно спросила Лаванда. — Жаль, но я не вижу здесь ни одного «очаровательного молодого человека». Прости, Томас. — Она и Парвати залились смехом.

— Мне вот что интересно, — вмешался Рон. — Как мы попадём в кабинет? Я что-то не вижу тут лестниц.

В тот же самый момент, словно в ответ на его слова, сверху, под потолком, открылся люк, откуда прямо до пола опустилась верёвочная лестница.

— Она что, держит нас за цирковых гимнастов? — возмутился Дин. — Как хотите, а я туда не полезу.

Гермиона переглянулась с друзьями.

— Дамы вперёд, — ухмыльнулся Рон, склонившись в шутовском поклоне.

— Как это галантно, Рональд, — ехидно отметила Гермиона. — Прости, но меня уже опередили.

В самом деле, Гарри уже взял ситуацию в свои руки и первым начал подниматься по лестнице наверх. Следом полез Рон, за ним — Гермиона. Девочке жутко не понравился подъем. Лестница качалась, перекладины ступенек уходили из-под ног, удержаться было крайне трудно, и все силы Гермионы ушли на то, чтобы с честью выдержать это непредвиденное испытание, что было потенциально сложно, если учесть тяжелую сумку, набитую учебниками, коих было гораздо больше, чем у однокурсников. В какой-то момент сумка шлёпнулась прямо на голову Невиллу, имевшему неосторожность полезть следом за Гермионой.

Наконец, кое-как забравшись наверх, Гермиона оказалась в маленькой комнатке и принялась оглядываться по сторонам. Кабинет прорицаний располагался в мансарде и напоминал собой чайную комнату. Здесь приторно пахло благовониями, давившими на виски в мареве душного воздуха — все окна наглухо закрыты и занавешены шторами, создающими полумрак, — повсюду расставлены низенькие столики и стулья, разбросаны подушки, на полках — куча разнообразных «гадальных принадлежностей» вроде карт таро, игральных костей, волшебных шаров и прочих вещиц.

— Гермиона, держи! — От созерцания кабинета девочку отвлёк Невилл, протянувший ей тяжёлую сумку.

— Невилл, прости! — поспешно извинилась Гермиона, ощущая свою вину. — Я не сильно тебя задела?

— Да пустяки, — отмахнулся мальчик. — Ну и подъем, правда? Жуть.

— Отменная жуть, — согласно кивнула Гермиона и направилась к столику, за которым уже уселись друзья. Почему-то ей не нравилось в этом кабинете, она чувствовала себя здесь лишней. А вот Лаванда и Парвати, напротив, оглядывались по сторонам с неподдельным восторгом.

— Интересно, где же она сама? — взволнованно спросила Лаванда.

В тот же самый момент в кабинете раздался приглушенный томный голос:

— Добро пожаловать в мою обитель, дорогие. Несказанно приятно видеть вас в вашем настоящем, физическом облике, а не в расплывчатых образах внутри волшебного шара.

В такт плавным тягучим словам из недр кабинета выплыла фигура очень высокой и очень худой дамы, с ног до головы закутанная в лёгкие летящие шали и увешанная невообразимым количеством ярких побрякушек вроде ниток прозрачных круглых камешков, перемежавшихся разноцветными бусинами, а так же гирлянд с перьями невероятных расцветок. Дама, чьё имя, как Гермиона уже знала от Чарити, было профессор Трелони, до ужаса напоминала своим видом обыкновенную шарлатанку с карнавала.

— Как я рада всех вас видеть здесь… Садитесь, садитесь, — томно вещала профессор Трелони, окидывая класс долгими туманными взглядами, казавшимися жутковатыми из-за огромных глаз, увеличенных линзами крупных до смешного очков. Гермиона едва сдерживала смех при одном взгляде на «профессора». Парвати и Лаванда же, наоборот, жадно ловили каждое слово прорицательницы.

Когда все расселись по местам, профессор Трелони, наконец, заговорила, и её монотонный, плавный голос в совокупности с маревом в комнате убаюкал Гермиону, навевая мысли о лавандовых полях Прованса и запахе свежей выпечки с утра…

Слегка пошатываясь, Гермиона шла следом за друзьями. Они кое-как спустились вниз по раскачивающейся хлипкой верёвочной лестнице и направились в кабинет трансфигурации.

— Ну, и как вам урок? — поинтересовалась Гермиона. — По мне, так эта профессор Трелони — просто шарлатанка. «У тебя Грим, мой мальчик!». Ха! Бред какой-то.

— А, по-моему, звучало довольно пугающе, — не согласился Рон.

— Пугающе? Рон, да ты просто не в себе. Её тон мог напугать разве что Невилла. — Невилл действительно выглядел неважно на уроке профессора Трелони, особенно после инцидента с разбитой чашкой, который “предсказала” профессор.

— Ты не веришь, потому что у тебя нет способностей к прорицанию, — буркнул Рон.

— Как будто у тебя они есть, — съязвила Гермиона, чувствуя раздражение. От кого от кого, а от Рона она не ожидала такого отношения к гаданию профессора Трелони. — Гарри, надеюсь, ты не поверил в россказни про Грима? — нарочито строго спросила девочка, осторожно коснувшись плеча друга. — Это же бред!

Гарри ничего не ответил, и троица замолчала. Гермиона хмурилась, вспоминая голос профессора Трелони, предрекавший Гарри смерть. «Да уж, от такого действительно повеситься захочется. Это ужасно непедагогично — говорить такое ученику в лицо на первом занятии! И, потом, «у тебя, Гарри, есть опасный враг» — да неужели? Кто не знает о Том-кого-нельзя-называть? Тоже мне, удивила. Конечно, нехорошо так говорить об учителях, и всё же… И всё же никто не давал ей права так говорить с Гарри».

Шедшие впереди Гарри и Рон казались подавленными и мрачными, что-то обсуждали и на Гермиону внимания не обращали. В данной ситуации это было ей даже на руку, ведь сейчас предстояло воспользоваться Маховиком времени. Подождав, пока друзья исчезнут на следующей лестничной площадке, Гермиона рванула к Северной башне, откуда уже спускался последний ученик — Невилл. В ответ на его удивлённый взгляд Гермиона отрывисто пояснила:

— Забыла учебник.

Мальчик кивнул и поплёлся вниз по ступенькам, а Гермиона, убедившись, что рядом никого нет, благоговейно достала из-под рубашки цепочку с Маховиком и, глубоко вздохнув, сделала один оборот. Профессор Макгонагалл предупреждала ее использовать Маховик для перемещений только на час, поэтому, чтобы успевать на уроки, проходящие в одно время с основными, девочке было необходимо “исчезать” сразу после занятия. Перемещаться в прошлое на больший отрывок времени категорически запрещалось: кто знает, какие необратимые изменения могут произойти в этот промежуток?

Между тем Маховик совершил оборот и замер. Гермиона прикинула, что сейчас сюда как раз идут гриффиндорцы, и рванула в сторону коридора, где располагался кабинет нумерологии, дабы не встретиться с друзьями. Едва переведя дух, девочка ворвалась в нужный кабинет и удовлетворённо вздохнула, обнаружив, что оказалась едва ли не первой. Вежливо поприветствовав преподавателя, Гермиона заняла место за первой партой и в ожидании урока достала учебники. Вскоре класс начал заполняться учениками, в коих девочка с удовольствием обнаружила знакомые лица. Рядом с ней сидел Терри Бут — однокурсник с Когтеврана, и ребята разговорились было, когда раздался звон колокола, возвещавший начало урока. Весь класс тотчас же притих и обратил взоры на преподавателя.

Как и ожидалось, нумерология оказалась очень сложным, но и очень интересным предметом. Преподаватель — профессор Септима Вектор — была действительно строгим учителем, но вместе с тем слушать её было невероятно интересно. Она виртуозно складывала, умножала, вычитала и делила любые числа любой сложности, расписывала значение каждой цифры и ориентировалась в математике так легко, словно числа и цифры составляли важную, если не основную, часть её жизни. Впрочем, Гермиона уже давно подметила, что каждый преподаватель отдаёт всего себя своему предмету, и это ей очень импонировало.