На каждом месте стоянки Гермиона старалась оставить хоть какой-нибудь знак для Рона (вдруг он следует за ними, ищет их?), постоянно прислушивалась, ожидая различить звук его шагов или голос, но всё было тщетно. Нехотя, но ребята свыкались с мыслью о том, что Рон к ним уже не вернётся. Но и в школу он не явился — Гарри едва ли не каждый вечер сверялся с картой Мародёров. Они частенько болтали с Финеасом Найджелусом, от него получая пусть и обрывочные, но всё-таки новости. Так, удалось выяснить, что Джинни с Невиллом и Полумной задумали возродить ОД и совершали мелкие диверсии, за некоторые из которых бывали наказаны.
Чтобы хоть чем-то себя занять, Гермиона по несколько раз штудировала завещанный ей Дамблдором сборник сказок, надеясь найти там что-нибудь: неспроста же директор именно ей оставил именно эту книгу. Гарри скептически относился к её неустанным попыткам, но иной альтернативы предложить не мог: он тоже не знал, что делать, и оттого мучился угрызениями совести.
— Я думал, что знаю, как поступать и что делать, — глухо бормотал приятель в одну из ночей после недавнего ухода Рона. — Не стоило вас тащить за собой, одному было бы легче.
— Ты бы без нас не протянул, — горестно улыбнулась Гермиона, припомнив слова Рональда о её талантах. — Гарри, нас, конечно, удручала полная неизвестность, но ты ведь знаешь, что мы за тобой хоть куда. Неужели не привык за все годы?
— Хоть куда, говоришь? — язвительно откликнулся Гарри, бросив выразительный взгляд на кресло, где раньше сидел Рон; теперь там стоял пустой в данный момент портрет предка Сириуса.
— У него просто не выдержали нервы, трудная ситуация, рана…
— Не ищи ему оправдания! — Склонившись к коленям, Гарри запустил пальцы в порядок отросшие волосы, и голос его зазвучал ещё глуше. — Он прав был. Тебе нужно было уйти с ним. Видишь же, мы ходим кругами, время только теряем.
Вздохнув, Гермиона перебралась ближе к другу и осторожно коснулась его плеча.
— Ну куда я уйду теперь, Гарри? Прямиком на комиссию к Амбридж? Знаешь, я ещё не успела по ней соскучиться.
Приятель резко поднял голову, встретился глазами с глазами подруги, и в следующий момент они рассмеялись прозвучавшей шутке. На какой-то миг показалось, что всё наладится, и Гарри опустил голову на плечо Гермионы, позволяя подруге легко перебирать пальцами пряди волос.
— Фред хорошо влияет на тебя, — пробормотал он.
Гермиона невольно вздрогнула, замерев, а потом осторожно произнесла:
— Они с Джорджем хотели к нам присоединиться, но я не стала тебе говорить об этом. Ты и так нам-то не рад был, а тут они…
— Может, с ними было бы лучше, — отозвался Гарри. — Он бы точно тогда не ушёл.
— Гарри… как думаешь, я правильно поступила, не сказав тебе? — решившись, спросила Гермиона.
— Не знаю. Тогда бы я, наверное, и правда отказал. Да и сейчас с лишними попутчиками было бы трудно. — Он зевнул, и Гермиона, поняв намёк, оставила его и вышла из палатки.
В тот вечер она долго глядела на усыпанное звёздами небо, гадая, добрался ли Рон до дома, виделся ли с братьями, говорил ли с Фредом о ней… Нет, наверное, к ним бы он не сунулся — Фред бы выписал ему по первое число за случившееся. Или нет, кто знает?..
А между тем неустанная перечитка сказок барда Бидля дала результаты: на одной из страниц Гермиона обнаружила странный символ, который показала Гарри; приятель распознал в нём знак Грин-де-Вальда, трактовавшийся также как символ Даров смерти, но развития эта версия не получила. К тому же Гарри высказал идею побывать в Годриковой Впадине, и даже не учитывая приведённые им аргументы Гермиона была готова согласиться: она понимала, что даже если они ничего там не найдут, визит будет важен для друга.
Приближалось Рождество, когда они, выпив Оборотное зелье с волосами, взятыми у случайных прохожих, посетили деревню, где жили Поттеры, где родился Гарри и где Дамблдор мог спрятать меч Гриффиндора. За время своих скитаний они почти потеряли счёт дням, и даже сейчас праздничное настроение, создаваемое яркими витринами и украшениями на домах вовсе не ощущалось. В Годриковой Впадине выпал снег, и сейчас он приятно хрустел под ногами, когда друзья шагали по улицам в направлении… а не важно даже, в каком направлении, хотя и ожидалось, что они посетят дом Поттеров. Но по пути им встретилось кладбище, куда они посчитали своим долгом зайти. Первым, что удалось увидеть, оказался памятник, для магглов являвший собой обелиск, тогда как для волшебников принимавший вид трёх статуй в виде мужчины в очках, длинноволосой женщины и ребёнка у неё на руках. Гарри и Гермиона застыли перед ним на несколько секунд, заворожённые.
Удалось найти также и могилы родителей Гарри, где Гермиона украдкой наколдовала венок, и, что самое поразительное — могилы родни Дамблдора: матери и сестры. А ведь он никогда не говорил Гарри о том, что тоже жил в Годриковой Впадине. Это, впрочем, лишь укрепило уверенность Гарри в том, что здесь их точно что-то ждёт.
Дальше они двинулись на поиски дома Поттеров, который обнаружился на окраине деревушки. От него после той зловещей ночи остались одни руины как свидетельство свершившегося злодеяния, и от вида разрушенной постройки Гермиону бросило в дрожь. Весь этот вечер ей было не по себе и постоянно чудилось, что кто-то за ними следит; чем дольше они находились в деревне, тем больше усиливалась тревога. Но ради Гарри приходилось сдерживаться. Как зачарованная она читала записи, оставленные на волшебной мемориальной табличке волшебниками, приходившими сюда и желавшими почтить память погибших; Гарри тоже увлёкся чтением и потому не сразу отреагировал на Гермиону, дёргавшую его за рукав: к ним приближалась странная фигура. Ею оказалась пожилая женщина, плотно укутанная в ворох одежды, и она явно была волшебницей, так как видела и сокрытый магией дом, и Гарри с Гермионой, укрытых мантией-невидимкой.
— Эй, это же Батильда Бэгшот! — прошептала Гермиона, узнав старуху. Та между тем кивнула и поманила их идти следом за ней, но не произнесла ни слова.
— Может быть, ей Дамблдор оставил меч? — предположил взволнованный Гарри.
Гермиона была вынуждена согласиться с логичностью замечания: знаменитый историк давно общалась с Дамблдором, как и со всем его семейством, видимо. Но всё равно что-то никак не давало ей покоя, а сгорбленная молчаливая старуха и вовсе пугала.
Тем не менее ребята пошли следом за ней в дом, на первый взгляд запущенный, словно в нём уже давно никто не жил. Повсюду витал неприятный запах чего-то протухшего, на предметах виднелся слой пыли. К сожалению, Гермиона обратила на это внимание слишком поздно: она осматривалась, оставшись внизу, так как Батильда, по-прежнему храня молчание, повела Гарри наверх — возможно, чтобы отдать меч. Гермиона разводила огонь в камине, а закончив, решила побродить по комнате. Сверху не доносилось ни звука, шаги на лестнице уже затихли, и тишина действовала на нервы. Половицы в домике мисс Бэгшот противно поскрипывали на каждом шагу, да и запах плесени и разложения становился всё сильнее. Проходя мимо журнального столика, девушка задержалась: там лежал новенький экземпляр книги Риты Скитер, покрытый слоем пыли и нераспечатанный. Это сразу навело на подозрительные мысли. Гермиона принялась оглядываться, с ужасом подмечая, что в доме действительно уже давно никто не жил: пыли гораздо больше, чем допустимо, повсюду паутина, свечки в подсвечниках давно истекли воском, а на полу обнаружилось пятно высохшей побуревшей крови. В тот же самый миг сверху послышался звон и треск, и Гермиона в панике завопила:
— Гарри!
По-прежнему сжимая в руке волшебную палочку, девушка поспешила наверх, и едва только оказалась на верхних ступеньках, как из ближней двери на неё бросилась огромная змея. Взвизгнув, Гермиона наугад метнула заклинание и пригнулась, чтобы в неё не угодило заклятье Гарри. Змея, почуяв неладное, поползла прямо на Гермиону и сбила её с ног хвостом, после чего исчезла из поля зрения. В следующий момент ей показалось, что потолок обрушился: посыпались обломки деревянных балок, и пока девушка отползала в сторону, змея снова напала на Гарри. Раскидывая по сторонам сломанные балки, Гермиона пыталась выбраться и помочь приятелю, когда тот, появившись из ниоткуда, схватил её и потащил за собой. Выход у них был только один — разбитое окно, куда Гарри и поспешил. Гермиона, зажмурившись, представила себе безопасное место (хоть где!), и мир снова удушающим вихрем сжался вокруг них.
