— Гермиона, ты ведь исследовала всякие способы магического подслушивания, — воскликнул Рон. — Вот и объясни нам. Зря, что ли, сидела в библиотеке?
— Да, я их исследовала, но… — Неожиданно в голову пришла одна очень интересная мысль. Гермиона осторожно провела пальцами по волосам, взлохматила их. Игнорируя недоумённые взгляды друзей, нащупала что-то маленькое и крепко зажала в кулак, машинально поднесла его к губам, вспомнив, что видела, как слизеринцы ходили таким образом по школе*. Вот как Скитер получала у них интервью! Вот как!
— Я поняла! — воскликнула Гермиона, вскочив с места. — Так, мне нужно в библиотеку — проверить кое-что.
— Эй, у нас же сейчас экзамен по истории магии! — крикнул ей вслед Рон, но девушка ничего ему не ответила. У неё сейчас было одно безотлагательное дело.
Вихрем ворвавшись в библиотеку, она пронеслась мимо мадам Пинс и уселась за стол, где раньше всегда сидел Виктор Крам. Держа одну руку сжатой в кулак, достала волшебную палочку и наколдовала банку, после чего бросила туда пойманного жука и крепко-накрепко закрыла крышку. Затем нашла нужную книгу, открыла её и уставилась на бившееся в ловушке насекомое.
— Ну, что, мисс Скитер, — мстительно протянула Гермиона, постукивая пальцами по толстому стеклу. — Вот я вас и поймала. Вы ведь анимаг, верно? Причём незарегистрированный. И как это я раньше не догадалась? Это же так удобно для вас — какой чудесный способ незаметно собирать сплетни!
Небольшой жучок с усиками, отметки на которых напоминали камешки оправы очков, бился в банке, пытаясь выбраться.
— Всё, вот и на вас нашлась управа, — процедила Гермиона. — Банка заколдована, так что вы не сможете превратиться в человека. А теперь я засуну вас туда, где вам самое место — в мою сумку.
Кое-как вместив банку в сумку, Гермиона случайно коснулась корешка учебника по истории магии, и, взвизгнув, поспешила в кабинет профессора Бинса — экзамен! С этой Ритой Скитер всё напрочь из головы вылетело.
Вообще весь день перед третьим испытанием был очень суматошным. Обстановка на экзамене была крайне фривольной: все ученики пребывали в нетерпении от ожидания последней части Турнира, а о какой сосредоточенности в таком случае может идти речь? Изредка Гермиона поглядывала на Рона, волнуясь: как-то он напишет? Тот первые минуты озадаченно разглядывал потолок, потом вроде как начал писать и под конец уже вдохновенно метил лист пергамента размашистыми строчками, высунув кончик языка от удовольствия.
С экзамена Гермиона вышла последней — как всегда, — и в одиночестве направилась в Большой зал на обед. Но в главном холле её окликнули, заставив остановиться:
— Гермивонна!
Обернувшись, она увидела спешащего к ней Виктора Крама. Тот, бережно взяв её за руку, сказал:
— Сегодня к нам приехали родители, и я хочу представить тебя своим. Пойдём.
— Виктор, я не считаю, что это хорошая идея, — начала было Гермиона. В самом деле, она сейчас ужасно выглядит и не произведёт нужного впечатления на семейство Крама: пальцы и лицо в пятнах чернил, волосы всклокочены… Но Виктор даже не пожелал выслушать её возражения и потянул к стоявшим в отдалении родителям.
Мистер и миссис Крам выглядели мрачновато и даже слегка надменно: оба высокие, худощавые, черноволосые, только у матери Виктора глаза были карего оттенка, а не чёрного. Нос же прославленный игрок в квиддич унаследовал явно от отца, как и кустистые брови.
Виктор начал что-то медленно объяснять родителям на болгарском, пока те с любопытством разглядывали Гермиону. Та нерешительно улыбнулась им, теребя край юбки и переступая с ноги на ногу. Ей показалось, что они нахмурились, когда Виктор что-то сказал, но она не придала этому значения.
— Они рады с тобой познакомиться, — обернувшись, пояснил Виктор. — Просто они не сильны в английском.
— О, я тоже рада нашему знакомству, — искренне заверила Гермиона, смущаясь под излишне пристальными взглядами матери и отца своего молодого человека. — Виктор, мне нужно в Большой зал…
— Да, конечно, — кивнул он. — Я тоже должен побыть с родителями. Это неожиданный сюрприз, и я рад ему. Очень рад.
— Желаю удачи на испытании, — прошептала Гермиона.
Понимая, что другого повода уже может не представиться, она привстала на цыпочки и поцеловала Виктора в щёку, не решаясь на большее при его родителях, но Виктора это явно не устроило. Ничуть не смущаясь, он крепко прижал Гермиону к себе и поцеловал так, как раньше ещё не целовал. Это было куда смелее, чем всё, что он позволял себе ранее. Но только девушка успела привыкнуть, как он уже прервал поцелуй.
— Теперь я точно уверен в своих силах, — пошутил Виктор, поправляя лямку её сумки. — Встретимся после Турнира.
Вся красная от смущения, Гермиона поспешила в Большой зал, где, к своему удивлению, заметила миссис Уизли и Билла вместе с Гарри, Роном, Фредом, Джорджем и Джинни. На миг у неё даже сложилось ощущение, что она заглянула в «Нору».
При виде Гермионы лицо миссис Уизли помрачнело, и девушка тут же догадалась, с чем это связано — та статья Риты Скитер про «коварную мисс Грейнджер» явно не пришлась по душе преданной читательнице «Ведьминого досуга». Но Гарри, правильно всё истолковав, поспешил разуверить Молли насчёт написанного стервозной журналисткой, и та мигом оттаяла, её отношение к Гермионе стало намного сердечнее.
Девушка невольно вспомнила о том, с какой лёгкостью миссис Уизли перечеркнула годы дружбы с Чарити Бэрбидж — пусть у неё и были на то веские основания, — и она вздрогнула, когда мать Рона, Джинни, Фреда и Джорджа и Билла тепло её обняла.
К вечеру все ученики школы начали собираться в холле. Чемпионы уже ушли в сопровождении мистера Бэгмена, и после объявления ученики принялись стягиваться к трибунам. Рядом с Гермионой и Роном присоседились Лаванда, Парвати, Дин с Симусом и Джинни с Невиллом — как обычно, впрочем. Они вместе дошли до стадиона, обращённого в огромный лабиринт, и расселись на местах. Ряд над ними заняли близнецы Уизли и их однокурсники, громко переговаривавшиеся и даже делавшие ставки на то, кто станет победителем.
— Говорю вам, Крам выиграет!
— То, что он словил снитч на Чемпионате, ещё ничего не значит!
— А я бы на Флер поставил, даже если она не выиграет — хороша, чертовка!
— Если выиграет Диггори, я съем всю вашу коробку Канареечных помадок.
Выслушивать эти оживлённые споры просто не было сил, и Гермиона невольно закрыла уши руками, открыв их только когда на поле перед началом лабиринта вышли участники и Людо Бэгмен. В судейской коллегии произошли некоторые изменения: из-за исчезновения мистера Крауча его место занял сам Министр магии Корнелиус Фадж. Перси, как рассказывала миссис Уизли, подвергся допросам: оказалось, инструкции, что якобы посылал ему начальник, на самом деле ему не принадлежали. Персиваля просто водили за нос, а это значило, что ему придётся распрощаться с карьерой в Министерстве.
Лабиринту, в который полагалось войти чемпионам, не было видно конца-края: он простирался на всё обозримое пространство огромной живой изгородью высотой в метров шесть, не меньше. Небо над ним приобрело иссиня-чёрный цвет и казалось натянутым покрывалом. Сейчас было довольно прохладно, и дышалось легко.
После речи Людо Бэгмена чемпионы поочерёдно, согласно полученным ими очкам, вошли в лабиринт и исчезли.
— Ну, вот, снова ничего не увидим, — разочарованно протянул кто-то сверху.
Но Гермиона была рада ничего не видеть. Она понимала, что и чемпионам проще оставаться наедине, чтобы трибуны не сводили их с ума своими рёвом и выкриками. Однако уже через полчаса стало понятно, что сидеть просто так — неимоверно скучно. Порадовавшись, что догадалась взять с собой блокнот, девушка вывела нём: «Что ты думаешь обо всём этом?» и, поставив подпись, заколдовала листок и отправила адресату — Чарити Бэрбидж. Ответ пришёл почти незамедлительно.
«Я хочу, чтобы всё поскорее закончилось, детка».
Точно в этот момент над лабиринтом рассыпался сноп красных искр, и патрулировавшие границы профессора МакГонагалл и Стебль поспешили на выручку пострадавшему. Прикрыв глаза, Гермиона молилась, чтобы это оказался не Гарри — и не Виктор. Её мольбы частично сбылись: преподаватели на наколдованных носилках вынесли раненую Флер.
