- Ну и как, предсказуемо? – поинтересовался Сэм, восстанавливая сбившееся дыхание. Последние несколько мгновений выдались какими-то не такими, какими-то обещающими больше, чем должно быть, и Сэм не успел даже понять, что это за чувство, когда Габриэль поспешно отстранился.

- Вообще я предсказывал себе удар по носу или в челюсть, - признался Габриэль, отпуская его шею. Он снова сел рядом, как ни в чем не бывало, перекатывая в руках всю ту же монетку. – Мы вроде бы отсидели время, может быть, уже пойдем?

- Нужно сперва…

- Сэм, - дверь класса открылась с оглушительным грохотом, ударившись о стену. – А, живой, - Дин явил самого себя, в своей любимой кожаной потертой куртке, больше его на два размера, с сумкой через плечо и очень недобрым взглядом. – Я бы пошел за тебя, да эта курица рыжая не пустила, - рыкнул он, внимательным взглядом осматривая Сэма и равнодушно отвечающего ему взглядом Габриэля. – Собирайся, Нинка если докопается, выгонит в ту же секунду, - и с этими словами вышел, сдержавшись и не сказав ничего в сторону Габриэля.

- Как же я жить-то буду, его величество на меня даже не смотрит! – застонал Габриэль, заламывая руки, пока Сэм собирал стопки одна над другой, разделяя их первыми попавшимися на столе Ширли цветными листами. – Телефон не забудь, - кинул он коммуникатор с наушниками Сэму.

- А тебе? – успел только спросить Сэм, идя к выходу.

- А мне некому звонить, - и помахал ручкой, натягивая длинную куртку. Сэм благоразумно спрятал мобильник в сумку, избегая ненужных вопросов. Что-то подсказывало ему, что Дину вообще лучше не слышать этого имени. Особенно знать, что его излюбленный вопрос про первый поцелуй Сэмми с этим именем совпадает.

========== Глава 2 ==========

- Сэмми, вставай, опаздываем, блин, опять, - что-то потянуло его за пятку и выругалось неприличным выражением. Голос очень напоминал голос его брата, и Сэм испытал страшное желание двинуть ему пяткой в нос, чтобы не мешал спать. Кровать в общежитии была ему мала, так что разгон найдется. Почесал одну пятку об другую и повернулся на другой бок. Что-то мешалось под щекой и в левом ухе, оттуда даже раздавалась едва слышная мелодия. – Сэм, блин, подымай свою задницу, иначе несдобровать ей у Захарии, - Сэм, чертыхнувшись, поднялся на раз-два, стягивая майку, в которой спал. Опаздывать к Захарии считалось самоубийством. Да как считалось, оно и было таким.

- Сэм, - голос брата заставил его, наконец, открыть глаза, когда он натягивал носки.

- Где? – оглянулся Сэм, не понимая, что заставило его брата здорово побледнеть. Вроде бы носки не самой последней несвежести, еще белые, нигде новых синяков и травм не было. Он лениво подумал о том, что ему снилось – что-то на редкость приятное, а не обычные войнушки с монстрами с автоматом наперевес, и нащупал провод на груди. Какой-то незнакомый провод. У него вообще нет никаких проводов. Он посмотрел на горящий коммуникатор и понял, что, во-первых, забыл его зарядить, во-вторых, он принадлежал кому-то другому, в-третьих, грозе колледжа по имени Габриэль, в-четвертых, с которым он вчера целовался на протяжении пяти минут. Покраснев до корней волос, Сэм медленно вытащил наушник и намотал провода на ладонь, закрывая телефон. – Это так, послушать дали.

- Ты же не слушаешь музыку? – с еще большим подозрением спросил его Дин, щеголяя ярко-красными шортами и белой футболкой, выгодно обтягивающей его накачанный торс. – Ну как, девки вешаться будут?

- С веревкой и мылом обязательно, - кивнул Сэм, запихивая телефон под одеяло от греха подальше. Дин бы вряд ли понял, даже если сказать, что телефон принадлежит Габриэлю. По большей части, Дину вообще не стоило говорить о Габриэле. Сэм, посмотрев на часы, выдохнул – опаздывал как раз Дин на физкультуру в нелепом костюме, а пара Сэма начиналась только через двадцать минут, а это значило, что он успевал дойти до душа абсолютно спокойным бегом. Захария, в числе своих множественных странностей, предпочитал приходить на занятия позже из-за своего утреннего чая.

Закинув полотенце на плечо и прихватив что-то относительно чистое, Сэм, зевая, вышел в коридор. Ванная комната, одна на всем этаже, располагалась в самом конце. Можно было ненароком заснуть, пытаясь дойти до нее ранним утром. Но Сэм более ли менее выспался, чувствуя себя приятно-расслабленным. Лениво подумал о том, что некоторые песни ему совсем не понравились, но были потрясающе захватывающие, которые хотелось пережить еще раз… Не одному. Подумав, как это звучит, Сэм покраснел. Не то, чтобы он потерял голову вчерашним днем, и факт подобного его не очень смущал – на больших факультетских пьянках можно было увидеть и не такое – но было что-то, заставляющее его чувствовать себя неудобно. Что-то мешало. Что-то вгрызалось в мысли, омрачая утро. Что-то, о чем он забыл.

В ванной подозрительно никого не было. Почти никого. Что-то блеснуло наверху, и Сэм усмехнулся:

- Добавь красителя вон из той банки, она неделю не отмывается, - и махнул Габриэлю, стоявшему на стремянке позади двери и устанавливающему ведро с чем-то мало напоминающим воду. Он удивленно вскинул брови, смотря вслед Сэму, и пожал плечами, легко спрыгивая с лестницы и подозрительно беря в руки банку. – Крышку в перчатках открывай и подальше от лица держи, летает как зараза, - и с этими словами и чувством выполненного долга Сэм скрылся в душевой, закрыв за собой дверь.

Он стоял под прохладными струями несколько минут, слушая проигрывающуюся в голове мелодию. Это была не навязчивая последняя, а нежная мелодия ангельского плача, которую он слушал на ночь. Вместе с ней неожиданно всплыли и параграфы, что он читал на ночь. Вздрогнув, он проверил себя еще раз – он мог дословно рассказать все три, хотя прочел от силы три раза каждый, сбиваясь на то, чтобы послушать музыку. От удивления он даже вздрогнул, хотя обычно уже легко переносил такую температуру душа. Она помогала окончательно проснуться.

- Откуда ты знаешь про этот краситель? – Сэм едва не подпрыгнул на месте, испытывая желание немедленно прикрыться со всех сторон сразу. Но вместо этого только посмотрел через плечо, обнаруживая Габриэля у самых дверей.

- А откуда ты умеешь вскрывать двери? – поинтересовался он в ответ, выражая легкое недовольство. Или не совсем легкое. Врываться в душ к людям было верхом неприличия.

- Я хочу понять, почему ты об этом подумал, а я нет, - неприличие или нет, а Габриэлю это совершенно не мешало изучать то, что не было скрыто перегородкой – всего Сэма вплоть до поясницы. Отличные перегородки, надо сказать. Так и способствуют смущению и страхам перед публикой.

- Ну потому что я слушаю то, что люди говорят вокруг, а ты нет? – Сэму стоило большого труда продолжить стоять как ни в чем не бывало. Единственное, что ему пришлось выключить воду и пообещать себе помыться в другой раз, не под пристальным взглядом. Повернув кран, он прихватил полотенце с крючка и вытер лицо вместе с волосами, а потом обернул вокруг бедер, на всякий случай еще и придерживая.

- Чем это может помочь? – не отставал от него Габриэль даже в раздевалке.

- Слушай, я тут немного занят, - сорвался Сэм, поворачиваясь к нему лицом.- Не имею привычки переодеваться на людях.

- Комплексы? – понимающе кивнул Габриэль, не думая, впрочем, отступать. – Пока не скажешь, не уйду. Или и так не уйду. Люблю людей смущать, вернее, даже обожаю, - и приготовился внимательно слушать, оперевшись плечом о дверной косяк.

- Так ты узнаешь, чего боятся или стесняются люди, или чем можно воспользоваться, много всего, - Сэм пожал плечами. – Твой телефон в сумке, кстати. Спасибо.

- Если ты его не зарядил, то с тебя обед в столовой, - и Габриэль, прихватив телефон, наконец, ретировался, оставив Сэма наедине с самим собой. Только тогда он смог нормально переодеться и осознать, что на пару все-таки опаздывает.

***

- Я бы специально уехал в тот Штат, где официально можно угробить того, кто тебя раздражает, и прислал бы оттуда бесплатное приглашение провести отпуск для Захарии! – Сэм стоял в очереди вместе с Дином, стрелявшим глазами в каждую мало-мальски симпатичную девчонку. – Дин, она же афроамериканка!