— Это… — тихо сказала Чамо, пока искала Нашетанию. Она услышала вдали шум и отправила туда Джума. — …Что же это?

Другой причины она не видела. Да и в этой причине она не видела смысла.

— Кот-сан, зря. Нашетания не так важна, если не убить Фреми.

Чамо созвала всех Джума. И изменила приказ. Теперь они должны были найти и убить Фреми. Джума расползлись по лабиринту.

Испуская звук, Четырнадцатый думал:

«Чамо поддалась волне. Победа. Приказ седьмого будет выполнен».

Но Четырнадцатый не знал, что своими силами отодвигал смерть Фреми. О его способности уже знали. Он же об этом не догадывался, как и о том, что Тридцатый уже побежден.

Четырнадцатый прислушался и различил тихие шаги в коридоре. И на вершине лестницы появилась Фреми. И тут Четырнадцатый все понял. Уже было слишком поздно. Фреми что-то бросила.

Четырнадцатый заметил это и закрыл глаза.

Взрывы сотрясали весь перекресток. Фреми бросала множество бомб, они попадали по полу, стенам и потолку, взрываясь.

Враг прятался где-то здесь. Его не было видно. Потому его и не заметила Мора.

Но Фреми не тратила время на тщательные поиски. Она взрывала все, намереваясь так дойти и до врага.

— Вот…

На глазах Фреми обломки камней принялись медленно менять облик. И появился Кьема, похожий на огромного жука. Она его не знала.

«Раз он был в облике камня, Мора могла его и не заметить», — Фреми кашляла. Она посмотрела на Кьема свысока. Она не знала, был ли этот Кьема тем, что управлял Адлетом и Ролонией. Теперь оставалось только ждать.

И вдруг Адлет ощутил приступ головной боли.

— О, неожиданно.

Физическое состояние изменилось, у него закружилась голова. Он уперся рукой в стену, вздохнул. Желание убить Фреми, захватившее его, полностью исчезло.

— Победили?.. — борьба была окончена.

Адлет тут же опомнился. Ханс все еще преследовал Фреми. И он не знал, есть ли еще враги.

— Фреми, я уже в пути! — крикнул Адлет и сорвался с места, полный решимости.

— …О? — Ролония застыла и схватилась за голову. Она не могла понять внезапную перемену. Она была растеряна. И она побледнела, поняв, что творила совсем недавно.

«И почему я не заметила? Почему не поверила ему?».

Адлет и Фреми, даже Ханс говорили, что мной управляют. Но я их не слушала. Я думала, что они сошли с ума.

— Ролония. Что случилось, черт возьми? — пришла в себя Мора. — Они преследуют Фреми? Кьема появились? Почему сражаются с Ханс и Нашетания? Зачем Адлет на меня напал?

— Э, оно… это… — Ролония была в панике. Она не могла ничего описать.

— …Ладно, ты тоже не знаешь. Но нужно остановить сражение. Все, слушайте меня, — Мора слезла со спины Ролонии и использовала силу горного эха. — Сперва спрошу. Фреми, почему ты все еще жива?

Проем был заполнен дымом, и Фреми стояла одна посреди него. Не было видно ни Ханса, ни Ролонии. И Кьема не нападали. Но тут раздалось эхо Моры.

— Фреми, ты жива? И даже невредима? — Мора была потрясена. Она еще не пришла в себя после столкновения с Адлетом.

— Мора, ситуация изменилась. Пока что я не собираюсь умирать.

— Ты больше не Черный Пустоцвет?

— Не в том дело. Нужно все обсудить. Скажи всем, что нам нужно поговорить.

— Я начинаю думать, что ты боишься умирать.

— Нет. Перед тем, как вы примете решение, нужно все обсудить. И то, что с каждым случилось, и мнения каждого. Если все будут хотеть моей смерти, я подчинюсь. Если нет, последую этому решению.

После долгой паузы Мора сказала:

— Я свяжусь со всеми. Подожди меня.

— Седьмой сможет довести Фреми до самоубийства, — сказал в темноте Тгуней.

Тринадцатый день после пробуждения Маджина. Барьер Тумана Иллюзий пал, и Нашетания была в бегах.

Слова Тгунея слушал Кьема-ящерица с тремя крыльями.

— Тревожусь ли я? Да, о том, будет ли успешным план. Эта тревога понятна. Ты ведь знаешь мою стратегию. И тебе она может показаться неполной.

Кьема с тремя крыльями ничего не говорил.

— Я думал об этом. В мире не существует идеальной стратегии. Бесполезно даже пытаться ее сотворить. Предсказать полностью поведение врага можно, если знать, чего он хочет больше всего. Но дело не только во враге. Все могут повести себя непредсказуемо. Небольшая ошибка, внезапный союзник — и весь план тут же становится провальным.

— Это так, но…

— Враг всегда будет действовать, потому и нельзя создать идеальный план. Нельзя. Ты можешь случайно обронить семя, а оно взойдет. Оно приведет к новым ошибкам. И я долго думал, можно ли преодолеть эти бесконечные попытки. Было бы неплохо…

Кьема с тремя крыльями не отвечал. Тгуней и не ждал ответа.

— И я решился создать план. Когда создаешь стратегию, нужно продумывать возможные отклонения от плана, оставлять место шансу, что что-то пойдет не так. Я верил, что это поможет. Что нужно попробовать.

— …

— Теми, кто верит, просто управлять. Но одной веры в этом мире не хватает. Я знаю, что многие предают, но те, кто верят в меня, этого не сделают. И это лучше всего.

Тгунею многие верили. Это Кьема с тремя крыльями знал.

Кьема с тремя крыльями думал о прошлом. Тогда он стал телом для Тгунея.

Тгуней начал создавать ребенка — Фреми, рожденную от человека и Кьема. Он помогал ей расти сильным воином, но она предала его.

Тгуней говорил, что Фреми должна была стать настоящим Героем Шести Цветов, чтобы в нее можно было внедрить Черный Пустоцвет.

Кьема с тремя крыльями мало знал о Святых инструментах, так что попросил тогда объяснить ему все подробнее.

Черный Пустоцвет был очень сильным Святым инструментом, но и очень сложным. Для его работы необходимо было соблюдение множества условий.

Во-первых, Черный пустоцвет нужно было вселить в тело Кьема. Попытки внедрить Пустоцвет в тела пары десятков людей, жителей деревни, провалились. Тело человека менялось из-за Черного Пустоцвета, и люди при этом погибали, не выдерживая перемен. Успешными были попытки в теле Кьема.

Тела Кьема могли выдержать изменения, к которым приводило внедрение Черного Пустоцвета.

Но только в теле Кьема Черный Пустоцвет не мог стать максимально сильным. Для этого нужно было, чтобы на теле была настоящая метка Героя.

Потому Пустоцвет не работал в телах обычных людей. И поглощать силу других меток он мог, когда обладал своей.

Тела Кьема не могли получить метку. Это могла сделать только Фреми.

Но метку давали только тем, у кого было сильное желание уничтожить Маджина. Кьема клялись в верность Маджину с момента рождения, потому никак не могли поклясться уничтожить его.

Для этого у Фреми должно быть тело человека, но разум Кьема. Это узнал от Тгунея Кьема с тремя крыльями.

Но Тгуней сказал и то, что только внедрение Пустоцвета в тело Фреми не привело бы к победе. Дочери Кьема Герои могли и не поверить.

И Фреми могла отчаяться, не отбиваться и погибнуть от их рук.

Потому Тгуней и пришел к выводу, что нужен человек, что защитил бы Фреми.

Мора созвала всех собраться в одном месте. И Фреми стояла безмолвно там. И она чувствовала не радость победы, а тревогу и смятение.

Она была Черным Пустоцветом, так что все еще поглощала силу меток, сама того не понимая. Кьема, управляющий духом, точно пытался ее убить, Но еще не было ясно, к чему приведет ее смерть.

Адлет говорил, что ее гибель — ловушка Тгунея, в результате которой погибнут все Герои.