Слуги опустили Шерлока на большую кровать, и один из них подтолкнул Уотсона к стоящему рядом креслу. После этого все вышли, закрыв дверь и оставив их одних. Джон сполз в кресло и немедленно повернулся к молодому человеку, лежащему неподвижно почти без сознания.

Пожалуйста, пусть он будет в порядке, думал он, удивленный силой своего чувства к человеку, которого только что встретил.

Вот как это происходит. Формирование уз. Описания даже близко не соответствуют реальности.

Джон нежно пробежался пальцами по его растрепанным кудрям. От прикосновения Шерлок открыл глаза, что-то неразборчиво пробормотал, протянул руку и схватил ладонь Джона, опустив ее на кровать. Ощущение воссоединения вернулось.

Джон был одновременно в восторге – от мощи уз между ними – и в ужасе: Это он. И больше не будет никого.

Прежде чем кто-либо из них успел что-то сказать, двери снова раскрылись, впуская двух слуг, за которыми следовал Майкрофт и высокая темноволосая женщина в черном вечернем костюме. Она уверенно пересекла комнату, раздавая четкие указания. Вне всяких сомнений, она была Альфой. У изножья кровати женщина сняла пиджак и передала слуге. Затем оценивающе взглянула на Шерлока, на Джона, но вопрос адресовала старшему Холмсу:

– И что он натворил на этот раз?

– Дорогая доктор Адлер, ничего, кроме защиты чести одного из наших гостей, который…

– Ах, да. Уилкс и сынишка Гарреттов. Скандал вечера, – Адлер подошла к пациенту. – Давай-ка осмотрим тебя, – обратилась она к Шерлоку.

Джон хотел бы остаться как можно ближе, но, к сожалению, пришлось отпустить его руку и позволить отодвинуть кресло, чтобы обеспечить доктору доступ к пациенту. Он стоял поодаль и надеялся, что его не отошлют. Доктор повернула голову и пристально посмотрела на него. Уотсон ощутил себя под микроскопом.

– Встань поближе, – коротко приказала она. – Твой уход сделает ему только хуже. Вы пара.

Джон не понял, утверждала она или просила подтверждения, и не был уверен, как ответить. Омега прочистил горло – он не хотел выглядеть нахалом в чужом знатном доме, прилипнув к едва соображающему мужчине, которого он даже не знал.

– Я не, я имею в виду… – правильные слова никак не находилось.

Адлер бросила на него раздраженный взгляд.

– Нет, пара.

оОо

– Да, мы пара, – ответил Джон. Действительно, Шерлок никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. Естественно, ощущались физические повреждения: синяки от ударов Себастьяна, порез на боку, шишка на затылке от удара о камень при падении под весом Уилкса. Но было еще кое-что, что Шерлок почти боялся произнести вслух. Узы. Он повторил слово про себя, осознав, как в его сознании оно крепнет, наполняется смыслом и значением. Нечто, чего он никогда не представлял, ведь подобное случалось так редко. Даже если и представлял, то точно не желал для себя. Узы создавали сложности, отвлекали от работы. Ничто в его понимании не могло сделать их желанными, особенно в комплекте с хрупким созданием, тянущим к нему бледные слабые руки.

Но все оказалось совсем не так. Мужчина рядом с ним, оттесненный так раздражающе далеко, чтобы доктор Адлер могла заштопать его, выглядел совершенно не похожим на обычную Омегу. Если бы Шерлок не видел этот яркий, цветастый жилет, не чувствовал связь и не слышал его аромат (боже, он пахнет умопомрачительно), то сомневался, что сумел бы определить, что Джон – интересно, какая у него фамилия – Омега. Он точно не был «ingénue»*.

Ничто в нем не говорило о хрупкости – от осанки до мозолистых ладоней. Он бесстрашно выступил против Альфы-Себастьяна. Он ушел с бала, так что вряд ли хотел найти себе пару. В конце концов, он выглядел не менее изумленно, чем Шерлок себя чувствовал.

Холмс рассмотрел возможность того, что, каким-то образом, химия и биология спровоцировали заключение уз так внезапно только из-за полного совпадения. С удивлением он признал, что ему не терпится узнать об этом больше.

Шерлок извернулся, желая получше рассмотреть Джона, отпихнул врача и поморщился от укола иглы.

– А вот и нет, – Ирен Адлер была почти довольна его дискомфортом. – Никаких обезболивающих. Что бы ты ни притащил из своей лаборатории сегодня…

– Ничего, – он протестующе замотал головой.

– Даже если для дела, я не собираюсь мешать становлению уз, отравляя твой организм и органы чувств медикаментами. Тебе понадобятся все твои силы, и довольно скоро.

Шерлок не совсем понял, что доктор имела в виду. Та, перевязывая рану, конечно же, заметила его растерянный взгляд.

– Приподнимись-ка, – попросила она, подозвав помощника и заставляя усесться. – Мы забинтуем тебя, чтобы все было в порядке, – она наклонила голову в сторону Джона. – Новые узы достигнут пика примерно через двенадцать-двадцать четыре часа. Тебе может понадобиться любая помощь.

Адлер похлопала Шерлока по коленке, как ребенка, и улыбнулась Джону.

– Уверена, ты справишься, – промолвила она перед тем как, кивнув Майкрофту, покинуть комнату.

Старший Холмс откашлялся и обратился сначала к Джону:

– Мистер Мюррей проинформирован о случившемся и заверил меня, что позаботится о ситуации у Вас дома. Если Вашей матери понадобится содействие, этот дом в ее распоряжении. Мы также пошлем кого-нибудь за некоторыми Вашими, – он сделал паузу, чтобы скрыть смущение, – личными вещами, так как на протяжении следующих нескольких дней Вы будете нашим гостем.

– Спасибо, – сказал Джон. Его лицо пылало.

Шерлок вздернул бровь, когда Майкрофт переключил свое внимание на него. Было любопытно, что брат скажет.

– Позвони, если что-нибудь понадобится. В остальное время вас никто не побеспокоит.

Он повернулся к двери, жестом приказав всем слугам выйти. Прежде чем закрыть за собой дверь, Майкрофт без следа злости или зависти произнес:

– Поздравляю, братишка.

___________________________

* В театральной среде «инженю» называют исполнителей ролей неопытных молодых людей

oOo

Дверь закрылась, и они остались одни в большой комнате. Шерлок все смотрел на Джона с нечитаемым выражением. Какое-то время они так и сидели, уставившись друг на друга.

Джон прервал тишину:

– Хочешь, я… то есть, я хочу сказать, может, будет лучше, если я присяду ближе?

– Да, – мягко ответил Шерлок.

Джон начал подталкивать кресло поближе к кровати. Затем, усмехнувшись собственной нелепости, просто встал, подошел к Шерлоку и присел на край постели.

Он сделал попытку разрядить обстановку.

– Нет смысла смущаться, учитывая, что, по словам доктора, это случится через несколько часов, – Уотсон старался звучать легкомысленно, но внутренний конфликт свел его усилия к нулю. Потребность в Шерлоке была сильной, но он противился ей. Если они собирались это сделать – а они собирались, он знал, что такое жажда близости, и каким жадным до ласк и развратным он, несомненно, станет – Джону было что сказать, пока они не перешли к новому этапу становления своих Уз.

Шерлок взял его за руку, и Уотсон снова ощутил трепет соединения. Пару минут спустя Холмс посмотрел ему в глаза:

– Ты опасаешься, но не из-за соития. Ты не хочешь вложить свое будущее в руки Альфы, так как слишком ценишь свою независимость, чтобы предавать ее из-за чувства. Не то чтобы ты доволен своей жизнью, но и не хочешь прогадать, доверяясь мне. – Шерлок погладил большим пальцем его ладонь. Джон постарался заглушить пробравшую его дрожь. – Ты привык трудиться, и изнеженная жизнь Омеги, малоподвижный образ жизни не по тебе. Тебе меньше тридцати, но морщинки вокруг глаз говорят о чтении при слабом освещении. Значит, ты хочешь себе жизнь, бросающую вызов твоим интеллектуальным способностям, а также шанс увидеть мир за пределами гостиной и детской.