- Значит Марат. Это не он был с тобой в ту ночь? - все-таки сорвался, стыдно.

- Нет, не он. У него, если хочешь знать, есть своя любовница, - она презрительно и почему-то брезгливо посмотрела на меня. Как будто Марат - это я.

Чуть было не спросил ее имя, пронесло. Не хватало, чтобы я опускался до бабских сплетен.

- Меня это не интересует, - изобразил безразличие, не уверен, что получилось.

-- Зато интересует его жена, и у вас это взаимно.

- Тебя это не касается. А Марату можешь передать, что я подумаю над его предложением, - я встал, чтобы завершить этот тошнотворный разговор.

- Подожди, - она протянула руку к моему плечу, меня словно обожгло, - прости, я не хотела, чтобы ты думал обо мне... Так получилось.

Если я что-нибудь отвечу, то она продолжит словоизвержение. Молчу, быстрее бы ушла.

- Это получилось случайно, понимаешь...

-- Не надо оправдываться. До свиданья.

- Но выслушай меня! Ты сам во всем виноват! Тебе постоянно некогда, и даже уделяя мне время, находясь со мной в постели, ты всегда был не со мной. Да, я это чувствовала, не смей мне лгать! - вообще-то я молчу, даже если бы я попытался вставить хотя бы слово, то вряд ли бы сумел. Ее слова стреляли, как из пулемета. - Тот, с кем я была в ту ночь... это была простая случайность... мы выпили... он подарил колечко... тебя не было дома... я звонила... а он, сын очень крупного человека... слишком молод и настойчив... я была не в силах его прогнать.

- Хорошо. До свиданья, - что я мог ей еще сказать? Шлюха.

- Знаю, она любит тебя, я видела как она ревновала. Но у вас ничего не получится, вы из разных миров. Она никогда не будет твоей!

-- Заткнись!

- Не дождешься! Я люблю тебя и могла бы быть хорошей женой, - в воздухе повисла пауза, казалось, можно перевести дыхание. Отнюдь, она меняла обойму в пулемете. - Можно я останусь? Вот увидишь, все будет хорошо. И с фабрикой мы что-нибудь придумаем, я столько узнала о Тахире, это тебе поможет, мы справимся.

-- Все. Заявление об уходе можешь оставить в приемной.

- Ну что ж, - женщины умеют изображать гордость, а ведь секунду назад была готова ползать у меня в ногах. - А я не жалею, что встречалась с тем болваном в ту ночь. В постели он намного... энергичнее тебя!

Она получила то, что хотела. Пощечину. Удар получился сильнее, чем я ожидал. Она ударилась о стену и сползла на пол. Я подбежал к ней, но, отстранив руку, она молча встала и вышла из комнаты. Через некоторое время я услышал, как гулко хлопнула дверь.

Еще через неделю Иваныч поставил меня перед тяжелым выбором.

- Батыр Иманович, несмотря на наше согласие передать швейку, давление не ослабевает. Министерство труда наложило санкции на наши соляные копи, там обнаружены незаконные мигранты.

-- Откуда они взялись?

- Узбеки, они едут к нам на заработки. Нам выгодно, мы платим им втрое меньше, и они довольны.

-- Надо было предвидеть эти неприятности!

- С местным комитетом по труду все было на мази, но пришло указание из центра.

- Что еще?

- Приостановлено финансирование строительных компаний, проверяется целевое расходование государственных средств. И находят нарушения. Дело идет к тому, что нам предъявят иск.

- Ясно, твои предложения, Иваныч.

Он вздохнул. Неожиданно поднялся из-за стола, открыл холодильник и вытащил бутылку виски.

- Давайте выпьем.

Не перестаю удивляться Иванычу.

- Ну, давай, - почему-то вспомнилась Гуля. Представил, как лапал ее тот козел. Скулы свело.

Иваныч расстелил на столе газетку, налил по полному бокалу, я не стал возражать.

- Давайте до дна, Батыр Иманович.

- Ну, давай, - а она действительно хороша в постели..., и не только со мной. Надо выпить.

Осушили бокалы. Отдышались, уставились друг на друга.

- Уезжайте, Батыр Иманович.

- Ну, давай, - непроизвольно повторил я, как заезженная пластинка, продолжая вспоминать Гулю. И, наконец, как сквозь туман, до меня стал доходить смысл сказанного (крепкий напиток, уже работает). - Что ты сказал?

- На вас активно формируется компромат, скоро начнется атака в прессе, депутаты потребуют привлечь к ответственности. Мы не в силах это остановить.

- Подожди, Иваныч, - надо сосредоточиться (все-таки я тоскую!), но и виски хороши, ничего не скажешь! - Давай подумаем.

- О чем тут думать, Батыр Иманович! Пять миллионов швейка, примерно столько же зависает на остальных проектах, дорога в банки нам закрыта. Процесс пошел, многие в стране, а в первую очередь Тахир, уже навострили когти.

Жизнь какая-то когтистая пошла.

- Значит необходимо десять миллионов, так? - "Дорогостоящая шлюшка мне досталась", мелькнуло в голове.

Иваныч согласно кивнул и налил еще по бокалу.

- Да, Батыр Иманович, думаю с такими деньгами мы смогли бы отбиться и заткнуть всем рты.

Опять подняли бокалы. В голове судорожно блуждали разные мысли. Но бежать хотелось меньше всего. Мне нравится бывать в других странах, но только в качестве гостя или туриста. Но жить за границей не могу! Тоска.

Поставив опорожненный бокал на стол, обратил внимание на заголовок в газете, разложенной на столе: "Приватизация государственного банка".

- Тогда ничего не остается, как купить банк!

Иваныч сильный мужик, но и виски попалось неслабое.

- Не понял?

- Купим банк, - я ткнул пальцем в газету, - что тут неясного?

- А за какие шиши, позвольте спросить? - нет, он все-таки крепкий мужик, соображает.

- Слушай внимательно, Иваныч. У этого банка только один покупатель - Тахир. Что сделаем мы? Объединим всех его врагов и вскладчину купим банк. Он не ожидает конкурентов, и соответственно намерен купить банк по дешевке, а мы неожиданно предложим большую сумму, понимаешь?

- А где вы возьмете деньги? Тут речь пойдет о семидесяти, если не больше, миллионах.

- Заложу весь холдинг, привлеку партнеров. Куплю банк и постепенно со всеми рассчитаюсь.

- Что-то легко у вас получается. Может еще по одной?

- Хватит, Иваныч. За работу! -взглянул в его мечтательные глаза, ставшие таковыми с помощью виски, и добавил. - С завтрашнего дня!

План был прост и труден одновременно. Тахир сумел многим насолить и многих обидеть. В обиженных ходили крупнейшие предприниматели и банкиры страны и, соответственно, опекающие их крыши. Но в одиночку тягаться с Тахиром было невозможно. Сколачивать альянсы боялись, никто не хотел быть зачинщиком. Так вот, я решил рискнуть, взять на себя организаторское начало, так сказать. Естественно, никаких иллюзий насчет будущих соратников я не питал, в случае малейшей опасности они "спрыгнут" в две секунды, мало того, зная их осторожность и жадность, все риски, как политические, так и финансовые, я брал на себя, взамен на финансовую поддержку. Формально это выглядело так: обычные кредиты под залог моих предприятий. После покупки банка (если операция завершится успешно), постепенно рассчитаюсь с кредитами, а чтобы умерить их аппетиты (другими словами снизить процентные ставки и тем самым удешевить долги) предложу им еще и долю в приобретаемом банке. Все должно пройти успешно, необходимо сыграть на самолюбии и страхе потерять все вслед за мной. Я стану экспериментальной "овечкой Долли". Если дело выгорит, то они вслед за мной поднимут головы. Если же я прогорю, то они подожмут хвосты и начнут присматривать подходящие дома где-нибудь в Ницце или во Флориде.

А что касается тебя, дорогая, то выметайся из моей головы. Не до тебя теперь!

Рима

В никуда

Я вновь окунулась в новый, а точнее - хорошо забытый, старый мир нематериальных, в чем-то иллюзорных, но, тем не менее, увлекательных, а если говорить конкретнее, ни к чему не обязывающих отношений.