- Бывает, бывает. Алкоголь приносит из того мира. А вот наркота уже из местных тварей, из зараженных.

- Не жизнь, а курорт. Убедил. Ну, что мне делать? Говорить: 'Вот те крест на пузе?' и глотать?

- Если тебе так хочется, можешь сказать, мне пофигу. Сначала дослушай. Когда мне понадобиться твоя помощь... Этого может и не случиться... Ты кое-что узнаешь. Сопоставишь факты. Прикинешь хрен к носу. Одним словом, я пойму твою цену. Поверь мне, пойму!

Бич только весело усмехнулся:

- Харонову ладью я вижу пред собою

И взмах его весла над черною рекою.

Я слышу кормчего. "Не медли, - он кричит. -

Тебя здесь ждут. Иди! Спускайся к нам в Аид!

- Жан Баптист Расин, Ифигения... За нее когда-то мой крестный меня и окрестил. Вот если ты мне сейчас соврешь, что читал в нужнике на зоне или дежурным по роте от скуки,.. а если скажешь правду, имеется неплохой вариант имени.

- Институт Востока. Так, для общего образования.

- Вон оно как, Петрович. Так ты шпиён?

- Да куда мне. Рылом не вышел. И не доучился... Одним словом...

- Одним словом, Улисс, если решился - глотай. И запей живчиком.

- Все, что ли? Так просто? И красная? А Дану ты какой купил?

- Черной. Суеверие. Страхуюсь, может и не сработать, а так шансы выше. Начнешь превращаться в тварь, убью немедленно.

- Начну болтать - убьют слушатели. Харон, а другие варианты есть? Ну пряник какой-нибудь? Стоп, Улисс? А... вот он, пряник! Ну че, за крестины!

По лицу крестника Харон догадался, что быть Одиссеем его удовлетворяет. Не меньше.

- Ну все? А теперь вали отсюда. Убей там всех, нам еще два дня ждать, так проведи их с пользой!

Глава 3

Особенно непросто было ночью.

То, что на местном небе заменяло луну и звезды, света, как такового, давало маловато, а новорожденные твари очень чутко реагировали на малейший звук, но подопечные Харона выжили. Даже ему самому несколько раз пришлось подключаться, а Улисс уже под утро расстался с куском мяса на плече. Не успел, не потянул сразу двух тварей.

- Ерунда, - прокомментировал Харон. - Царапина, к вечеру и следа не останется. Ну, максимум через пару дней... Живчик приготовь сам, учись.

- Ну конечно, кто бы сомневался? Все сам и сам... У тебя же еще две полторашки есть!

- Улисс, ключевые слова - 'у меня'. Или тебе спорана мало? Так жди, пока твари созреют.

- Прости. Просто замотался в последней драке немного, вот и злюсь. Дита, а ты на каком расстоянии это можешь?

У Диты от перепуга или от неприятия крови проснулся Дар. Дар, о котором, по его словам, даже Харон не слыхал: она сумела превратить ноги зараженного, евшего Улисса со спины, в гипсовую статую. Ненадолго, всего на какое-то мгновение, но этого времени хватило, чтобы ступни твари от резкого движения противника подломились. И никакой крови!

Нет, кровь, конечно, потом появилась, но уже у Диты из носа, когда она упала от перенапряжения... Зато довольная ухмылка с лица Харона не сходила долго! Особенно после того, как он присел над осколками, оставшимися от твари и долго, со всем усердием изучал остатки. Растирал в пыль, нюхал, на момент показалось, что даже попробовал на вкус. И все это под голодное урчание новых зараженных, на которых он совершенно не обращал никакого внимания. Зверь сидел рядом и охранял своего двуногого хозяина. Или друга? Мощный, почти лысый, с непомерно раздутой грудной клеткой, над которой возвышалась такая же безволосая голова. Окровавленная пасть с мутировавшими челюстями запросто перекусывала руки-ноги подбиравшихся тварей... И умные, необычайно умные для зверя глаза. Ужасное и завораживающее своим сюром зрелище!

- Шутишь? Дай отойти от первого раза! Харон, у тебя лимона, случайно, нет? Если найдешь - съешь поскорее...

- А почему гипс, Дита?

- Сама не знаю, наверно, в фильме каком-то видела. Просто очень-очень захотелось. Так оно и бывает, да?

- Конечно. Хе-хе, это получше очарования, правда? Но работать тебе теперь и работать! Такой дар надо очень упорно развивать. Неожиданно... Если я правильно понимаю, он совсем не боевой, но нужны эксперименты...

- И ты опять все подстроил со своей жемчужиной? Знаешь, наверное, я тебя как-нибудь придушу во сне. Ой, прости, я сама не своя, спасибо тебе, Учитель.

- Баба! Харон, не придушит, я буду следить!

Возбуждение боя сказывалось, выходил адреналин, поэтому Харон лишь добродушно посмеивался, слушая мелкие подначки и споры. Интересно, много раз он бывал свидетелем подобного? Много раз ему доводилось вот как сейчас быть свидетелем радостного возбуждения выживших и слегка окрепших новичков?