Я с надеждой заглядываю в лицо Мишонн, осененная такой хорошей мыслью. Ну а что? Сбежать – неплохая идея, если дело касается спасения жизни. А еще можно будет подговорить Мэрла – он все равно не очень любит Рика и тюрьму. А за ним и Дэрил отправится. Может быть. Ну, в крайнем случае, так уж и быть, я разрешаю сделать с Дэрилом то, что Мэрл сделал в свое время с Мишонн. Свяжем, запихнем в машину, увезем, а потом ему уже некуда будет деваться. И заживем мы одной маленькой и дружной семьей. Заодно и на покорение Дэрила у меня в отсутствие остальных дам и, главное, Рика, будет гораздо больше шансов.

- Он не убьет тебя, – игнорирует мою идею Мишонн, доставая катану и без малейших усилий, кажется, начинает протыкать собравшихся у ограды и невежливо перебивающих наш разговор своим рычанием ходячих одного за другим. – Зачем ему тебя убивать? Я Андреа рассказывала о тебе и твоем… даре. Она рассказала ему. Он хочет получить не твою жизнь, а твою голову.

- Голову? В этот… аква... аква... ну, туда, где коробка и рыбы… – еще больше пугаюсь я такой перспективы.

- Откуда ты знаешь о его аквариумах? – оказывается, слово аквариум на английском не отличается от нашего.

- Видела. Во сне.

- Ну да. Ладно. Голову не в аквариум, тогда ему от нее пользы не будет. Скорей, он хочет тебя в качестве местного предсказателя или что-то такое. Понимаешь? Думает, что с таким подспорьем будет еще сильней. Логично, в общем-то.

- Угу, – прикусываю я губу при понимании, что сделает со мной Губернатор, когда узнает, что я никакая не ясновидящая, а самая настоящая шарлатанка.

Боюсь, даже грудь не спасет. Даже если бы я Марисабель была.

- А давай… а давай… – я судорожно соображаю, что бы еще предложить для нашего спасения, пока Мишонн не удалилась восвояси спокойно спать. – А давай пойдем к Рику и скажем, что мы все знаем!

- Идем, – неожиданно кивает она, отряхивая катану от мозгов ходячих, вытирает ее висящей рядом тряпкой и прячет в ножны.

Хлопая глазами, медленно иду вслед за ней, надеясь, что говорить будет там Мишонн. Ну, вряд ли же она рассчитывает, что я вдруг проявлю чудеса знания языка, красноречия и, что самое важное, ума? Я понятия не имею, что делать, что можно придумать в сложившейся ситуации, и какие варианты решения можно предложить Рику. В голове крутится лишь один-единственный вариант: грохнуться на колени, зайтись в рыданиях и жалобно попросить: «Не отдавай ему меня, Рик, миленький!»

Ага, а потом еще добавить, всхлипывая: «Рик, это же я!» Где-то я это, кажется, слышала уже. И там, в этом где-то, подобное ни черта не сработало, несмотря на то, что то самое «Я» вроде как для Рика и его семьи сделало гораздо больше, чем мое «Я», никакой пользы группе пока не принесшее. Так что далеко не факт, что ему станет хотя бы стыдно. Он у нас, конечно, очень даже жалостливый но, кажется, свинок жалеет больше, чем людей. Но я ведь лучше свинок! Гораздо лучше! Правда!

За мыслями я сама не поняла, что уже прошла вслед за Мишонн тюремный двор и приближаюсь к кухне, откуда раздается голос Рика. Размазываю по щекам полившиеся от жалости к самой себе слезы и криво улыбаюсь, видя в компании нашего лидера обоих Диксонов. Мужчины пьют чай, Рик что-то говорит, Дэрил о чем-то думает, Мэрл сварливо бурчит, что предпочел бы пойло покрепче, а мы с Мишонн заходим в помещение и устраиваемся на стульях.

- Что случилось? – отвлекается от обсуждения запасов оружия Рик при виде моей зареванной физиономии и даже оглядывается на Дэрила, словно ожидает найти у того носовой платок. В цветочек, ага.

Почему-то от мысли о платке в цветочек я срываюсь окончательно, закрывая лицо ладонями и захлебываясь в самозабвенных рыданиях по моей горькой судьбе. И даже сил выговорить хотя бы те слова, до которых я додумалась, у меня нет.

- Она подслушала твой разговор с Хершелом, – ровным голосом сообщает Мишонн, и Рик вдруг выражается точно так же витиевато, как порой Мэрл.

- Чего за разговор? – интересуется последний.

- Губернатор в обмен на мир просит выдать ему меня и Машублин.

- Вроде эта Чупакабра раньше говорила чего-то о том, что только тебя Блейк затребует, – оказывается, помнил наш разговор Мэрл.

- В смысле, говорила раньше? Что значит, говорила раньше? Когда? – трясет головой Рик.

Я осторожно выглядываю меж расставленных пальцев, особое внимание уделяя сидящему с непроницаемым выражением лица Дэрилу. Интересно, что он думает обо всем этом? Жалко ли ему отдавать меня? Нас с Мишонн? Мы ведь две женщины, в конце концов! Нельзя нас так вот…

- Да хрен знает когда. Еще только в тюрьму приперлись, – отмахивает Мэрл. – Сны типа ей снятся какие-то страшные.

- Вещие, – добавляет Мишонн спокойно, словно тут не ее судьба решается, а светская беседа ведется. – Ей и другое снилось. Многое сбылось. То, чего она знать заранее не могла. Про нашу поездку к Моргану, про… мое прошлое.

На лице Дэрила, наконец, появляется хоть какое-то выражение, и он бросает в мою сторону быстрый взгляд. Ага, милый, про твое прошлое я тоже кое-что знаю. Правда, хотела бы знать больше. Потом, когда пойму, что мне ничего не угрожает.

- А что сейчас? Она видела, что он потребовал выдать вас и… и что? Что я сделал? – осторожно уточняет, кажется, еще не поверивший Рик. – Машаблин?

- Я… я видела по-другому. Он только Мишонн просил. И… ну, ты попросил Мэрла ее отвезти, а он ее отпустил, ну, и это…

- Копыта откинул, – хохочет Мэрл под укоризненным взглядом своего брата.

- Но что-то поменялось. Я рассказала Андреа обо всем. Она, наверное, рассказала Губернатору…

- И… и что теперь? – подаю я голос, не в силах выдержать воцарившейся, очень напряженной, тишины на кухне.

- Может быть, ты расскажешь что теперь? – пронзает меня своим фирменным взглядом Рик. – Ты же у нас… будущее вроде как видишь.

- Она же типа во сне видит, – хотя бы так, но все же встает на мою защиту Дэрил. – Походу надо с утра спрашивать.

- Чего, братишка, в эту Чупакабру ты тоже поверил?

- Отвали.

- Стоп, – командует Рик, потирая переносицу. – Дэрил прав. Говорить дальше будем утром. Нам всем нужно успокоиться, подумать, поспать.

На последних словах он выразительно смотрит в мою сторону, а я часто и послушно киваю, подскакивая с места.

- Пожалуй, сегодня я точно запрусь на ночь в камере, – словно просто так, для самой себя, негромко говорит Мишонн, заставляя Рика опустить голову.

Она проходит мимо меня, бросая странный взгляд, и только тогда я понимаю, что это был намек для меня. Значит, не доверяет им? Хотя да, правильно не доверяет. Кто они ей такие, чтобы она им верила? Кто они нам такие? А вдруг Рик сделал эту отсрочку до утра лишь затем, чтобы ночью нас схватить? Ну а что? Дэрилу, конечно, будет нас очень жалко, но ради Рика он может и помочь. И Мэрл может, кто знает, по каким причинам. Или Глен. Или Кэрол на крайний случай. Ведь если она узнает, что ценой наших жизней можно будет спасти остальных, я не поручусь, что она сама лично нас не скормит Губернатору по кусочкам, еще и приятного аппетита желая! Остается надеяться, что этот наш разговор она не подслушала за дверью...

Выйдя в блок, я направляюсь к себе: мне определенно нужно умыться, да и голову помыть бы не помешало. Не для того, чтобы показаться Губернатору во всей красе, конечно же, а для того, чтобы хотя бы немножко привести в порядок мысли. Обычно помогает. А уж подумать, что я должна завтра рассказать Рику о том, что случится, если он нас выдаст, выдавая это за очередной вещий сон, определенно нужно.

Я хватаю в своей камере все, что мне пригодится, и, желая по пути спокойной ночи зевающей Бетти, укачивающей почти уснувшую Джудит, направляюсь в душевые. Вокруг привычно тихо и темно. Только осторожные шаги позади. Такие, словно кто-то крадется. Значит, Мишонн не зря меня предупреждала? Значит, нужно было бежать в камеру и запираться? Значит, кто-то следует за мной, чтобы дать сейчас по голове, ну, или просто заманить меня куда-то, запереть где-то, и выдать завтра Губернатору? Но я ведь даже морально подготовиться к такому исходу не успела! Вы что?!