Что, если осложнение, и рёбра как-то не так срастаются, или они нашли какую-то неизлечимую болезнь, и просто не хотят говорить при сокамернике, или в дополнение к уже имеющимся псих-диагнозам добавился ещё один? Ага, ипохондрия, к примеру! Что угодно, это может быть, что угодно! А если я заразился, и у меня тоже диагностировали ВИЧ? В то время, как мы с Микки… Блять, об этом лучше не думать!»

Резко побледневший парень настороженно наблюдал за опросом второго пациента и совершенным безучастием на лице врача.

После осмотра Микки, мужчина вышел из палаты, вместо себя прислав охранника для сопровождения заключённого.

Йен медленно поднялся и пошёл следом за мужчиной в форме. Перед выходом из палаты он обернулся на брюнета, озадаченно смотрящего в ответ.

Медленно следуя за охранником в сторону кабинета медперсонала, Галлагер подумал, что, может быть, они вычислили тех, кто его избил, и он сейчас всего-лишь попадёт на допрос с пристрастием.

Но толстая папка с его именем на обложке, лежащая перед его лечащим врачом, и наличие в кабинете еще двух не знакомых ему людей с аналогичными папками в руках, подкашивали его уверенность в чем-либо.

— Мистер Галлагер, проходите. Присаживайтесь, разговор у нас будет долгим. — Протянул мужчина, сидящий по левую руку от врача, пристально присматриваясь, из-под очков, к вошедшему парню. Другой, отвлекаясь от изучения содержимого одного из скрепленных, пестрящих большим количеством слов, бланков его дела, махнул сопровождающему Йена сотруднику, чтобы тот вышел. Охранник, кивнув, быстро покинул кабинет. Тяжелая дверь, со скрипом закрываясь, отрезала парня от остального мира, оставляя рыжего под прицелом изучающих взглядов трех сидящих напротив него людей.

Комментарий к

Спасибо Вам большое за поддержку! Больше сотни “Нравится!”) OMG!

Автор тут в щенячьем восторге!)

А теперь не отвлекаемся критикуем\комментируем)

========== Часть 18 ==========

Примечание:

Очень извиняюсь за такую маленькую и позднюю проду. Автор слегка зафестивалился O:)

Парень неуверенно сел на край предложенного стула, ожидая дальнейшего развития событий.

Все три человека перед ним сохраняли спокойствие и продолжали молча наблюдать. Йен уже начал откровенно нервничать, ожидая хоть каких-то объяснений.

Лечащий врач и мужчина в очках переглянулись.

— Мистер Галлагер, как вы себя чувствуете? — Спокойно спросил последний.

— Нормально. — Протянул парень, дальше гадая, что происходит.

— Как вам новый курс, назначенный после инцидента? — Продолжил спокойным голосом мужчина.

— Мне лучше, чем было в последнее время. — Тихо ответил парень, рассматривая ножку стола, понимая, что если назовет препараты, которые принимал до этого, то тем самым очень сильно подставится.

— Это хорошо. Очень хорошо.

— Но у нас возникли вопросы. — Добавил лечащий врач.

— Какие именно препараты вы принимали по назначению доктора Дорис?

— К сожалению, я не знаю названий. Она мне даже после моих… настоятельных просьб — не сообщала. — «Ну, хоть тут врать не пришлось» — мысленно порадовался парень, все еще не понимая, что именно от него хотят услышать.

— Вы принимали еще какие-то, назовем это, дополнительные препараты? — Все трое внимательно смотрели на парня.

— Нет. — Выпалил Йен.

— Анализы вашей крови показывают наличие очень интересного коктейля. Похоже на следы очень сильных подавителей и антидепрессантов, и сверху нормализаторы, помимо еще целого спектра элементов, которых, по идее, быть не должно.

— Я не знаю, что принимал. — Повторил Галлагер.

— Как проходили Ваши встречи с миссис Дорис? — Спросил до этого молчавший мужчина неожиданно мягким голосом.

— Я приходил, принимал таблетки и проходил разные тесты. — Продолжал врать парень.

— Предлагала ли Вам миссис Дорис какие-то медикаменты за дополнительную плату? Оказывала ли она Вам дополнительные услуги? — Спросил мужчина мягким голосом.

— Нет. Такого не было. — Растеряно произнес рыжий.

— Мистер Галлагер, Вы, надеюсь, понимаете всю серьезность вопроса? — Его лечащий врач был очень напряжен, и тут Йен понял, в чем будет состоять суть допроса. Психотропные препараты достать сложно, и стоят они немало, видимо, пичкать его парочкой транквилизаторов было проще, чем тратиться на его полноценное лечение. Да и, чего далеко ходить, куда выгоднее. Государством предполагалось покрытие трат на лечение, и она могла спокойно продавать его таблетки, не обращая внимание на состояние парня, которому казалось, что он скоро добровольно распрощается с жизнью.

— Да, конечно. — Увереннее, чем ожидал, сказал Галлагер.

— Оказывалось ли Вам должное медицинское сопровождение?

— Нет. — Парень решил больше не врать, по крайней мере, насчет основного.

— Прием лекарственных препаратов облегчил Ваше состояние?

— Нет, мне становилось только хуже. Отказ от прописанного лечения дал больше, нежели само лечение.

— Можете ли Вы подтвердить Ваши слова в виде показания при необходимости?

Йен долго колебался, потом решил: раз уж его пытались окончательно свести с ума в угоду своему кошельку, то почему он должен молчать?

— Если нужно — да.

— Спасибо за сотрудничество. Выздоравливайте. — Сказал мужчина в очках, переглядываясь с остальными.

Когда Йен вернулся в палату, Микки, казалось, первый раз за все это время спокойно выдохнул, зацепившись взглядом за невредимого рыжего.

Дождавшись, когда сопровождающий охранник уйдет, Галлагер рассказал все, что произошло в кабинете в ответ на вопросительный взгляд брюнета.

— Ты идиот! Ты хоть понимаешь, что половина персонала тут завязана на подобных махинациях? — Закатил глаза Милкович.

— А ты понимаешь, что, по сути, эти таблетки мне должны были достаться просто так, а не ты мне их же должен был выкупить через третьи руки, и я их в тихую должен был на сухую проглатывать, пока сосед храпел на верхней койке? — Психанул в ответ Йен.

— Блять, с каких это пор ты стал такой правильный? — Скривился Микки.

— С тех самых! — Буркнул рыжий.

— Ну и замечательно! Припаркуй свою правильность за воротами тюрьмы! Это тебе не Диснейлэнд, Белоснежка! Тут птички не разрулят твои косяки, и семь гномов не добудут на халяву фейской пыли, но траванутых яблочек за каждую щеку тебе с удовольствием найдут! Это — гребанная тюрьма, ебанатик ты радужный!

— Мик! — Наклонил голову Йен, поджимая губы.

— Что Мик?! Ты, блять, не хило так подставился, скажу я тебе! У фурии все подвязано тут, и, главное, откуда что вылезти может — вообще не понятно! — Милкович напряженно почесал переносицу и озадаченно посмотрел на рыжего.

Молчание сопровождало их немой диалог. Взглядами, в их случае, можно было сказать куда больше.

Микки обдумывал варианты с каких сторон можно подобраться к Йену, и вариантов этих было, к его сожалению, слишком много. Про себя выматерившись, он мысленно послал все к черту, понимая, что теперь придется быть еще осторожней.

Рыжий же сидел более чем уверенный в своей правоте, изучая нахмурившегося Милковича. Сомнения, конечно, мелькали легкой тенью после слов брюнета, но Йен старался отогнать их подальше, правда, после очередного вздоха и брошенного в его сторону полугневного-полуозадаченного взгляда, сомнения начали крепнуть.

Покинув камеру после вечерних процедур, медбрат с силой захлопнул решетку, перед этим слишком туго и неаккуратно перевязав ребра Галлагеру.

— Мудак конченный! — Бурчал Йен, поправляя повязку.

— Да, да, а это только начало. — Бросил Микки.

— Вот только не начинай опять эту тему. — Уже уставая слушать ежеминутные наставления из курса молодого шизофреника с фанатичной идеей «Все тебя хотят убить!», пробурчал Йен.