— А я бы выучился на врача! — Мечтательно протянул Йен.

— Слушай, может, ты реально подкидыш-инопланетянин какой-то? Не могла такая альтруистичная личность родиться в ебаном семействе Галлагеров! — Протянул брюнет, стараясь отвлечь рыжего от таких мечтаний. Было интересно услышать его варианты альтернативной реальности, но зная болезнь Йена, можно было бы ожидать, что он выпадет из реальности, закопавшись в свою депрессию, словно в свежую могилу и потерялся бы в рассуждениях о несбыточном.

— Заглохни! На самом деле, это интересно! Я когда ходил на медицинские курсы — был лучшим в группе! — Возмущенно буркнул парень.

— Да верю я. Только такой ебанатик, как ты, может мечтать спасать человечество по средствам отстреливания арабов в каком-то Ираке, натягивая такого же араба в недрах подсобки мини-маркета в Чикаго, или врачевание — это твое. Ковырялся б в дряблых гниющих органах какой-то почти откинувшей коньки бабули! — Хмыкнул брюнет.

— Иди нафиг у меня хотя бы цели в жизни всегда были. — Буркнул парень, немного обидевшись.

Через какое-то время Милкович тихо выдал.

— А я бы хотел свой дом и нормальную тачку. И чтобы у меня были адекватные родители.

Йен молчал, зная эту интонацию брюнета. Зачастую Микки отшучивался или посылал всех, когда разговор заходил на какие-то личные темы. Поэтому парень дал ему время собраться с мыслями и просто высказаться.

— Которые бы не пиздили тебя за каждое сказанное вкось слово или просто под настроение. Я бы с детства не учился тырить деньги, а парился только про спортивные достижения и всякую подобную ебанину. Я бы купил оружейный магазин и вёл бизнес с разными мудланами коллекционерами пушек и просто истеричными лосями боящимися что в их дом ворвётся кто-то типо моей семейки. А по вечерам курил бы у себя на террасе дома и думал, как у меня все заебись.

Парень замолчал и грустно уставился в сторону двери отделяющей их палату от коридора, где под рассеянным светом казённых лампочек блуждал охранник.

После продолжительного молчания Йен добавил.

— У меня такое чувство все время, что я не живу, а заживаю. И как только заживу снова, судьба делает надрез каким-нибудь ржавым, грязным скальпелем.

— Бля, как пафосно! Судьба! Судьба всем нам походу машет своей костлявой граблей, и что-то мне кажется, что виден только её средний палец!

— Мне кажется, что все твои мечты можно реализовать. Главное — в себя верить!

— Ты верил в себя, и что? Много хорошего вышло? — Спокойно заметил парень.

— Но, блять, это же прекрасный план! С магазином и остальным. — Выпалил рыжий после пары минут раздумий.

— Я когда мечтаю — ни в чем себе не отказываю! — Хмыкнул парень и прислушался. Видимо, охраннику надоело прохаживаться по пустынному ночному коридору, и он вернулся на пост охраны в конце коридора. Микки поднялся со своей кровати и переместился на уже привычный край койки к отодвинувшемуся к стене Йену.

— Правда с магазином и лицензией могут быть проблемы, но если оформить на кого-то другого! — Продолжил скороговоркой рыжий, и Микки на него покосился, стараясь определить: это опять начались навязчивые идеи, или парень просто рассуждает в слух. С этой биполяркой не поймёшь, чего ждать. Сейчас симптомы блуждали, и это ему пиздец как не нравилось. Не понятно, к чему готовиться, и что сейчас нужно говорить.

— Ага, давай, писатель-фантаст, расскажи мне про моё светлое будущее. — Хмыкнул парень.

— Ты слишком пессимистичен! Мы могли бы договориться с Кевом об аренде верхнего этажа над баром, там начать продажи, а Света с Евом и так уже живут у них с Ви дома.

— Кстати, как это произошло? Как это вообще могло произойти? — Немного отодвинувшись, спросил Микки, заглядывая Йену в лицо. Сдвигая брови и напрягаясь от появившегося в употреблении рыжего «мы».

— Ты что, Свету первый день знаешь? — Хмыкнул рыжий. — Но я, если честно, до сих пор немного в шоке! Однажды выглянул из окна, а они на лужайке перед домом с Вероникой зажигали ночью, я думал, меня проглючило!

— Картина не для слабонервных! Эта баба где угодно выживет! Рот-то рабочий!

— Ага, во всех смыслах! — Снова хмыкнул Йен, поудобней устраиваясь.

— Кого на хуй пошлёт, у кого его же и возьмёт! На ней, кстати, во времена борделя хорошо зарабатывали. То я на ней в борделе, то она на мне в тюряге — так и живём. Шикарный был брак! Идиллия! — Саркастично заметил Милкович.

— Ты скучаешь по Еву? — Неожиданно спросил Йен, почувствовав, как парень напрягся после этого вопроса.

— По тому, как этот пиздюк мелкий орет всю ночь и размазывает слюни по моей одежде? Нет! — Буркнул парень в ответ.

— Не притворяйся таким чурбаном! Он на тебя стал похож! — Мягко заметил рыжий.

— И что, мне теперь воспылать отцовскими чувствами? — Грубовато бросил Микки. — И это лучше, что внешне на меня больше похож — ты Светкин шнобель вообще видел?

— Какой же ты мудак! — Закатил глаза Йен.

— Я… — Парень замялся, ковыряя гипс на руке, и немного тише добавил. — Я не хочу, чтобы он на меня был похож. Не хочу, чтобы он просрал свою жизнь, как все Милковичи.

— Знаешь, мне иногда кажется, что Света больше Милкович, чем ты думаешь! — Саркастично заметил Йен, наблюдая за брюнетом.

— Блять, с хуя ли мы сейчас вообще мою бывшую жену обсуждаем? — Бросил Микки, вставая. В пару шагов он вернулся к своей кровати и увалился на нее, отворачиваясь.

— Эй, ты чего? — Удивился рыжий. — А в ответ тишина.

— Давай придумаем стоп-слово. Типа, я говорю «баобаб», и ты затыкаешься нахер! — Буркнул Милкович, не поворачивая головы.

— Блять, Мик! Ты что, серьезно?

— Баобаб! — Снова буркнул брюнет.

— Ну, окей, я-то могу заткнуться и заснуть, но могу, как альтернативу, предложить занятие поинтереснее. — Протянул, улыбаясь, парень, офигевая от абсурдности обиды.

Йен аккуратно поднялся с койки, хитро ухмыляясь, пересек камеру и, подойдя к кровати, присел с краю. Резким движением надавил на выпирающее из-под одеяла плечо и уложил не особо сопротивляющегося парня на живот. Потянул шерстяное одеяло вниз и, поняв, что вообще никакого сопротивления не последует, медленно продолжил.

— Пиздец завтра ребра болеть будут. — Прокомментировал рыжий, проведя руками от шеи лежащего парня до поясницы поверх майки.

— Страдалец, блять. — Раздался приглушенный, но ощутимо насыщенный сарказмом голос.

— Ну, так раком стоять, скажу я тебе, это не активом потеть! — Снова хитро улыбнулся рыжий, отстраняясь, когда Микки немного приподнялся, перемещаясь ниже.

— Блять, вали на свою кровать, инвалид озабоченный! — Рыкнул парень, балдея от мягких движений рук у себя на спине.

— Как там? Баобаб! — Тихо смеясь, протянул ему в ухо Йен, мягко массируя спину, забираясь под майку.

— Сука! Заткнись! — Раздалось снизу. — И не останавливайся!

— Доброе утро. Мистер Галлагер, мне нужно поговорить с Вами после осмотра в моем кабинете. — Сходу произнёс врач, сверяясь с карточкой больного и переводя серьезный взгляд на только что весело смеющегося рыжего. Такое начало утренней проверки не предвещало ничего хорошего. Йен сразу насторожился и перевел растерянный взгляд на Милковича, который, в свою очередь, подозрительно прищурился в сторону врача.

— Что-то серьёзное? — Тихо спросил парень.

— Обсудим с Вами без посторонних в моем кабинете. А пока — есть какие-то жалобы? — Бесцветным голосом поинтересовался мужчина.

Никогда особо не паникуя насчет собственного здоровья, и зачастую даже пренебрегая им, в этот раз Йена действительно обеспокоило то, как вел себя врач. То, что в предыдущие разы он спокойно обсуждал при Микки избиение рыжего и ход лечения, подсказывало, что тут дело куда серьезнее. В голове проносились одно предположение хуже другого, окончательно сбивая с толку.