========== Заражение ==========

Проникновение вируса в кровь чаще всего

проходит незамеченным со стороны инфицированного.

- Йен Галлагер! – прокричал Милкович, резким движением распахивая стеклянную дверь «Cash&Grab» в попытках найти мелкого ублюдка, посмевшего позариться на единственный в его никчемной жизни кусочек чего-то по-настоящему важного – его сестру. – Не ту девчонку обижать вздумал.

- Он уже убежал, на складе есть другой выход, – послышался голос желтомордого индуса, хозяина магазина, обеспокоенным взглядом мечущегося по лицам Микки и его братьев.

- Сука, – прорычал Милкович, отлетая от двери подсобки, в которую с усердием вгонял крепко сжатые кулаки, пытаясь добраться до мелкого Галлагера, скрывшегося за ней парой минут ранее. – Скажи этому гондону, что мы вернемся, – выплюнул Микки в лицо мусульманина, ощутимо припечатав того к пошатывающемуся стеллажу и, захватив пару пачек чипсов, даже не задумываясь о том, чтобы взамен оставить оплату, скрылся в дверях магазина, догоняя братьев, убежавших в переулок.

Рыжий сученок был достаточно проворен и умудрился избежать встречи с разгневанным брюнетом, но никак не мог обеспечить себе такого же везения в будущем.

***

Несколько дней Микки безуспешно пытался найти мелкого уебка, умело скрывающегося от его внимания за мусорными баками или в кузове грузовика своего босса, начиная закипать от гнева, одним удачным днем выплеснутого на его старшего брата с охуенно большими глазами и ничуть не меньшим гонором, беззаботно прогуливающегося со своей блядоватого вида подружкой.

Рассеченная в кровь физиономия кудрявого Галлагера ничуть не умерила пыл брюнета, самоотверженно вырисовывающего очередную угрозу на кирпичной стене одного из зданий на районе. Не смогли справиться с этой непростой задачей и бесконечные уговоры сестры, вдруг решившей включить заднюю, уверяющей Милковича в том, что рыжий еблан не притронулся к ней и пальцем, сохраняя в чистоте и непорочности ее девичью натуру, по подозрениям Микки, не раз уже запятнанную каплями спермы других мудозвонов, по каким-то причинам, не вызывавшим в нем такого адского раздражения. Фиаско потерпело и заявление девушки о том, что теперь этот чертов конопатый ушлепок официально стал ее парнем.

***

Частые набеги на магазин индуса, где Милкович с легкостью и на халяву мог раздобыть пару коробок с всевозможными ништяками в виде чипсов, пива или шоколадок, стали своеобразным развлечением для брюнета, наслаждающегося видом возмущенной до крайней степени физиономии исламистского мудака, молча наблюдавшего за его действиями, попутно составляя список того, что нужно докупить до возвращения его жены, единственного неоспоримого обладателя яиц в этой странной семейке.

И, конечно, рыжей соски, трогать которую Мэнди брату строго-настрого запретила.

- Соус забыл, – крепко сжимая коробку с парой упаковок Принглс, газировкой и шоколадками, Милкович вернулся в магазин, чтобы схватить с полки желто-коричневую баночку, и затем снова скрыться в переулке.

- Эй, Микки! Почему ты не крадешь в том районе, где не живешь? Имей хоть гражданский патриотизм, – прокричал Галлагер ему вслед под звуки колокольчика открывающейся двери.

Пытаясь выудить из памяти, что означает блядское слово на букву «п», Милкович запустил банку соуса в рыжую голову, наблюдая за траекторией ее полета, разочарованно отмечая, что та не пересекалась с огненной макушкой.

- Есть проблемы? Вы знаете, где я живу, – выплюнул Микки, слизывая остатки сырной массы с грязных пальцев, и, развернувшись, удалился прочь, оставляя за спиной двух ебанатов счищать желтые подтеки со стекла и бежать на склад для пополнения своих запасов.

***

Очередной визит Милковича в «Cash&Grab» закончился парой фингалов на лице мусульманина и приятно оттягивающим карман куртки отработанным стволом, что пару часов назад этот мудила дрожащей рукой направлял ему в голову.

Возвращаясь домой, после того, как забрал отца из тюряги, Милкович с удивлением обнаружил свою спальню в идеальном порядке, раздражающим взгляд и вызывавшим подозрения.

- Мэнди, блять! – заорал он во все горло. – Какого хуя? – глазами указывая вглубь маленькой комнаты, спросил Микки сестру, появившуюся через мгновение.

- Я решила прибраться перед вашим приездом, – неубедительно пробормотала та в ответ, не смотря брату в глаза, очевидно, что-то недоговаривая.

Разбираться с Мэнди желания не было, и, бросив последний взгляд на удаляющуюся спину девушки, Милкович закрылся в спальне, намереваясь размяться парой банок пива перед грандиозной попойкой в честь досрочного выхода Терри из тюряги и, возможно, вздрочнуть в душе, который он использовал исключительно для этих целей.

***

Микки проснулся от ощущения постороннего присутствия кого-то в комнате и холодного металла, чувствительно давившего на его спину.

- Какого хуя? – не обращая внимания на ломоту во всем теле и адскую головную боль от излишне залитого в глотку спиртного вчерашним вечером, Милкович разлепил веки и повернулся, тут же встречаясь взглядом с парой зеленых глаз стоявшего напротив кровати парня.

- Верни ствол, Микки, – проговорил тот, удобнее перехватывая монтировку, крепко сжимаемую длинными пальцами.

- Галлагер? – удивился Милкович, разглядывая бледное лицо, сплошь покрытое веснушками.

- Ствол, – потребовал рыжий, махая перед глазами ломиком.

- Хорошо, – ответил Микки, поднимаясь с кровати и наклоняясь к тумбочке, в которой, конечно, никакого пистолета не было.

Ощутимый удар в кадык Галлагера с разворота последовал уже через секунду, предзнаменовав непродолжительную потасовку в маленькой комнате дома семьи Милкович, больше походившую на избиение малолетнего подростка, драться который совершенно не умел, сколько бы часов он не проводил на плацу, зарабатывая очередное свое звание кадета-хуй-знает-что.

Худощавое тело мелкого уебана полетело на кровать, тут же прижатое брюнетом, забравшимся сверху, выбивающим из пальцев вновь подобранную с покрывала монтировку, и заносящим теперь ее над рыжей головой.

Рваное дыхание, испуганный, затравленный взгляд зеленых глаз и едва ощутимое движение под собой заставили Милковича отбросить металлический предмет в сторону…

… чтобы в следующее мгновение начать сдирать с себя майку.

Микки не считал себя гомосексуалистом, пидором, как обычно выражался он сам, нет.

Просто за несколько месяцев в колонии для несовершеннолетних, где для удовлетворения потребностей гиперсексуальных подростков в их распоряжении были лишь собственные ладони, да рты и задницы таких же неудовлетворенных сокамерников, интимная жизнь брюнета приобрела довольно-таки широкое разнообразие. Конечно, Милкович никогда не ходил в сучках, не опускался на колени перед каким-нибудь малолетним дебоширом, предпочитая крепко стоять на ногах, пока очередной недомужчина заглатывал его член все глубже, или крепко сжимать худую задницу, в которую без смазки долбился он в заполненном паром помещении общего душа, предварительно выменяв последнюю пачку сигарет на презервативы.

Микки не собирался трахаться с Галлагером, намереваясь лишь как следует отхуярить того за необоснованную наглость и непредусмотрительную смелость, возможно, засунуть не способную теперь помочь ему монтировку куда-нибудь поглубже, но ни в коем случае не ебать это бледное тельце в своей собственной спальне, по соседству с которой громко храпел Терри на старом промятом диване.

Просто выражение лица рыжего и едва заметное движение языка по губам в момент, когда зеленые глаза опустились на милковичевскую ширинку, нависшую над ним, заставили что-то ощутимо толкнуться в трусах брюнета.

Просто рвение конопатого пидора, с которым тот бросился срывать уже свою одежду, и его голодный взгляд, заставили Милковича помочь ему скинуть все эти так теперь мешающие куртки, кофты и футболки.

Микки никогда не позволил бы кому-то вроде Галлагера пристроиться сзади, хотя бы попытаться занять это положение, даже в мыслях, нет.