Затем герцог Альбрехт из Лотарингии прибыл в Пруссию с 70 людьми вооружёнными, в надлобниках12. В честь его рейд организовали. Герцог ехал верхом с маршалом в землю языческую, и [вместе они], опустошив её, возвратились.
Тем временем брат Куно, командор из Рагниты, с войском отправился в Prevan13. Вошли [они] в ту землю в день Святого Иоанна Крестителя и застали в ней жителей врасплох. Из Prevan отправился в Labunow, направляясь в Pedyn и Arwist, и с главным войском повернул к Pastewyn и по прямой дороге пошёл против Ergolen и Perwaren14, которые не были предупреждены, и нашёл сорок возов снаряженных, которые забрал. Там, когда прибыл перед рассветом, остановился и прямыми дорогами пошёл вперёд, и много старцев и молодёжи поубивал, никого не щадя. Пошли они также сквозь большой лес в хорошем порядке [строю], а лес тот тянулся на четыре мили, но по Божьей милости без потерь вернулись.
Второй рейд по приказу магистра организовал маршал с братьями, включая Готфрида де Линду, и многими пилигримами и прецепторами. Также великий командор Рутгер фон Элнер к этому присоединился со всею своей мощной силою. Все поспешили против язычников Dyrsungen15. Первую ночь провели в Weygow, вторую - в Simolisken16, третью - под Троками, четвёртую - в Rudemynne, поутру поспешили к Вильно. Король хотел поговорить с маршалом о некоторых обстоятельствах. Наконец, маршал подал ему руку и сразу взошёл на мост, а прецепторы с тевтонами толпой пошли вслед за ним. Возмущенный король сказал маршалу: «Я лишь тебе дал руку, а прочие вместе идут», - и затем добавил: - «Я был бы рад видеть одного прецептора, а именно Гогенштейна17». И маршал ответил: «Он в своей палатке», а король сказал: «Хочу, чтобы он вкусил пищу со мной». Маршал обдумал это, отправившись к войску над рекой, именуемой в просторечии Woke18, где, переночевав, призвал брата Гогенштейна. Тот по желанию короля прибыл к обозу, где король его принял с почётом, и, повеселившись вместе, ночью вернулся он в войско.
На восходе солнца, развернув хоругви с кличами [боевыми], обложили Виленский замок, и язычникам это показалось нечестным. Вечером король с вышеупомянутым маршалом заключили мир. Король пригласил прецепторов отобедать, а именно: графа Эберхарда и Теодориха фон Кацнельбогена. Помимо того, на прощание король вручил прецепторам хлеб с мёдом19. К ночи наступил мир, однако король просил, чтобы оставили ту половину города, которая им понравилась. Поскольку же не сказано было, какую половину христиане могли жечь, то это досаждало маршалу, ведь он им прежде выяснения обещание дал. Однако пруссы обещание своё выполнили и оставались в том краю одиннадцать дней, а затем вернулись домой.
Витовт с 500 людьми впереди [их] пошёл и, уничтожив запасы, преследовал их до Tammow. Здесь [они] вместе с лошадьми своими познали великий голод, ибо не один из них шесть дней хлеба не видел. Однако возвратились домой от неприятелей своих [все] христиане.
Между Рождеством и святками20 Виганд фон Балдерхейм, префект в Tapiaw, с многими людьми совершил рейд на Неман. Двух человек он послал на другую сторону, те украли четыре корабля, которые поспешно привели ему. Придумал он и ещё кое-что и послал в Wyrstekaym21 брата Альфа и префекта из Инстенбурга. Они встретили 30 человек, которых убили и в неволю взяли, поскольку деревня [этих людей] не предупреждена была, а затем вернулись.
В то же время Готфрид де Линда пошёл в землю языческую близ Pastow и опустошил её в один день на четыре мили, до самой реки Nergam. Другой стороной [реки] префект отправился к кораблям, на которых имелись запасы и оружие, и на следующий день переплыл реку Niwese (Nawese). Готфрид де Линда убивал, ранил и по многим причинам ловил язычников, живших на обоих берегах, и, ведя за собой пленных русинов и язычников, вернулся.
Глава XX
Магистр Ливонский1, услыхавший, что русины осаждают Полоцк2, собрал войско и поспешил [туда]. Однако русины с бесчестием отступили за три дня до его прибытия, но, пошёл он за ними вслед, чтобы защитить своих. Русины же пошли на встречу, услужливо поднося ценные подарки прецепторам. И установилось согласие между сторонами, и поклялись на кресте, что с сей поры преследовать русинов не будут. Русины же поклялись честью, что склонятся перед орденом, чтобы ему угодить. Магистр же со своими людьми в этом положении терпел голод и жажду на протяжении трех дней. Затем пришёл к месту Полоцк (Ploskow), где русины попросили магистра дать им короля. И тогда по совету прецепторов дал он им короля по имени Андрей из рода королевского3. Сделав это, повернул с прецепторами своими в отчизну, куда счастливо и вернулся.
Затем упомянутый маршал Готфрид и брат Куно фон Хаттенштейн4 пошли в землю, именуемую Labune, которую не стали опустошать, но забрали из неё добычу великую. Задержались они над рекой Вилией, опустошая край, затем поднялись от Nergam до Egullen5, выжигая те края. После прошли до Romaynen6, добравшись до реки Nowese7, где нашли судна и уплыли от земли языческой. Однако в земле Pastow нанесли жителям неисчислимый вред, уводя мужчин, женщин и детей, которым довелось после этого жить в великой беде8 и терпении. Они же [крестоносцы] без потерь возвратились домой.
После брат Готфрид с малым войском вошёл в землю языческую и остановился в ней на четыре дня, но сломленный болезнью, отдал войско Теодориху, командору Балги. Тот, пойдя дальше по стране языческой, всё опустошал и жёг, а через три дня домой повернул.
Перед этим ещё, в день Святой Схоластики, ливонский магистр вошёл в край Azarene, Medenikem и ещё шесть других земель, которые он полностью опустошил и в которых ни одного дома неразрушенного не осталось. Забрав 400 лошадей из какого-то табуна, сразу возвратился, утратив при этом 26 мужей9.
Перед постом10 брат Бернард Мансфельд, командор из Остероде11, собрав войско, вошёл в землю русских. За два дня и две ночи Camentz12 огнём полностью опустошил и, помимо убитых, 200 пленников увёл, столько же коней и 4 стада быков.
Затем в первое воскресенье после [дня] святых Петра и Павла король Schiral13, сын Ольгерда, с тридцатью слугами прибыл в Пруссию. Он навестил короля Венгрии, затем папу [римского] Урбана14, и если бы тот отпустил ему грехи, то принял бы он веру католическую и прочие условия.
