От реки старались далеко не уходить, она то и дело рябила солнечными бликами по левую руку. Иногда с запада налетал ленивый ветер, пробирая до костей и напоминая, что до лета ещё далеко.

За весь день путники не встретили ни одной живой души, Однако к вечеру появилось неприятное ощущение внимательного взгляда в спину. И если до этого разговор то начинался, то обрывался, повинуясь размеренному ритму шагов, теперь стих окончательно.

Начали сгущаться сумерки, когда впереди показался просвет, за которым лес обрывался.

– Кажись добрались, – облегчённо выдохнул Иомир, ускоряя шаг.

Последний отрезок пути прошли на едином дыхании, несмотря на то, что пришлось преодолевать крутой подъём. Почти на вершине холма лес неожиданно обрывался, уступая место поросшей разнотравьем долине, где величественный Траэдин разделялся надвое, унося свои воды к далёким горам, которые огибал по обе стороны.

– Интересно, часто ли в этом конце леса бывает Храл? – выравнивая дыхание, спросил Иомир.

– Думаю пару раз в год. Чаще не имеет смысла, здесь уже давно не происходило ничего примечательного. Наверное, с тех самых пор, как Драконий Хребет опустел. Гиблые топи далеко за трактом, а он хорошо охраняется, – Грэгор непроизвольно обернулся на лес, – У тебя нет чувства?…

– Что за нами наблюдают?– продолжил его мысль товарищ, – Я поэтому и спросил.

Они начали спускаться в долину, стараясь забирать на юг. Через пару часов последние лучи солнца погасли за горизонтом и, наткнувшись на три невысоких дерева у берега, которые переплелись кронами, образовав некое подобие полога, путники решили, что это подходящее место для ночёвки.

Костёр разводить не стали. Во-первых, было уже слишком темно, чтобы искать дрова, а во-вторых, близость речного перекрёстка не давала покоя. Грэгор вызвался дежурить первым.

Ещё когда они гостили в доме лесника, молодой мужчина часто думал о том, стоит ли доверять беглому, и, в конце концов, пришёл к выводу, что присматривать за ним придётся.

У Иомира же веских причин опасаться общества Грэгора не было, и он, завернувшись в одеяло, быстро уснул.

***

Привалившись спиной к бугристой коре, принц некоторое время разглядывал его темнеющий силуэт, перебирая в уме всё, что знал о зверях и полуразумных существах, которые могли водиться в этой местности. С момента, когда путники покинули лес, ощущение взгляда в спину пропало, но тень тревоги всё продолжала напоминать о себе.

Стояла абсолютная тишина, не считая плеска воды, редких порывов ветра да стрекотания кузнечиков, доносившегося с разных сторон. И Грэгора постепенно сморил сон.

Проснулся он от шумного дыхания и тихого порыкивания. Неприятным ознобом ползало по коже чувство опасности. Молодой мужчина нащупал в мягкой траве ножны и, стараясь обойтись без резких движений, вытянул из них клинок. Дыхание стихло.

Осторожно приоткрыв глаза, Грэгор увидел на фоне светлеющего неба массивный контур зверя – не то волка, не то гигантского кабысдоха, который склонился над разодранными заплечными мешками.

Тварь почуяла, как что-то изменилось, и теперь смотрела прямо на него, обнажив клыки, величиной с половину ладони.

Грэгор проворно вскочил на ноги. Его сердце гулко билось о рёбра. Теперь он отчётливо видел, что это покрытое жёсткой серой шерстью чудовище с куцым обломком хвоста было слишком велико для волка. К тому же, будучи волком, зверь не стал бы уходить так далеко от леса. А значит перед ним стоял воллог.

Парень внезапно вспомнил, как давным-давно, ещё будучи мальчишкой, он мечтал найти древнего пса и победив его в бою, обрести верного защитника на всю жизнь. Но теперь, оказавшись в глуши, один на один с огромным животным, он предпочёл бы избежать подобной встречи.

Зверь низко склонил ощеренную голову и вздыбил загривок. Время, казалось, остановилось, каждый миг неторопливо тёк по венам. Наконец, Грэгор, сделав над собой усилие, шагнул назад и, сделав оборот клинком, оглушительно свистнул.

Это спровоцировало воллога. Он растянулся в длинном прыжке, целясь противнику в горло. В последний момент Грэгор успел податься в сторону, перекатившись по мокрой от росы траве.

Свист разбудил Иомира. Не зная, что делает, спутник нашарил первый попавшийся тяжёлый предмет, которым оказался мешавший во сне булыжник, и швырнул его, попав воллогу по хребту. Пёс зарычал громче и дёрнул головой в сторону новой цели, давая Грэгору драгоценные секунды.

Что было сил, он кинулся вперёд и, отбросив оружие в сторону, схватил зверя за горло, всем весом наваливаясь и пытаясь подмять его под себя.

– Ума лишился? Что ты делаешь? – заорал Иомир, бросаясь на помощь.

– Это…воллог…– прохрипел принц. От напряжения вены на его шее вздулись, а лицо покраснело.

Зверь начал поддаваться двойному натиску и вскоре Грэгор сидел у него на груди, тяжело дыша и вытирая лоб тыльной стороной ладони.

Поведение пса резко изменилось. Теперь он лежал расслаблено, поводя мордой из стороны в сторону и принюхиваясь к каким-то одному ему различимым запахам.

– Одуреть можно! – нервно рассмеялся Иомир, вставая, – И правда – воллог. Я думал, они давно вымерли.

– Я тоже, – Грэгор слез с груди пса и тот, поднявшись, отряхнулся и потрусил к воде пить, – как он здесь оказался?

– Хороший вопрос, но думаю, пока он останется без ответа.

***

Собирались не спеша, попутно обсуждая события ночи и гадая, каким образом воллог мог появиться в Грандире. Сам гигантский пёс вольготно разлёгся в ногах принца и дремал, чутко шевеля треугольными ушами.

Он успел избавить друзей от доброй половины припасов, которых теперь осталось лишь на пару дней. Вяленое мясо, сыр и хлебные лепёшки «утонули» в его желудке, а их остатки послужили путникам завтраком. Не тронул голодный едок только крупу, которую Грэгор с Иомиром сиротливо пристроили поверх тёплых одеял.

С рассветом тронулись в путь. Идти стало легче, несмотря на многочисленные ложбины и балки, тянувшиеся вдоль берега. День выдался солнечным, терпкий запах травы и луговых цветов душистым облаком обволакивал, погружая в дремотное забытьё. Впереди открывался величественный вид на широко раскинувшуюся реку, обманчиво спокойную и неторопливую. На левом берегу вдалеке синели горы.

Воллога решено было назвать Татем, он то убегал, то появлялся вновь, чтобы навернуть пару кругов почёта вокруг неторопливых двуногих и, убедившись в их наличии, снова отправиться по своим делам.

Со временем, по правую руку снова завиднелся лес, оттесняя луга к берегу, и путники решили остановиться засветло, чтобы не подходить слишком близко к чаще. Спустившись на широкий берег укрытый песчаным откосом, Грэгор скинул заплечный мешок.

– Хорошее место, думаю, нам подходит, – он с наслаждением потянулся, разминая плечи.

– Да, ничем не хуже прочих, – Иомир хмыкнул, в свою очередь, освобождаясь от поклажи, – пойду за дровами схожу, а ты у нас «великий охотник» – вот и сообрази что-нибудь поесть.

– Интересно, чем же ты питался, когда добирался из рудников до Грандира? – иронично спросил принц, перевязывая волосы в тугой узел и склоняясь над речной гладью, от которой тянуло холодом.

– Частенько ничем не питался, тебя такой вариант устраивает? – не оборачиваясь вернул ему вопрос беглый, исчезая за вершиной откоса.

Грэгор усмехнулся и опустил лицо в ледяной поток. Вода сняла усталость и взбодрила его. «Что ж, по крайней мере, присматривать за Иомиром теперь будет воллог», – он выпрямился и с удовольствием сделал пару движений, разминая руки.

В такой местности должны были водиться некрупные птицы, гнездящиеся в траве, но поймать их быстро без лука он не видел никакой возможности.

Покопавшись в мешке, Грэгор обнаружил моток тонкой верёвки, которая навела его на мысль. Через пол дня пути им должна была встретиться деревня, а значит где-то неподалёку вполне можно наткнуться на рыбацкие сети.