Я должен… Мне казалось, я должен. Но я не мог.

Морда Эсбила вспыхнула перед моими глазами, злая, отвратительная, голодная. Лишь мысли о ней заставили мои ноги подкоситься, а сердце — уйти в пятки.

Приблизившись к перекрестку, я заметил четырех огромных лошадей, запряженных в телегу. Упряжь свернула в мою сторону. Но я не мог остановиться.

Кучер кричал и изо всех сил тянул поводья.

Лошади жалобно заржали, пролетая мимо меня. Я бросился вперед, протискиваясь между передними колесами, и выбираясь на другую сторону между двумя задними как раз в тот момент, когда кучер остановил вагонетку.

— Мальчик? Ты там помер? — закричал он.

Мне удалось ответить:

— Нет!

Прежде, чем я рванул дальше.

Не успел я сделать и десяти шагов, как позади донесся взрыв. Это Эсбил врезался прямо в вагонетку. Я мог представить себе, как рассыпается транспорт. Как дико разлетаются вокруг фрукты, которыми он был гружен. Я слышал, как удивленно вскрикнул кучер. Я слышал, как лошади заржали от боли и ужаса.

Завернув за угол, я обернулся, чтобы увидеть, как одна из лошадей нанесла Эсбилу удар в грудь, заставляя демона отлететь назад. Он ударился о стену и запнулся, но не упал.

Я вскрикнул и побежал. Демон изменил направление своего гнева — и я услышал больше криков.

Свернув на новую мощеную камнем улицу, я наконец понял, где нахожусь.

Мне удалось добраться до сердца храмового квартала Врат Бальдура. Массивные строения, возвышавшиеся вокруг, заставляли меня чувствовать себя совсем маленьким. Это были храмы, посвященные многочисленным богам Фаэруна. Горгульи и статуи смотрели на меня сверху вниз, плотоядно скалясь или иронично и бессмысленно улыбаясь.

Голос демона раздался снова. Теперь он был дальше, полный еще большей ярости — эхо, которое никогда не стихнет.

— Тебе не спрятаться, мальчик, — говорил он. — Падай и дай поймать себя.

Но за этим ужасным зовом раздался другой голос, женский, идеальный и чистый, словно звук рожка в тумане. Он казался лишь шепотом, но я отчетливо слышал его.

Беги же, следуй зову своего сердца.

Несмотря на боль, разрывавшую мою грудь и колени, голос женщины подбодрил меня.

Я помчался по направлению к солнцу, освещавшему городской пейзаж. Голоса в моей голове слабели и слабели, и мой страх стал значительно меньше того, что недавно чуть не уничтожил меня. Я чувствовал, что снова могу владеть собой, понимая, что меня окружает. И потому замедлил шаг.

Пока я пытался восстановить дыхание, кожаная перевязь, спрятанная под рубашку, впилась в мое плечо так, словно была сделана из толстых цепей. На ней висела сумка, а в сумке лежал камень. Темный, словно ночь, и весивший больше, чем могло показаться при взгляде на его небольшой размер.

Эта штука была со мной всего десять дней — подарок Перро — и уже успела причинить больше горя, чем я мог представить. Она принесла гибель всем, кого я знал. И если бы я не нашел способа бежать от Эсбила, моей жизни тоже настал бы конец.

Стоя на кривой улице, я огляделся по сторонам. Тени становились гуще. Скоро наступит тьма. Мне совсем не улыбалось провести ночь под открытым небом в одиночестве. Еще меньше мне хотелось столкнуться ночью с Эсбилом.

Но куда мне идти? Я уже подумывал о том, чтобы возвратиться в Пустую Кружку, гостиницу, где я оставил Перро несколько часов назад. Хозяин, сумасшедший старый гном по имени Элвис, будет плавать за стойкой бара или по комнате на одном из своих синих дисков. Клиенты будут хватать кружки с медом, как только пожелают, а затем отправятся к барной стойке, платя звонкой монетой, чтобы наполнить их снова.

В комнате позади таверны я найду Перро. На мгновение мне захотелось помчаться в гостиницу, произнести пароль, войти в комнату и позволить Перро сказать мне, что делать. Но Эсбил, несомненно, придет в Пустую Кружку, чтобы найти меня. А я слишком плохо знаю этот город, потому не смогу хорошенько спрятаться. У меня нет выбора. Я должен оставить Врата Бальдура без друга. Вопрос был лишь в том, как это сделать.

С высокого холма, на котором располагался храмовый квартал, я мог видеть весь длинный спуск к шумному порту и причалу в его конце. Последний корабль только вплывал в город. Я наблюдал, как он разрезает воды реки. Маленький флаг на вершине грот-мачты развевался на ветру. Мне стало легче дышать.

План уже созрел в моей голове.

Я пробрался через внутренний город, и спустился к реке, где стал дожидаться наступления утра. Расположившись в кучи ящиков, разложенных в конце длинного причала, я не спал всю ночь. Мое сердце вздрагивало от каждого шороха, ведь я боялся, что это Эсбил обнаружил меня.

Наконец взошло солнце, и я почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы выползти из своего укрытия. Многие из тех кораблей, что я видел стоявшими на якоре накануне вечером, уже ушли, отчаливая с первыми лучами солнца. На борт тех, что все еще стояли в порту, поднимались толпы матросов.

Я должен был выждать.

Ветер, дувший в море с востока, был сильным. Несмотря на это, воздух был теплым, приятно овевая мое лицо.

Я был уверен, что ни один корабль не войдет в порт при таком ветре, поэтому, если я хотел осуществить свой план — мне нужно было выбрать один из уже пришвартованных. Был отличный день для начала путешествия, и потому я не сомневался, что большинство кораблей выйдут из гавани прежде, чем ветер изменит свое направление. Мне лишь нужно было выбрать тот, на чьем борту я желал спрятаться.

Следуя вдоль причала, я продвигался в сторону города. Внезапно что-то привлекло мое внимание. Еще бы. Корабль плыл вверх по реке, против течения и дующего ветра. Он мощно и плавно лавировал, словно все было в порядке, как и должно было быть. Словно только так и должно было быть.

Словно загипнотизированный, я некоторое время следил за таинственным кораблем, который направлялся к городу. Через некоторое время появилась небольшая группа людей, спешащая вдоль доков. Несколько охранников и пухлый человечек с небольшой стопкой бумаг — начальник порта.

Я догадался, что они прибыли затем, чтобы зарегистрировать вновь прибывших.

Затем я увидел, как они собрались у подножия причала, на котором я находился.

Присев за один из ящиков, стоящих у пристани, я молился, чтобы они не заметили меня.

Корабль прекратил свое скольжение и опустил парус, медленно входя в доки. Имя шхуны, Морская Фея, было написано на её носу изящными наклонными буквами. И куда-бы не упал мой взгляд — везде она была маленькой, гладкой, в отличном состоянии, выглядя идеально для путешествий в открытых водах.

Впереди возвышался человек, одетый в прекрасные одежды — как я понял, это был капитан. Рядом с ним маячил великан, огромный, с длинными золотистыми волосами, сверкавшими в лучах утреннего солнца. С ним же стоял необычный эльф.

Мой взгляд остановился на нем. Что-то в эльфе было не так. Что-то в его поведении. Он был похож на обычного солнечного эльфа, с золотистой кожей и светло-каштановыми волосами, но было похоже, что ему не слишком комфортно в этой шкуре. На мгновение, мне подумалось что он — еще один приспешник Эсбила, и я едва не убежал.

Он посмотрел в мою сторону — взглянул прямо на меня, несмотря на все мои попытки спрятаться — и я снова увидел в его поразительных лавандовых глазах чувство дискомфорта. Этот эльф был другим, понял я, чувствуя, что вел себя, как дурак, связывая его с жестоким демоном.

Судно только что прибыло, и, скорее всего не выйдет в море в ближайшие десять дней. Команда хорошо заботилось о своей шхуне, а это значило — у неё был внимательный капитан и внимательный экипаж. Корабль был совсем маленьким. Спрятаться на нем было сложнее, чем на большом галеоне. Весь мой опыт и логика говорили мне, что нужно выбрать другой корабль.

Но эльф заинтриговал меня.

Прямо здесь и сейчас я решил, что поплыву прочь на борту этой шхуны. Все её недостатки — которые на самом деле были преимуществами — исчезли после взгляда в глаза странного эльфа.