Мы останавливаемся возле них, ожидая, чем же это закончится. Финник смеется и бурчит, что здесь ограничивают его свободу. Энни прижимается к нему и молчит, а сам парень крепко обвивает ее руками и объясняет, что в его палате будет слишком шумно и слишком много народу. Я не могу сдержать улыбку, когда смотрю на него. Что сказать, а парень он далеко не плохой, да и Китнисс с ним хорошо общается. Тем не менее, я нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу, желая, поскорее обнять Китнисс.

- Прости, что задерживаю тебя, Пит, - извиняется он, замечая мои терзания. – Только зря вы торопитесь. Китнисс от наркоза плохо отошла, она ужасно соображает. Хотя, вроде бы, Прим сейчас тормошит нашу Сойку.

Я улыбаюсь ему.

- Гляжу, ты в порядке, Фин, - на ум приходит его сокращенное Китнисс имя.

- Не называй меня Фином, - просит он, а я удивленно поднимаю брови. – Меня это бесит. А Китнисс фиг переспоришь. Тем более что она терпит, когда я зову ее Кит. Так что мы друг друга стоим.

Я смеюсь, и вместе с Хеймитчем идем дальше по коридору. Финник остается бороться с медсестрой. Боггс машет мне, остановившись возле одной из дверей, и открывает ее, а я захожу в кабинет. Китнисс обнимает Порцию, потом целует ее в щеку и шепчет ей что-то ободряющее. Мне кажется, что у меня сейчас точно будет сердечный приступ. Сердце колотится так сильно, что чудится, что сейчас у меня будет большая дыра в ребрах. Я не могу не улыбаться. Мне опять хочется кричать, только теперь уже от радости. И смеяться. И плакать. Причем все – одновременно. Я торопливо подхожу к ее кровати, а Китнисс, едва только ее отпускает Порцию, протягивает руки ко мне.

Сколько мы сидим с ней? Вот так, просто обнявшись, и ничего больше? Пять? Десять? Двадцать минут? Я наматываю на палец один из ее спутанных локонов и чувствую, как она теребит мои волосы. На нас удивленно таращатся взрослые, не понимая, чего это мы молчим. Да и Гейл, и Мадж, и Делли порядком озадачены. С моей позиции видно, что лишь одна Прим понимающе улыбается. Наверное, так оно и есть. Только маленькой тринадцатилетней девочке понятно, что мы сейчас чувствуем. Она тихо шепчет что-то взрослым и увлекает их из палаты, оставляя нас с Китнисс одних.

- У меня очень умная и понятливая сестра, - тихо шепчет сама Китнисс.

Господи, как же я соскучился по твоему голосу.

- Я люблю тебя, - вместо ответа, неожиданно для себя, произношу я. И замолкаю, ожидая одного из самых важных ответов в моей жизни.

- А знаешь, Пит Мелларк, я тоже тебя люблю, - после небольшой паузы отвечает она. И без сомнений отвечает на мой поцелуй, когда я прикасаюсь к ее губам.

========== Глава 23. ==========

- Нет! Нет! И еще раз нет! Ты прекрасно знаешь, что не прав! – кричит Китнисс, когда я открываю дверь палаты.

Замираю на месте, удивленно глядя на девушку. Такой разозленной я ее давно не видел. Волосы прилипают ко лбу, она часто дышит, недовольно смотря на Финника. Видимо, они опять ругаются. Заметив меня в дверях, Китнисс делает глубокий вдох, выравнивая дыхание, убирает волосы со лба и внимательно смотрит на парня, сидящего рядом с ней. Финник тоже недовольно сопит, нахмурив брови.

- Китнисс, но… - он вновь начинает с ней спорить.

- Я сказала, что ты несешь полную чепуху! Забудь! И хватит постоянно об этом говорить! – Китнисс снова начинает закипать.

- Мы с тобой потом об этом поговорим! – прерывает ее Финник, как ни в чем не бывало целует девушку в щеку и уходит.

Я занимаю место Финника, все так же удивленно глядя на Китнисс.

- О чем спорили? – без особой надежды спрашиваю я. За неделю, что она здесь, я привык к тому, что Китнисс не собирается рассказывать мне о своих с Финником спорах.

- А, не напоминай! – отмахивается она. – Опять за свое. Надоел! - громко заканчивает она, обхватывая себя руками.

Я тяжело вздыхаю. В последнее время они ругаются раз по десять на дню. Но никого в причину своих споров не посвящают. Да и не скажут, если спросить. Бесполезно. Мы все пробовали неоднократно. Молчат, заговорщики. Что поделаешь? Правильно, ничего. Остается надеяться, что скоро они угомонятся.

- Как прошел твой день? – она лучезарно улыбается, что заставляет меня тоже улыбнуться.

- А почему ты спрашиваешь? – интересуюсь я.

- Ну, в твоем расписании сейчас значится анализ дня, - она указывает на мою руку, лежащую на моих коленях. – Я просто стараюсь следовать расписанию.

Последняя фраза меня смешит. Уж кто, а Китнисс скорее всего не станет следовать расписанию. Она тоже будет получать его, когда девушку выпишут. Правда, осталось понять – куда…

Вся проблема в том, что она не способна нормально спать. Равно как и Финник. Ребятам снятся кошмары о Казематах. Правда, Финника спасает присутствие Энни. Эти двое собираются пожениться, как только Китнисс выпишут из больницы – Финник хочет, чтобы девушка была подружкой невесты. Мне же предложили роль шафера. Парня обещают скоро выписать, потому что благодаря чудодейственной мази от спонсоров и еще куче различных медикаментов в Тринадцатом его раны почти затянулись.

Врачи, лечащие ребят, заметили, что присутствие Энни каким-то странным образом помогает Финнику спать чуть спокойнее. Пару дней назад медики провели эксперимент и с Китнисс. Мне позволили остаться в ее палате на ночь. Девушку подключили к различным приборам, реагирующим на состояние Китнисс во время сна. Не знаю, на мое или на ее счастье, но она спала более спокойно, чем обычно. Под утро ей ввели еще какой-то препарат, и тогда остаток ночи вообще проспала спокойно. Когда об этом рассказали Хеймитчу, Прим и миссис Эвердин, то они переглянулись и сказали, что понятно, что делать. Мой бывший ментор сказал мне позже, что теперь осталось убедить Койн разрешить нам с Китнисс поселиться в отдельном отсеке. Например, напротив миссис Эвердин и Прим, чтобы они могли присмотреть за нами.

Пока мы не знаем, удалось ли врачам и Хеймитчу поговорить с президентом. Честно говоря, нас это не очень-то и волнует. Пока – точно. Китнисс выпишут еще не скоро.

- О чем ты задумался? – интересуется она, прерывая мои раздумья.

- О том, что тебя еще долго не выпишут, - пожимаю плечами я. Не соврал.

- Знаешь, а ко мне сегодня твой папа приходил, - вдруг улыбается она.

- Правда? – я сильно удивлен. – Он не говорил мне, что собирался. Зачем приходил?

- Спрашивал, как я себя чувствую. Печеньем угостил, - она указывает на вазочку на прикроватной тумбочке, которая сплошь уставлена многочисленными подарочками, которые ей приносят. – Бери, если хочешь.

Удивляясь, где отец мог достать печенье, беру одну штучку. Смотрю на тигровую лилию, сделанную из глазури. Отцовская работа. Я видел много таких лилий, когда был маленьким. Наверное, он делал их для угощения маленьких детей, оставшихся без родителей из-за войны. Он рассказывал мне, что иногда их балуют таким способом. Видимо, ему разрешили взять немного для Китнисс.

- Кстати, - я вдруг вспоминаю о младшем брате. – Не поможешь Джему с геометрией? Помнится, в школе ты хорошо в ней разбиралась.

- Хорошо, - она пожимает плечами. – Мне все равно нечем заняться. Только вот скажи мне, кто такой Джем?

Я смотрю в ее любопытные глаза и смеюсь. Надо же. Не знает, как зовут моего младшего брата.

- Это мой младший брат. Кстати, как зовут старшего? – интересуюсь я.

- Не имею ни малейшего понятия, - она смеется. – Прости.

- Так поможешь? – уточняю я.

- Да, конечно. Пусть приходит в любое удобное время. Я никуда не денусь.

Я улыбаюсь, сжимая пальцы ее рук.

- Что читаешь? – я беру в руки раскрытую книгу с ее колен.

- Это стихи. Правда, чьи – не знаю. Автор стерся, - она показывает обложку. Действительно, автора нет.

- Нравится? – я снова улыбаюсь. Рядом с ней мне всегда хочется улыбаться.

- Читать можно, - она снова пожимает плечами. Эта ее привычка начинает меня раздражать. – Принеси мне потом еще чего-нибудь, пожалуйста.

В последние дни мы с Гейлом постоянно приносим еще книги. Китнисс нечем заняться, и она решила посвятить себя чтению. Теперь мы постоянные гости в местной довольно обширной библиотеке.