- И что это значит? - спросила я.

- Не знаю, - удивленно пожала плечами гадалка, забирая у меня колоду. - Обычно, эта карта - предвестница испытания, которое должны преодолеть и гадающий, и тот, кто ему не безразличен. Как правило, выпадает влюбленным и означает семейные дрязги молодой пары. Я бы сказала, что тебя ждут испытания, которые ты должна будешь разделить с кем-то, но... Может быть, попробуешь еще раз.

Я взяла колоду, подержала немного, и вновь сняла верхнюю карту. На ней был изображен силуэт человека, идущего по дороге в ночь. Я даже не совсем понимала, мужчина это или женщина. Его путь был темен, на небе над его головой не было ни одной звезды. Карта носила странное название 'Обреченность'.

- Ну вот, - нахмурилась Лери, - ничего не понятно. Зря я тебе предложила. Давай колоду.

Я вернула колоду, но все же спросила:

- Что означает эта карта?

- Что ты кому-то нужна, - медленно произнесла гадалка. - И перед этим кем-то лежит тьма. Тьма почти наверняка поглотит ждущего, но он вроде как ждет тебя. Ему очень нужна твоя помощь.

- Тьма? - переспросила я. - И что ты хочешь этим сказать?

- Может быть, какие-то серьезные проблемы, - с сомнением произнесла Лери. - Может быть, у него неспокойно на душе. Это тоже в некотором роде тьма. Вообще, это понятие можно интерпретировать по-разному. Итог, как правило, один. Конец.

- Конец? Значит, этого... - я смотрю на карту пристальнее, пытаюсь разглядеть, кто же это, мужчина или женщина, - ждет смерть? И я тому причина?

Лери качает головой, убирает колоду в карман и произносит:

- Скорее, в твоих силах его, - мгновенная заминка, но женщина быстро подбирает слово, - спасти этого человека. По крайней мере, ты ему нужна.

Нужна. Спасти. Странно. Прийти кому-то на помощь, спасти его. Разве я это могу? Я вообще когда-нибудь кому-нибудь помогала? Вряд ли. Нет, я не забыла. Теням не свойственно забывать. И сомневаюсь я не потому, что не помню. Просто, я не знаю, какой смысл люди вкладывают в слова 'помогать', 'спасать'. Как это, быть нужной кому-то, знать, что от тебя ждут помощи? Сейчас я стояла на улице, под освещенным полной луной небом, и не понимала, как должна реагировать на эти слова. По большому счету мне должно быть все равно. Воровать, убивать или помогать - какая разница. Главное, чтобы платили.

- Понятно, Лери, - киваю я. - Буду иметь ввиду, кому-то нужна моя помощь. Значит, скорее всего, ждет новый заказ, - Лери морщится, а затем улыбается. - Знаешь, это очень хорошо, раз будет заказ. Значит, не так все плохо, как думает Зар.

- И что же он такое думает? - спросила Лери. Я пожала плечами.

- Что у меня очень серьезные неприятности. Но он неправ. Неприятности у меня такие же, как всегда.

- Значит, Тени способны ошибаться. А ведь это человеческое качество, оно основано на человеческой эмоциональности, - вздернула бровь лиханка. И пояснила: - Ты только что сказала, что Зар неправ. Значит, ошибся, верно?

Воздух становится тяжелее. Я уже чувствую нарастающее в нем напряжение. Возможно, будет гроза. Легкая, но будет. И дышать становится тяжело. Ошибиться может любой. Наверное, в этом выражена та тонкая связующая нить между людьми и Тенями. То, что между нами еще может быть общего. Нет, Зар не ошибся. Он прав. Я в беде. Просто сейчас я сказала Лери неправду. Не хотелось ее огорчать. Так ведь намного лучше, когда уважаемый тобою человек доволен. Я получаю от этого удовольствие. Странно, но со времени знакомства с артистами я действительно спокойна и уравновешена, когда они счастливы. А людям для счастья нужно не так много. Всего одну маленькую ложь.

- Пойдем домой, Лери, - отлепляюсь от холодной стены гаража и бреду к дому. - Нужно отдохнуть. Утром вставать рано. А я еще не набралась сил для путешествия.

Лиханка быстро догоняет меня, и мы идем шаг в шаг по каменным плитам дорожки. Скорее бы оказаться в городе. Где нет этой тяжелой влаги в воздухе. Где дождь не оставляет после себя таких явных следов, а дождевая вода утекает в водосток, не успевая собраться в лужи.

- Куда поедешь? - меланхолично спрашивает она, глядя под ноги. Знает ответ. Но все равно, спросила. Люди. Им во всем нужно убедиться. Они больше доверяют чужим словам, чем собственным ощущениям.

- Не знаю, - не скрываю я. - Ненадолго составлю вам компанию, после разделимся. А пока будем ехать, придумаю, где лучше залечь на дно.

- Удачи, - спокойно произносит Лери. Она открывает дверь и бесшумно проходит в гостиную. Теперь уже я следую за тонкой женской фигурой. Ее комната на первом этаже. Подойдя к двери лиханка замирает и слегка поворачивает ко мне голову. Вижу, как светятся ее глаза. Вижу, что она грустна.

- Удачи, - просто повторяет Лери и закрывает дверь за собой. Киваю и поднимаюсь в свою комнату. Энеси не проснулась. Зато, видимо, перевернулась на постели раз десять. Одеяло укрывало лишь тонкие лодыжки, подушка обнаружилась не под головой, а почти на голове девушки, простынь сбилась. Глупая, добрая Энеси. Что тебе снилось? Хорошее? Отчего можно так разворотить кровать, но при этом улыбаться во сне? Неужели хорошие сны могут тревожить так же, как кошмары? Я никогда этого не узнаю. Подхожу к девушке, осторожно, чтобы не потревожить, подбираю одеяло с пола, укрываю ее. Эни вздыхает, что-то бормочет во сне, но не просыпается. Я отхожу к своей кровати, думая над тем, что сейчас сделала. Забота? Может быть. Ведь это тоже инстинкт, оберегать слабых подобных себе существ. Люди не подобны нам, но ведь мы были людьми, пока Безликие не лишили нас души. Зар оберегает всех их, слабых, таких, каким был бы сам, если бы не лишился того, что отличает людей и тварей. Ложусь в постель, накрываюсь до груди и вновь желаю поскорее оказаться в большом городе. Проклятый дождь. Осень.

Утром я проснулась рано, но Энеси в комнате вновь не было. Когда, а главное, как шумная, порывистая девушка умудряется встать, принять душ, одеться, убрать постель не потревожив мой чуткий сон, для меня загадка. Встаю, проделываю те же процедуры с обязательным взглядом на себя в зеркале. Несколько секунд. И убеждаюсь, что время еще есть. Кладу расческу, и уже собираюсь отойти от зеркала, но вдруг вновь цепляюсь взглядом за свое отражение. Время есть. Есть. На что? Что я доказываю сама себе, проводя ежедневный ритуал? Что я жива? Что существую? Что этот день для меня не только начался, но и закончится?

'- Дамира, чего тебе на самом деле хочется?'

- Я хочу, чтобы ты замолчал, - отвечаю на этот навязчивый вопрос в моей голове, и отражение вторит мне бледными губами. Отворачиваюсь от зеркала. Время есть. Не нужно терять его на глупости. Я не человек, чтобы позволить себе такую роскошь.

Внизу было неспокойно. Артисты метались по дому. Даже собранная спокойная Лери выглядела напряженной, пытаясь стащить с манекена платье, все еще укрытое пиджаками и куртками. А я думала, это платье Энеси. Мимо пробежал Дрек, одной рукой запихивая в рот кусок бутерброда, другой старательно, но тщетно пытаясь скрутить какой-то шнур. Я уже хотела помочь, но подоспели братья, отобрали шнур, и отправили Дрека куда-то на улицу. Тот хмуро кивнул и, все еще жуя бутерброд, отравился за дверь. Через которую, едва не сбив парня с ног, вбежала Энеси. Малинового цвета топ прикрывала яркая желтая курточка. Стройные ноги в темно-синих брюках и, что удивительно, обычных черных ботиночках. Эни не остановилась перед отшатнувшимся Дреком и, не сбавляя скорости, рванулась ко мне.