Но дойти не успел — запищал комлинк. Полный ужасных предчувствий, Ринанн ответил.

Раздался голос Вейдера:

— Ринанн, собирайся. Нам предстоит перелет.

Глава 38

Когда Ларант озвучила то, о чем все только думали, на долгую секунду воцарилась тишина. Нарушил ее Ден, произнеся:

— Ну а теперь — то мы отсюда уедем?

Джакс Паван упрямо тряхнул головой.

— Мне нужно завершить то, что мастер Пиелл…

— Его последнее задание, знаем, — перебил Ден, вскидывая руки со смешанным чувством досады и отвращения. — Ты у нас, дружище, психованный джедай. С суицидальными наклонностями. А я всего лишь журналист, однако, по моему мнению, всем присутствующим пойдет только на пользу, если кто — нибудь заберет у тебя меч и прочие колющие и режущие, раз уж…

— Ден, довольно.

Ден изумленно замолчал. Потому что прервали его не Ларант и не Джакс. Это сделал И–5.

Его только что отчитали. И кто — собственный друг, который на памяти Дена ни разу не повысил голоса — даже на здоровых злобных тварей, грозившихся покалечить их обоих. Такого никогда не случалось в присутствии Дена, и уж точно — в его отношении. На него обрушился каскад эмоций — обида, неловкость, и — куда уж денешься — злость.

Гнев и возмущение от того, что его отчитал дроид.

Кровь прилила к лицу горячей волной, до самых кончиков ушей. Ден жег И–5 взглядом, а тот отвернулся к Павану.

— Раз так, — произнес салластанин, — тогда двигаем отсюда. Если здесь и правда водятся одичалые дроиды — а свидетельства тому имеются, — он обвел рукой следы побоища, — то они ведь могут и вернуться к месту боевой славы.

Паван кивнул.

— И–5, вы с Ларант замыкаете, мы с Ником… — Он растерянно огляделся. — А где Ник?

Остальные тоже огляделись. И–5 включил фоторецепторы на полную мощность освещения, разгоняя тени. Ника Росту нигде не было.

— Ну вот, его уже схватили, — сказал Ден.

Ларант и Паван дружно покачали головами.

— Нет, — сказал джедай. — Либо я, либо Ларант должны были это почувствовать.

— Верно, — поддержала Ларант. — Он сам ушел.

— Да ну? И куда? — Дена передернуло, и он, вопреки собственным противоречивым чувствам, шагнул поближе к И–5.

— Хороший вопрос, — сказала Ларант. — Куда? И зачем?

— Мало ли какие у него планы, — отмахнулся Ден. — Все равно он окажется в пасти у какой — нибудь твари… если еще не оказался.

— Пока что не оказался. И наша задача — найти его раньше, чем они, — Паван на мгновение прикрыл глаза. — Я чувствую его, — сказал джедай. — За мной.

Он указал на один из темных проемов в стене. И–5 развернулся, увеличивая освещение до максимума. Но даже так его фоторецепторы давали лишь короткую полоску света.

Ларант махнула Дену:

— Я пойду сзади, а тебе лучше идти в середине.

«Хоть кто — то обо мне заботится», — подумал Ден, подстраиваясь под шаг идущих впереди джедая и дроида.

Издержки самосознания для дроида, вдруг озарило Дена, заключались в том, что оно предполагало — даже с необходимостью требовало — осознания в том числе и собственных недостатков. Совершенству ни к чему познавать себя. Только несовершенному есть куда расти и к чему стремиться.

«Люди допускают ошибки. И–5 допускает ошибки. Следовательно…»

Ден хмыкнул. Тоже мне, умозаключения.

* * *

Соображал Каирд быстро и четко. То, что он попал в терновое гнездо — тут уж ничего не попишешь. У фаллиина всегда наготове бластер. Само по себе это не было проблемой, если бы не проклятые энергонаручники. Прежде Каирду уже удавалось взять верх над противником столь же опытным и предусмотрительным, как Ксизор. Но со скованными запястьями шансы на успех были нулевыми, да и дроида следовало принимать в расчет. Каирд не знал, какую власть над 10–4TO дает Ксизору кодовая фраза, однако и проверять это желанием не горел. Придется все отложить до того момента, когда ему освободят руки, и надеяться, что этот момент не наступит слишком поздно.

Ксизор двигался вперед быстрым четким шагом. Чуть погодя они свернули за угол и остановились у сдвоенных дверей. Принц протянул руку к панели идентификации. Двери разъехались, открывая пространство за проемом. Ксизор отшатнулся, и по его коже пробежала густая оранжевая волна потрясения и ярости.

Просторная лаборатория была разгромлена. Все оборудование — вычислительное, медицинское, химическое — разрушено с неудержимой свирепостью, а обломки разбросаны по полу. Каирд видел осколки пробирок и мерных стаканов, разбитые емкости с бактой, опрокинутые диагностические блоки и прочие следы разрушения.

Но это было еще не самое худшее. Вдобавок к техническим останкам тут присутствовали и органические. Группе врачей и ученых, работавших на Ксизора, досталось не меньше, чем оборудованию. Стены были забрызганы кровью разного видового происхождения, начиная от красной гемоглобиновой — человеческой, и заканчивая сине — зеленой гемоцианиновой — аквалишей. Взгляд Каирда остановился на практически неповрежденной голове дралла, лежавшей на полу. На мохнатом лице застыло выражение чистейшего ужаса.

Обстановка намекала, что никакой промывки мозгов сегодня не состоится — если, конечно, под этим не подразумевалось соскребание серого вещества со стен и пола.

Ксизор был в бешенстве.

— Дроиды, — рыкнул он. — Клятые одичалые дроиды. Салиссиане сказали, что…

— Кто — то идет сюда, — сказал 10–4TO.

Ксизор подобрался и положил руку на кобуру.

Звук шагов стал громче — неизвестный приближался. Мгновение спустя из — за угла вышел мужчина человеческой расы. Каирд окинул его взглядом: худощавый, одет как космический пилот, но выдает при этом легко узнаваемую ауру военного. Увидев их, незнакомец остановился, а затем справился с секундным удивлением и приветливо улыбнулся, словно столкнулся с ними нечаянно на неторопливой прогулке.

— Опа, — произнес он. — Принц Ксизор, — потом глянул на дроида. — И знаменитый 10–4TO, он же Жукоглазый. Ё — моё… кто бы мог подумать?

* * *

Ринанн надеялся, что внешне не выдает страха, что терзал его изнутри.

Да и можно ли винить его, если все — таки выдает? Быть сорванным с места буквально без предупреждения, чтобы сопровождать повелителя ситов в малопонятной поездке на другую сторону планеты, в место заброшенное и обросшее легендами… что может быть более зловещим? Тот факт, что вместе с ними отправился небольшой отряд солдат, не добавлял спокойствия расшатанным нервам. Впрочем, судя по тому, что рассказывали о Фабричном округе — лучше уж с ними, чем без них. Это Ринанн хорошо понимал; непонятно было другое — его — то зачем взяли? То, что он любит истории о безрассудных храбрецах и их невероятных приключениях, совсем не означает, что он сам хотел бы в них участвовать. Подобные подвиги Ринанн с готовностью оставлял другим.

Тем не менее — вот он, стоит на мостике вейдеровского корабля и смотрит, как удаляется, проваливаясь в космос под его ногами, планета. Вейдер решил больше не ждать сигнала от Росту и просто шел на импульсы подкожного маячка майора. Ринанн обычно сопровождал повелителя в поездках в качестве первого адъютанта, однако в данный момент это мало утешало. Усугублял дело и тот факт, что он не успел спрятать голокрон в комнате, и теперь куб летел вместе с ними. Ринанн ощущал его сквозь ткань кармана.

О голокроне он ничего не знал, кроме того, что вещь это старая и создана, если верить гравировкам, ситами. Ринанну она досталась в результате деяния, основанного на неблагоразумной безысходности. Он, Ханинум Тик Ринанн, так гордившийся умением не поддаваться необдуманным минутным порывам, допустил по эломинским меркам немыслимое: поступил опрометчиво. Он украл голокрон в лишенном всякой логики стремлении найти там что — то, что помогло бы ему защититься от Дарта Вейдера.