Ладон задумчиво смотрел в небо, но ничего не видел.
«Я больше не хозяин заколдованного замка. Я просто сын короля… которого уже давно не существует. Моих родных и близких больше нет на свете. Куда делась проклятая колдунья, я тоже не знаю. Я один… И только этот юноша является зацепкой к моему прошлому. Лишь он может поведать мне мою историю. Сто лет истерлись из моей памяти, словно их и не было никогда. Выбор…»
Так тяжело его сделать. Он вернулся к тому моменту, когда был еще молод и полон юношеского задора, спеси и амбиций. Он намеревался занять трон своего отца. Та мудрость, что была накоплена оборотнем внутри него за целый век, была заточена глубоко в сознании, в темноте, в которой горели хищные янтарные глаза. Что он приобретет, если откажется от человеческого облика?
Память. Мудрость. Терпение. Знания. Заколдованный Замок. Облик Зверя. И… любовь?
Но если он останется… Останется таким же, как сейчас… Что у него будет? Будет только эта прекрасная оболочка. Потому что… он ничего не испытывал к Айладу в этом облике, кроме, возможно… вожделения. Но даже это он мог побороть, потому что сто лет назад… он предпочитал любить девушек. А не юношей… Пускай и таких красивых. Он был снова молод, он был снова эгоцентричен, спесив и презрителен ко многим вещам. Что для него Айлад? Он ничего сейчас не значил для него. Но не для волка, сидевшего внутри…
Итак. Что же выбрать?
Ладон устало прислонился лбом к холодному оконному стеклу.
— Айлад… — едва слышно позвал он.
— Да? — так же тихо отозвался юноша.
— Ты ведь не знаешь теперешнего меня. Вряд ли… вряд ли я рассказывал тебе, каким был при жизни человеком.
— И что же?
— Ты можешь… любить меня в любом обличье? — прошептал совсем неслышно Ладон.
Айлад соскользнул со стола и тихо подошел к нему сзади, обняв за талию.
— Я буду любить тебя… кем бы ты ни был. Волком ли, человеком ли… Мне все равно! Я просто хочу, чтобы ты был рядом со мной.
— Но я не такой. Ведь того Ладона, которого ты знал… его убили. Разве нет? — он медленно отстранился от рук юноши и обернулся. В глазах его стыл холод. — Мое сердце… что колдунья вырвала из моей груди и обратила в этого белого котенка. Где оно? Оно растаяло. Оно исчезло у тебя на глазах. Это было… сердце Ладона. Того оборотня, которого ты любил.
— Я и сейчас тебя люблю, — с горечью прошептал Айлад. — Ты и есть мой Ладон.
— Ошибаешься. Я сын короля Харона ¹. Я принц и будущий король. Я готов занять трон. Твоего Ладона больше нет.
— Это ты ошибаешься, — дрожащим голосом ответил Айлад, протягивая к нему руку и кладя ее на его грудь. — Ладон здесь. Он никуда не исчез. Он бы никогда не оставил меня. Он любит меня.
— Он надежно заперт в оковах моего человеческого сознания, — холодно произнес Ладон. — Я удивлен. Ты сумел полюбить зверя. Отвратительное, волосатое, клыкастое, безмозглое животное?
Айлад отшатнулся. Изумрудные глаза юноши наполнились слезами.
— Зачем ты все это мне говоришь? — прошептал он непослушными губами.
Ладон безразлично пожал плечами и отвернулся, снова уставившись в окно.
— Потому что это так.
— Но если это так, то ты должен быть мне благодарен за возвращение человеческого облика! — разъяренно воскликнул юноша. — А вместо этого ты только травишь мои раны?!
— Теперь ты знаешь, каким я был, — холодно усмехнулся Ладон.
— Ты прав. Я полюбил прекрасное существо, и пусть Ладон был зверем, но у него была человеческая душа! Ты же животное в человеческом обличии! — прошипел Айлад. — Думаешь, я позволю тебе оставаться таким? Ну так вот, ты ошибаешься! Я люблю тебя, каким бы ты ни был, и я хочу вернуть тебя! Твоего королевства больше нет. Той колдуньи тоже. У тебя есть только я и этот замок. И тебе придется с этим смириться! Я верну своего Ладона, и уж лучше буду любить его в обличье Зверя, чем такого красивого, холодного мерзавца, как ты!
— Не будь таким самоуверенным, — презрительно рассмеялся в ответ этот незнакомец с золотыми глазами. — Интересно, что же такого нашло в тебе это чудовище внутри меня? Смазливое личико? Какая ирония. Чудовище, захотевшее любить красавца? Ну так вот. Я зверем снова становиться не желаю!
— Чудовище — это ты! — прошипел Айлад. — И не нужно говорить так о себе. Ладон жив, ты сам это признал! Он не умер! И я его вытащу из твоего сознания, ясно?
— И как ты собираешься это сделать? — усмехнулся сын Харона.
Вместо ответа Айлад внезапно приблизился к нему и положил ладони ему на грудь. Затем скользнул ими выше и обвил руками его шею. Медленно приблизил лицо к его шее и легко провел губами по бронзовой коже вверх к уху, в котором сверкала золотая сережка. Приоткрыл губы, чуть выдохнул, давая ему ощутить свое дыхание, и едва слышно произнес:
— Ладон…
Он вздрогнул, но не отстранился.
— Обними меня. Прошу, — тихо шепнул юноша. — Я знаю… ты меня слышишь.
Зверь внутри Ладона рванулся на звук этого соблазнительного голоса. И бессильно заметался на цепи человеческого сознания. Завыл, зарычал, забесновался.
«Пусти меня, тварь! — оглушительное рычание просто затуманило сознание человека. — Пусти, или я сведу тебя с ума!»
Ладон лишь стиснул зубы в ответ.
— Обними… — прошептал Айлад еще раз, тесно прильнув к нему всем своим обнаженным телом.
Рука Ладона дернулась, но он сжал ее в кулак и стиснул зубы еще крепче.
«Убью! — рявкнул Зверь, беснуясь на своей цепи. — Пусти, слышишь? Он зовет!»
«Ну да. Как же», — подумал Ладон и спрятал руки за спину.
— А помнишь… наше первое прикосновение? — меж тем тихо нашептывал ему на ухо юноша, волнуя помутившееся сознание. — Там, на той поляне возле озера… где распустились зимние цветы…
«Помню! — взвыл оборотень. — Пусти же, проклятый! Айлад! Я здесь!»
Ладон чуть повернул голову в сторону, словно не желая слушать.
Рука юноши взметнулась вверх и легко коснулась его волос.
— Белый пушистый мех… — прошептал он, чуть прикусив мочку вместе с золотой сережкой. — Великолепная грива. Янтарные глаза. И это далеко не все твои достоинства. Разве нет?
Зверь внутри задрожал и весь подобрался, словно готовясь к прыжку. Цепь человеческого сознания натянулась.
— И наша первая ночь. Точнее… день, — продолжал интимно шептать ему на ухо Айлад.
Золотисто-медовые глаза расширились. Ладон не верил своим ушам.
— Что? — сорвалось с его губ в ночную тишь. — Ты… позволил этому… чудовищу любить тебя?
— Я не просто позволил, — усмехнулся Айлад, легко проведя язычком вдоль его шеи. — Видишь, как крепка наша с Ладоном связь? Тебе не разорвать ее… сын Харона.
Из горла Зверя вырвалось тихое урчание. Он зажмурился и чуть склонил огромную косматую голову на бок.
«Пусти, говорю в последний раз», — прорычал он человеку.
Глаза Ладона расширились еще больше, и он затряс головой, желая прогнать этот голос из своего сознания.
— Нет… — растерянно прошептал он. — Этого не может быть… Ты не мог этого сделать.
— Ладон любит меня, — просто сказал Айлад и впервые заглянул ему в глаза.
Комментарий к глава 18
**¹** Харон (в перевод. с древнегреч.) — кровавый.
========== глава 19 ==========
Кап…
Кап…
Кап…
Сознание — это вода. Бесконечный круг. Слова, словно капли, падают в самый центр этого круга и расходятся волнами по его поверхности. Темно. Человек. Ладон. Он стоит на границе света и тьмы. И смотрит на эти медленные капли. Внезапно в темноте загораются два огонька. Вот они разгораются все ярче и ярче… На противоположной стороне проявляется силуэт Волка. Оборотня. Он смотрит своими горящими глазами на Ладона и хищно ухмыляется.
«Думаешь, у тебя получится держать меня здесь постоянно?» — спрашивает он ехидно.
«Ты не сможешь вырваться».
«Уверен?» — Оборотень делает шаг вперед и выходит на свет. Все ближе к центру, где волнами расходится вода от падающих на ее поверхность капель.
