— Как ты понял, что я выберу именно это место? — вот теперь в голосе Джима слышались злость и безумие, а это не лучший расклад для меня. Сейчас он способен перерезать мне горло просто, чтобы стереть выражение превосходства с лица Шерлока, который, вероятно, не способен держать маску до конца этой чертовой, затянувшейся игры! Еще бы улыбнулся! Оставалось надеяться, что собственную жизнь Мориарти ценит больше и не готов расстаться с ней в угоду собственному эго.

— Кармен подсказала. Там, возле больницы, когда назвала тебя неспособным к импровизации.

Не нужно приписывать мне собственные выводы. Я всего лишь окрестила Джима любителем, играющим в одной манере, а это несколько другое.

— И я все еще не слышу ответ на свой вопро-о-о-о-с, — напел консультант преступного мира, тем самым пытаясь скрыть собственное раздражение.

Конечно. Это следствие. Узнав, какую локацию выбрал Мориарти, Шерлок проверил ее на свойственные Джиму приемчики и не прогадал. Нашлись и взрывчатка, и снайперы, и я в качестве заложника. Те же повороты игры, только в профиль.

— И снова поблагодарим Кармен, — хмыкнул Шерлок. — «Хочешь понять исход игры — вернись в ее начало», — процитировал он меня.

Даже в таком плачевном положении я не смогла удержаться от особо-ядовитого взгляда на детектива. Конечно, давай дадим человеку с ножом у моего горла еще больше причин меня убить. Похоже, Холмс способен признавать пользу моего существования в своей жизни, только когда я нахожусь на волоске от смерти. Почему всех этих «благодарностей» не слышно в обычный будний день на Бейкер-стрит, где-то между завтраком, просмотром газет и опытами на кухне?

— Ты понял, где я разработал план.

— Здесь ты наблюдал за доктором Джефферсон.

Фамилия, которую я увидела в некрологе на проекторе. Понятно.

— Почему ты решил, что все началось именно с нее?

— Я всего лишь проверил все ниточки, и эта оказалась верной.

— Ты не смог бы провернуть все в одиночку, у тебя не те ресурсы.

— Кармен? — посмотрел на меня Шерлок.

Действительно, почему бы не устроить еще одну проверку моего мышления прямо сейчас, именно в этот момент. Нет… это не проверка. В своей манере Шерлок просит подумать, а, значит, посодействовать. Давление ножа исчезло, а вот Мориарти теперь прижимался щекой к моей. Не уверена, что это лучше.

— Он сымпровизировал и сделал то, что ты не ожидал, зная его характер. Обратился за помощью. К брату, — пояснила я, представляя, чего стоило Холмсу попрать собственные принципы, самоуверенность и размолвки с Зевсом.

— Значит, ты не так уж и не важна Шерли, как он тут пытается нам показать?

— Значит, ему слишком важен ты, — вывернулась я.

— Ты окружен, — подвел черту Шерлок.

— Как бы ты назвала эту ситуацию, Кармен? — тихо поинтересовался Джим, и по спине побежали мурашки.

— Шерлок только что поставил тебе блокаду с предварительной доминацией, — использовала я шахматную терминологию.

— И как бы ты из нее вышла?

— Ты что, просишь подсказать тебе? — я недоверчиво посмотрела на Холмса, встречаясь с непроницаемым взглядом детектива. Слишком непроницаемым. Он в чем-то промахнулся, а я не вижу в чем. О, нет. Только не это.

Ничто не мешает Джиму капитулировать вместе со мной на прицепе. Поэтому его голова скрыта за моей. Слева окно, значит, там позиция снайпера. Пока его нож у моей кожи, или я частично закрываю его, приказа стрелять не будет.

Скользнув взглядом по комнате, я остановилась на настольной лампе неподалеку от Шерлока, указав взглядом на нее. Может, Мориарти занял удачное положение, пока спасающее его жизнь, но точно невыгодное для просчета ситуации. Покер учит смотреть не в карты, а изучать лица. Мое сейчас было ему недоступно, и это козырь слепой зоны.

— Детка, пора перестать путать просьбы и приказы, — острие ножа снова мягко надавило на впадинку у горла. Как-то за игровым столом в «Тильте», один из моих противников рассказывал, как может вспороть горло из подобной позиции. Легко, просто и весьма кроваво.

— А тебе пора не только слушать, но и слышать ответы на собственные вопросы, — как можно тише ответила я, уставившись в пол, на тень Шерлока, сливающуюся с полумраком зала. — «Форточки» не выйдет, если ты об этом.

— По причине?

— Пешка-смертник не может прикрыть ничье отступление.

— И впрямь готова умереть?

Какого черта тень Шерлока не шевелится? Джим смотрит на него. Нужен отвлекающий маневр. Откуда бы его взять, если все, чем я могу двигать — голова и плечи? Голова. Не верю, что собираюсь это сделать. Не верю, и все же сделаю.

Резкий поворот, острие чиркает и колет кожу, жжение… Мои губы впиваются в жесткий рот Мориарти, искаженный дьявольской ухмылкой. Грубо, требовательно, насильственная атака, которую не стоит путать с поцелуем.

Секунды его растерянности драгоценней моих чувств. Секунды его растерянности стоят моей жизни, окупают подаренную Шерлоком надежду, подогревают мой азарт. Секунды его растерянности — мои лучшие друзья.

Мир превратился в смазанное пятно, когда Джима оторвало прочь от меня, и на щеку попала пара горячих осколков, разбившейся об его голову лампы. Откинутая прочь, я совершила пару кругов вокруг своей оси на коляске, пока не остановилась от удара об стол и не завалилась на спинку. Все тело протестующе заныло. Так, словно меня неделю назад били ногами, и синяки все еще не сошли. На глазах выступили слезы, часто заморгав, вслушиваясь в хаос звуков, я запрокинула голову, стараясь рассмотреть происходящее в комнате.

Звон стекла, топот, в темноте силуэты, хлопают двери… Люди в костюмах, мир перевернут, зал заливает свет, включены все лампы, знакомая суета. Так гремят фигуры, когда их убирают в доску. Так стучат бильярдные шары, когда их собирают в треугольник для порядка. Так скрипят стулья, когда их задвигают за карточный стол. Игра окончена.

Незнакомцы восстанавливают правильную картину мира, ставя кресло на колеса. Вдалеке, у входа, мелькает приятно-знакомое лицо Ватсона, спешащего ко мне. Еще раньше, злобно рыкая на моих помощников, рядом оказывается моя гончая. Растрепанные кудри, шарф на одну сторону, кровь под носом, сбившееся дыхание и полные ярости глаза.

Не уверена, но, по-моему, мне грозит трепка. Рядом с Холмсом мне каждые десять минут что-нибудь да грозит. Все, кроме покоя.

— Шерлок, ты в порядке? — рискнула я добровольно дать отмашку его гневу.

— Какого черта ты устроила? — процедил детектив, быстро расстегивая сдерживающие меня ремни. Разве он не должен был хоть немного спустить пар на Джиме? Кажется, его сейчас арестовывают за моей спиной…

— Кармен, Боже, как ты? — подоспел на выручку Джон. — Что-нибудь болит?

— Я…

— У тебя кровь, — доктор уже осматривал мою шею. — Легкие царапины, нужно вернуть тебя в больницу…

— Она поедет на Бейкер-стрит, — отрезал Шерлок. — Где промоет рот с мылом и почистит зубы.

О… Его вопрос относился не к моему решению умереть, а к соприкосновению с Джимом? То есть, мысль о нашем поцелуе с Мориарти разозлила его больше, чем возможность потерять меня? Губы сами собой растянулись в улыбке, и я ничего не могла с этим поделать.

— Что опять я пропустил? — Ватсон перевел взгляд с меня на Шерлока и обратно.

— Прекрати, — мягко попросила я детектива. — Хороший отвлекающий маневр не стоит такой бурной реакции.

— Я же чопорный сухарь, — кивнул Холмс, помогая мне подняться, поняв, что в одиночку, без опоры, я долго на затекших ногах не простою.

— Угу. Пару раз думавший, как меня убить, — вернула я претензию, прижимаясь к нему. Стянув с себя пальто, Шерлок укутал меня в него, и только тогда я поняла, что дрожу. Адреналин и еще десяток причин.

— Хватит улыбаться. Ты выглядишь глупо, — моргнул Холмс, не спеша убирать руки с моей спины и талии.

— Плевать мне, как я сейчас выгляжу. Я только что выиграла три из трех.

— Что это должно значить?

Мы медленно двинулись на выход. Поддерживаемая Шерлоком и Джоном, я осторожно переставляла налитые свинцом ноги, собираясь с мыслями. На пределе физических возможностей это было особенно трудно, но не невозможно.