– Ты к нам надолго?

– Не знаю, еще не решил, – ответил Александр.

– В одиннадцатом ангаре меня найдешь, если что… – он забрался в кабину, включил ток, дал винту раскрутиться и повел платформу на выход.

Работа пошла быстрее и к обеду были разобраны привезенные Андреем блоки. Появился Михалыч, с деловитым видом пробежался по ангару и исчез.

Без пяти двенадцать Саша остановил разборку, снял рабочую одежду и направился в столовую.

Столовая работала по принципу самообслуживания, было просторно, светло, чисто и вкусно пахло. Ребят было много, но Миши он не заметил.

На поднос он поставил тарелки с салатом, непременный суп, жаркое, апельсиновый сок и бананы. Ел не торопясь, как учила мама, тщательно пережевывал пищу. Бананы он захватил с собой.

Около столовой, были расставлены скамейки и натянуты около двух десятков гамаков, в некоторых отдыхали ребята.

Чем лежать, лучше покататься, подумал он. Проезжая мимо шестнадцатого ангара, он вспомнил, что Миша должен быть здесь.

Мальчишку он нашел возле большой кучи крепежа. Он брал горсточку, и на ладони разбирал гайки, шайбы, винты и ссыпал их по разным баночкам. Рядом высился не включенный шкаф сита.

– Что же ты сито не включаешь? – спросил Александр, – Так же легче…

– Это где – сито? – спросил Миша печально. – Не знаю я ни про какое сито! Начальник мне сказал – по баночкам, вот и сижу… на обед не пошел… не успеваю…

– Ладно, Миша, подожди, я сейчас!…

Сунул ему бананы и выбежал наружу.

Одиннадцатый ангар он нашел быстро. Здесь стояли на разборке двухэтажные остовы каких-то машин, ребята по лестницам лазили внутрь, подцепляли блоки, отвинчивали крепления и извлекали наружу. Александр спросил первого попавшегося паренька, где Андрей и тот, буркнув в микрофон: "Андрей, к тебе пришли!", побежал по своим делам.

Андрей спустился с самого верха.

– Что еще случилось? – спросил он, недовольно. – Работать не дают…

– Посмотри сам, – ответил Морозов. – За такие вещи нужно… я уж не знаю что делать…

До шестнадцатого ангара доехали быстро. Андрей окинул все быстрым взглядом, побагровел, и крикнул в микрофон:

– Площадка – прекратить работу! Сбор у шестнадцатого ангара!

Собралось человек семьдесят парней и мальчишек разного возраста. Все вопросительно смотрели на Андрея.

– Михалыч… – только и сказал Андрей.

Ребята помрачнели.

На велосипеде подлетел старший, пробился через толпу к Андрею.

– Что тут у вас? Почему работу прекратили? – грозно спросил он.

Вместо ответа Андрей протянул ему сжатый кулак, а когда разжал, Саша увидел на ладони черный квадратик.

– Что это мне суешь? – рявкнул Михалыч, бледнея.

– Черная метка, – ответил Андрей, и означает она: "Пошел вон!"

– Это ты кому "вон" говоришь? – рыкнул тот. – Мне? Я тебя в три раза старше! Пластинку сует какую-то…

– Да что с ним говорить! – закричали ребята. – Пошли!…

Они обступили Михалыча, крепко взяли за руки и поволокли. Сначала он упирался, потом пошел…

– Дураки! – сказал он громко. – Я не боюсь!…

Мальчишки зашумели.

– Оставьте его! – закричал кто-то справа. – Пусть честно со мной бьется!

– Он честно не будет!… – ответили слева. – Он только подло может…

– Не трогайте его, – сказал Андрей, – а то жаловаться побежит, что ребята надавали ему оплеух!

Ребята засмеялись.

– Кому уж очень хочется, в городе его поймаете и поучите!

– Испугался я вас – ждите! – насмешливо сказал старший. – Только толпой и можете…

– Мы подробности выложим на молодежном канале, пусть все почитают, какой ты герой!

– А я чихал, на молодежный!…

Подошли к выходу, вытолкали Михалыча и закрыли ворота.

– Сопляки! – крикнул он. – Чтобы я боялся каких-то мальчишек! Завтра опять буду здесь и всех, всех разгоню!

Пятеро парней, перепрыгнули через ворота, взяли старшего за руки, и потащили прочь. Отойдя метров на двадцать, состоялся меж ними краткий, но энергичный разговор, после чего Михалыч увял и побрел к метро.

Ворота открылись и пропустили парней и вереницу платформ с оборудованием.

– Четырнадцатый и шестнадцатый ангары я закрываю, – сказал Андрей, – все равно работать там некому.

– Ты, Александр, будешь у меня, – но увидев умоляющий взгляд Мишки, добавил, – и ты, мальчишка – тоже…

– Нужен нам крановщик и водитель платформы, – сказал Андрей. – Все мы и краном владеем, и платформу водим, но главное – мы разборщики, понимаешь?! А ты человек новый, премудростям этим еще не обучен, если захочешь, получишь отличные специальности, которые во взрослом мире ценятся высоко!

– Можно попробовать, – осторожно сказал Морозов, – не знаю, получится ли так, как у вас…

Подошел Володя, высокий рыжеватый парень с круглым лицом, протянул ладонь, широкую, как лопата. Саша осторожно ее пожал.

– У тебя, Сашка, получится, – заявил он, – по глазам вижу. Глазомер у тебя хороший, человек ты спокойный, медлительный – вот таких в крановщики точного перемещения и берут! Пойдем, на платформе покатаемся, устройство ее расскажу…

Время до конца смены пролетело незаметно.

5. Обменщики

– Надеюсь, в выходной день у тебя нет никаких занятий? – поинтересовалась мама. – Хорошо бы устроить генеральную уборку в саду, почистить траву, взрыхлить землю под деревьями и кустарниками, полить их хорошенько!

– Хорошо – сделаю, – ответил Александр, только к двенадцати мне нужно в одно место съездить…

– Куда это? – строго спросила мать.

– К площадке разбора.

– Зачем? Ты же сказал, что по выходным вы не работаете.

– Не работаем, но там собираются ребята, которые обмениваются между собой разными деталями.

– И наверняка это детали, нужные для корабля, – мать была недовольна. – Ты еще не оставил попыток его отремонтировать?

– И что в этом ужасного? – спросил он. – Найти и заменить. Мне просто интересно сделать эту сложную работу.

Мать нахмурилась.

– Ничего страшного не произойдет, если я час-другой побуду у обменщиков – ты мне разрешаешь?

– Ты уже взрослый человек, Александр! Ничего разрешить или запретить я тебе не могу. Поступай, как знаешь, но не забывай, что живешь в семье и у тебя есть обязанности!

За полчаса до двенадцати он уже был на месте. Вытоптанный в траве неровный прямоугольник постепенно заполнялся парнями, которые раскладывали товары прямо на земле. Морозов обошел импровизированные ряды и не нашел ничего интересного. Это было все для скутеров и геликоптеров.

В двенадцать уже было полно народа, многие вообще ничего не смотрели и не предлагали, разговаривали, часто слышались слова "форсаж", "обтекатель", "мото-ресурс" и еще какие-то непонятные словечки…

Один из парней, старше Александра, запчасти привез на платформе, чем был горд и свысока поглядывал на остальных. У него был специфический товар – узлы и агрегаты для геликоптера и скутера, два кожаных кресла, шлемы, шампуни, лаки, краски, стопки наклеек. Это был самый серьезный обменщик – у остальных была всякая мелочь…

Внимание Морозова привлек парень в брюках в обтяжку, тенниске и кепке, надвинутой на глаза. Он отдавал прибор для проверки за несколько наклеек. Александр подумал, что такое устройство было бы весьма полезно. Он несколько раз подходил к парню, опускался на корточки и оглядывал прибор, не беря в руки.

Видя явную заинтересованность, обменщик, наклоняясь к уху, шепнул, что отдаст со скидкой…

– Не бери, – сказал светловолосый парень, проходивший мимо, – он у него неисправный… намучаешься, да и выбросишь.

– А тебя спрашивают? – заорал обменщик. – Чего ты влез в разговор? Что за манера лезть в чужие дела?

Александр посмотрел на обменщика.

– Ты исправный меняешь?…

Вместо ответа парень повернулся спиной.

Александр поискал глазами советчика, и пролез к нему через толпу.