В списке было много клонов с одинаковыми, образованными от их номеров, именами — множество солдат по имени Фай, Найнер или Форр — и Скорча передергивало каждый раз, когда он встречал имя «Сев».
Севу это, наверняка, тоже не поднимало настроения. Скорч взглянул на него, но тот стоял, с обычным непроницаемым видом уставившись в деку.
— Барис, Ред, Кеф…
— …Вин, Тайлер, Джай…
— …Тарн, Лио…
Список все длился и длился. Через несколько минут их голоса зазвучали в унисон; это вызывало странное гипнотическое ощущение, ритм и тон словно зачаровывали Скорча и вводили его в транс. Это был просто эффект от монотонного повторения, но все равно ему было не по себе. Он не любил мистики.
Он услышал тихий скрип сапог позади, но не посмел оглянуться и разрушить магию момента. К ритуалу присоединялись другие коммандос. В казармах никогда не было много людей единовременно, но было похоже что почтить память погибших пришли все.
Столько имен.
Будет ли через год в этом списке и мое имя?
Фай там был: Фай, РК–8015, снайпер команды «Омега». Скирата произнес его имя, не запнувшись, как и Вэу, несмотря на то что ходили слухи, будто Фай не умер. Это было странно — произнести имя языкастого ди'кута так, словно он мертв. Скорч, стыдясь оттого что он не чувствует утраты, заметил как Сев медленно взглянул влево, словно заметив кого — то. Скорч не хотел терять настрой. Он не стал выяснять что отвлекло Сева.
Чтение списка павших заняло почти час. После того, как было произнесено последнее имя, Скирата и Вэу еще несколько секунд стояли со склоненными головами. У Скорча было ощущение будто он внезапно проснулся; словно на него обрушился шум и яркий солнечный свет, когда он вышел из темной комнаты, и он почти ожидал какого — то торжественного завершения церемонии. Но она — в типично мандалорианском стиле — просто закончилась, потому что было сказано все, что надо было сказать.
Скирата поднял голову. На плацу собралась пара сотен коммандос, кто — то был в шлеме, кто — то без, каждый был в индивидуально раскрашенной броне, и это выглядело неуместно пестрым для такого торжественного события. Но это тоже было очень по — мандалориански. Жизнь продолжалась, чашу жизни следовало испить до дна, и постоянное напоминание о ушедших друзьях и родных было неотъемлемой ее частью.
Эй'хан.
Так это называлось: особенное мандалорианское ощущение, странная смесь из довольства и печали, когда ты в безопасности, окружен теми кого любишь, и все же с горько — сладким чувством ясно вспоминаешь погибших. О мертвых не забывали никогда.
Корабль Скираты, амфибия класса «Глубоководный» звался «Эй'ханом». Это очень много говорило о сержанте.
— Чего — то ждете, ад'ике? — спросил Скирата. Он всегда так их называл: сынки.
Может быть он даже официально усыновил все свои отряды. — подумал Скорч. Это было бы вполне у духе Скираты.
— Вы уж постарайтесь только, чтобы в следующем году мне не пришлось добавлять еще и ваши имена. Иначе я здорово рассержусь.
— Считаете, что все закончится на следующий год, Серж? — Скорч не знал коммандо, задавшего вопрос, но «Дельта» всегда держалась особняком. Броня у того была украшена флотскими синими и золотыми шевронами. — Люблю планировать все загодя. Как знать, может я даже найду работу на гражданке…
Скирата секунду помедлил.
— Вы знаете как идет война. Может быть, мы и через десять лет останемся в строю.
— К тому времени ваш внук уже будет носить броню.
Послышались смешки, и Скирата грустно улыбнулся. Скорч ожидал что он больше обрадуется упоминанию о младенце, которого ему спихнул кто — то из его детей — биологических детей. Скирата откровенно души не чаял в ребенке. Но сейчас, похоже, что — то подпортило радость счастливого дедушки.
— Мое самое большое желание… — проговорил Скирата. — …чтобы все вы увидели его взрослым.
Что ж, это в любом случае был не день для веселья. Только что они стояли на большом пустынном плацу и повторяли имена тысяч погибших братьев… Скорч решил что закончить на этой минорной ноте будет вполне подходяще. В нынешнее время редко пели о дарасум котэ, вечной славе, хотя Скорч считал, что слова «Водэ Ан» могли бы оказаться уместны.
Но нежданное собрание разошлось в полной тишине, и Скирата, прихрамывая как обычно, двинулся прочь. Вэу шагал рядом. Чисто из любопытства Скорч задержался и посмотрел, как двое сержантов шли к ангарам, стоявшим напротив казарм.
— Пошли, — сказал Сев. — Мы не можем тут весь день торчать. Перед обедом инструктаж. А мне еще ВиД откалибровать надо.
— Как ты думаешь, что у них на уме?
— Спокойная старость, и попытки потратить улов Вэу с банка.
— Нет, они затеяли что — то серьезное. Я уверен.
— Мы уже мысли читаем, э?
Скорч не мог понять, почему Сев никогда не видел того, что видит он. Они знали эти двух старых шабуиров с детства, и когда кто — то из них затевал какую — то аферу, то у него появлялось именно такое выражение лица, едва различимое, но заметное для клонов, привыкших интуитивно различать друг друга среди моря почти одинаковых братьев. По лицу Скираты отчетливо читалась какая — то афера.
— Он точно знает что — то, чего не знаем мы. — заметил Скорч.
— Ну, если мы чего — то не знаем — то это нас и не касается.
Скирата и Вэу задержались у входа в арсенал. А затем Скорч увидел то, что укрепило его паранойю. Две знакомые фигуры, которых он не видел уже пару лет — фигуры в бескар'гаме, традиционной мандалорианской броне — появились у служебного входа и приветствовали сержантов характерным пожатием «рука — к — локтю». Мандалориане здоровались, пожимая друг другу руки выше запястья. Вэу говорил что это показывает, что у тебя достаточно крепкая хватка чтобы вытащить друга из беды.
Может быть они явились чтобы отметить годовщину Геонозиса. Вне Великой Армии эта дата никого не волновала.
— Что они тут делают? — пробормотал Сев. — И почему сейчас?
Вад'е Тай'хааи и Мидж Гиламар были из Куэ'валь Дар; сержанты — инструкторы, лично нанятые Джанго Феттом чтобы тренировать клонов — коммандос на Камино. Большинство было мандалорианинами, и большая их часть вновь исчезла без следа, как только закончился их контракт, оправдывая свое название: «те кто больше не существует». Но теперь они возвращались — по одному, по двое… Это еще больше убеждало Скорча что его подозрения не напрасны.
— Не знаю. — ответил он. — Может, Кэл решил что ему нравится общество интеллектуалов. — Он помедлил. Тай'хааи все также таскал за спиной древнее бронзиумное копье а с его пояса свисала бескаровая флейта. И то и другое было смертоносным оружием. — Как ты думаешь, он этими штуками вообще пользуется?
— Не сомневаюсь. — ответил Сев. — Я слышал что Зей пытается снова нанимать Куэ'валь Дар, чтобы они натаскивали обычных солдат до коммандос.
— Жест отчаяния.
— На случай, если ты не заметил — мы в отчаянном положении.
Четверка мандалориан обменялась несколькими словами и скрылась из виду. Без систем в его шлеме Скорч ничего не мог услышать на такой дистанции.
— А зачем вообще Фетт нанимал сержантов не из Мэндо?
Сев пожал плечами.
— Он говорил что это для разнообразия навыков, но, подозреваю, что это просто потому, что он не нашел сотен Мэндо, готовых пойти за ним.
Скорч последовал за Севом обратно в жилой блок. Он часто думал о том что же чувствовали коммандос, обученные аруэтиизе — не — мандалориане, это слово могло означать многое, от «чужака» до «предателя» — живя в окружении тех, кто глубоко усвоил мандалорианскую культуру. Впрочем таких осталось немного. Из двадцати пяти сотен, прошедших обучение у аруэтиизе осталось в живых не больше тысячи. Это многое говорило о мандалорианской системе обучения.
— Мы и сами отлично можем тренировать беленьких. — заметил Скорч. — У нас есть опыт, который можно передать другим.
Сев взял со стола шлем, и перевернул его, чтобы начать калибровку.
— Сыт по горло войной, да? Ищешь тихую сидячую работенку?
