Девушка решила ничего не отвечать, готовясь собрать самые надобные вещи. Что может пригодиться в деревне? Наверное, ничего особенного. Главное, собрать одежду, нижнее белье и что-нибудь для личной гигиены. Все – остальное неважно, ведь Михаил будет рядом, даже никаких развлечений не понадобится вроде ноутбука, телефона или игровой приставки.
Марина вытащила наушники из ушей, сложив в сумку вещи, и осознала, что на протяжении двух часов после их ссоры Вадим умолял простить его сидя за дверью.
- Марина, больше всего мне обидно не то, что ты встречаешься с мужчиной, который старше тебя на девять лет, - сонливо признался Вадим, прикрывая рот ладошкой. Она же не видит, как он устал за сегодня. – Мне обидно то, что ты не поделилась со мной. Да, я бы кричал, хуже, чем сегодня, но все обошлось бы все рукоприкладства и ненависти друг к другу, правда, - он вздохнул и облокотился о дверь спиной, сползая на пол. – Я ведь люблю тебя, и Мишу тоже, черт бы его подрал за такое, люблю.
- Ты избил его, не разобравшись, - осуждающе простонала девушка. Спорить с братом не хотелось, она давно мечтала выбежать за дверь и обнять его без лишних слов. Гордость не позволяла. – Мы вместе долгое время, подумай сам, стал бы взрослый мужчина тратить свое время, молодость, терпение на то, чтобы встречаться с несовершеннолетней девчонкой? Это уже оправдывает его. Вадим, разница в возрасте тебя не устраивает? На мой взгляд, сейчас бывают пары с более большой разницей. Вот, к примеру, Алла Пугачева и Максим Галкин, - Марина от своих слов же усмехнулась, Вадим засмеялся.
- Они не в счет, - упрямо добавил брат, стерев с лица улыбку. Какие же они упрямые. Это, судя по всему, семейное. – Я просто не понимаю, как вы… Миша раньше был плохим человеком, ты не представляешь, насколько плохим.
- Раньше – прошедшее время, а мы говорим о настоящем. Он мне сам все рассказал, и я знаю, с кем имею дело. Миша другой, и, как бы ты не хотел, мы будем вместе. Со временем, когда мне исполнится восемнадцать, я смогу делать что захочу и когда захочу, и ты будешь не вправе изменить мое решение, - она замолчала, но договорила через минуту: - Мы пережили многое вдвоем, - девушка нервно усмехается. – Чуть не сдохли в аварии в один день, и ты хочешь нас разлучить? Да с Мишей я чувствую себя живой, пойми же. Прежде я не думала, что жизнь – это подарок от Бога. Не думала совершенно ни о чем, кроме компьютерных игр и других развлечений. А теперь,… а теперь я ценю всё, что заработала с трудом. Взаимопонимание, любовь, веру в хорошее будущее – я имею это не без помощи Михаила Владимировича. Этого у меня не отнимает даже родной брат.
- Я верю тебе, - открыто признал свое поражение Вадим, девушка из-за этой новости невозмутимо улыбнулась и вытерла слезы. – Михаилу – нет. Я хочу видеть доказательства того, что он любит тебя также сильно, как ты его. Пока я их не увижу собственными глазами, не позволю вам быть вместе, - слышно по звуку, как он пошел в свою комнату. Полы скрипят в квартире давно, они часто выдают людей, которые шастают по ночам к холодильнику. – Прости меня, - грустно сказал брат, скрываясь в своей комнате, - и спокойной ночи, до завтра.
В это время Михаил Владимирович, расплатившись с водителем старого «жигуленка», словно окрыленный, вылетел из машины и побежал к подъезду своей девушки. Детская невинная улыбка всплыла на лице, щеки полыхали, как в первое свидание, а азарт этих далеко не детских игр возрастал с каждой секундой. Ему не виделось то, что он похищает девушку – а Вадим подумает именно так, - чем-то запретным. Они ведь пара, а парам свойственно куда-то ездить вместе и отдыхать наедине от общества.
На улице темнота разнеслась по всему городу. Накрыла с головой, становится страшно временами, когда гуляешь один. Учитель еле разглядел дверь, за которой находилась лестница, ведущая к квартире Проскуриной. Михаил Владимирович, не замечая своего детского счастья, случайно споткнулся о порог, когда массивная железная дверь распахнулась перед ним, приветствуя. Классный руководитель не успел схватиться за что-то, поэтому упал на живот, и столкновение с ледяной поверхностью пришлась ему болью, произошедшей в левой части головы, ближе к уху. Голова резко, как огонь от соприкосновения с древесиной, вспыхнула адской болью. В глазах потемнело так же, как сейчас царствовала ночь за потрескавшимся окном. Узлом сдавило горло и мужчина, схватившись за это место, кашлянул. Потом еще, а вместе с хриплым кашлем и умоляющим, просящим и улетающим куда-то в неизвестность разукрашенной подростками стены «помогите», вырвался тихий стон ослабевшего человека. Михаил приподнял глаза и заметил разбросанные осколки от бутылок из-под пива, водки и лимонада, какие-то бумажки, грязные куски ткани разорванной одежды и другие, плохо пахнущие предметы. «Алкашня эта чертова, - пронеслось в его голове тревожной мыслью. – Только бы не потерять сознание, только бы не потерять, - слабо размышлял он, хотя, и мысли плывучим туманом распространялись в голове».
Звонить в скорую помощь не выход. Потому что руки трясутся, тело бросает в дрожь, чувствуется, как по шее течет кровь. Она такая холодная, до отвращения. Михаил обязан доползти до ее двери, а дальше,… а дальше она сама разберется, что делать. Главное, чтобы Марина увидела критическое состояние Михаила. Она поможет, он ни капли не сомневался. Осталось довериться своему телу. Куда делась вся энергия, потраченная на безобразную улыбку глупого ребенка, каких-то пять минут назад?
Ступенька первая. Классный руководитель понял, что сильный удар обошелся на правое ухо. На ту сторону не слышно посторонних звуков. Ничего, совсем ничего. Ни своего дыхания, ни сердца, ни криков на улице, ни жужжания комара, летающего рядом все прошедшее в подъезде время.
Ступенька… непонятно, какая. Он не мог считать больше. Слишком больно, теперь не исключительно на душе, прибавилось еще и тело, физическая боль, страшная, невыносимая. Мысль, что он настоящий мужчина и мужчины не плачут, не спасла. Слезы непроизвольно потекли из глаз. На данный момент не видно ничего. Тело, словно пепел в руках человека, рассыпалось на мелкие крупинки, молекулы, разрушенные частички. Михаил на ощупь обнаружил дверь своей ученицы и, применяя всю свою силу, стал бить кулаками по деревянной поверхности. К счастью, кто-то услышал. Чьи-то шаги по коридору, как спасательная тревога и оповещение о скорой помощи для больного, звучали в его голове. Неважно, Вадим сейчас откроет дверь или Марина – они оба помогут без лишних слов. Они не бросят в беде. Перед тем как услышать: «Миша, Господи! Вадим, скорую, живо, вызывай скорую помощь!» - он отключился. Вовремя же добрался до двери….
***
Палата номер «14» - туда положили Михаила Владимировича после серьезной операции на правое ухо, которая длилась в течение всей ночи. Честно говоря, в медицине Марина, да и Вадим, чего уж тут скрывать, не разбирались, поэтому вдаваться в подробности ранения Михаила, что довело до операции, мы не будем. Наконец-то врачи пустили встревоженных друзей пациента в палату на полчаса. Целых полчаса – для Марины, кстати, после произошедшей неприятности с учителем, это покажется вечностью. Ведь пока его оперировали, она чуть сама с ума не сошла.
- Пойдем, Марь, - похлопал девушку по плечу брат, замечая, как сестра раздражается с одним только словом. Переживает, конечно, чего и следовало ожидать. Проскурина поведала брату их тайну с Михаилом Владимировичем, о том, что они хотела сбежать. И он понял, что доказательств его взаимных чувств теперь не требуется. Возможно, он даже позволит им продолжать строить планы на будущее своих отношений.
- Пойдем, - произнесла она и открыла дверь. Запах спирта – девушка всегда его ненавидела. Хотя, кто его любит? Лекарства, выстроенные в ряд на продезинфицированном столике, накрытом каким-то белоснежным покрывалом, пугали еще больше. Михаил, в похожей пижаме, как в прошлой больнице, с полузакрытыми глазами наблюдал за пришедшими «гостями». Из левой руки торчат трубки, подкармливающие организм после пережитого стресса. Капельница еще не самая страшная вещь в больнице, наверное. Правое ухо, да и вся правая часть головы перевязана, виднеется несколько капель застывшей крови. Марина присела рядом с учителем, взяв крепко его за руку.
