Девушка проигнорировала его слова, добавив поспешно:
- За это время мы что-нибудь придумаем, чтобы Вадим позволил нам встречаться, я тебе обещаю. Он не такой на самом деле, каким показал себя сегодня, избив тебя. Вадим любит и меня, и тебя как друга. Он поймет. Со временем, но поймет. А пока мы обязаны сбежать. Мы вернемся в сентябре, а когда окажемся в Москве, будем решать, что делать с нашими отношениями.
- В таком случае, - задумчиво протянул учитель, - мы рискуем еще больше.
- На то и есть жизнь, чтобы рисковать, - заметила Марина и уже шепотом добавила: - Я люблю тебя.
- Я приду за тобой завтра ровно в десять вечера, не опаздывай, - согласился Михаил и сбросил трубку перед тем, как услышать ее слова. Он знал, на что идет, как рискует и так сломавшимися отношениями, но прошлый Михаил Владимирович возвращается на землю с небес. Мужчине плевать на чужое мнение. Если он хочет быть с этой девушкой, он будет. Если он хочет забрать ее на время к себе, отнять из рук суровой реальности и спрятать под своим покрывалом спокойствия, он заберет. Если он идет на огромный риск, он пойдет. Однако сделает так, как душа его распоряжается. Так, как хочет его сердце. Так, как не хочет сценарий судьбы. Так, как запрещено законом.
Мужчина не поспешил домой собирать вещи, он просто пошел дальше, желая зайти в одно местечко из своей прошлой разгульной жизни. Путь его точно вырисовался в голове. Это запрещено законом, а он пошел все равно по своему личному желанию. Бар «Кровяной коктейль» - не очень-то привлекающее нормальных посетителей название, зато для ненормальных людей, помешанных на алкоголе, наркотиках и обнаженных женщинах/мужчинах – в самый раз. Находилось это место в подвале, казалось бы, месте, где никогда не ступала человеческая нога. Люди обходили стороной грохот, разносившийся за железной дверцей, чьи-то крики и звук разбивающего стекла под музыку с матерными выражениями и приятной не для каждого слушателя цензурой. А Михаил решил пойти туда на свою больную голову. Зачем, спрашивается, ему это нужно?
Все как было раньше. Та прежняя пугающая обстановка осталась, ее не смыл след прошлого, ее не забрали воспоминания. Все стоит на месте, ничего не изменилось, кроме людей, конечно, которые там отшивались в свободное время от обыденной повседневности. И лестница, скрипящая, когда до нее только касается человеческая нога, до сих пор не провалилась под землю. Михаил спустился в подвал и замер на месте. Совсем тихо. Нет никого, только несколько человек, вкалывая что-то из шприца себе в вену, странно растягивают легкие улыбки на устах и хохочут, неразборчиво, себе под нос.
- Неужели, - раздался приятный голос за спиной. Надо же, даже этот человек за столько лет не изменился. – Кого я вижу. Это же наш «Черный рыцарь», добро пожаловать в бар, Михаил.
Учитель повернулся назад и так, словно сменившись ролями с кем-то, бросился в объятия к бывшему лучшему другу. И плевать, что он наркоман, бабник и просто идиот до сегодняшнего дня. Он все равно… друг.
- «Ворон», какая встреча, - учитель отстранился и поправил свернувшийся на шее галстук. Уже невыносимо душил, будто воздуха не хватало вовсе. Либо здесь слишком душно, либо в душе слишком тесно. – Как жизнь твоя разгульная? – Михаил присел на высокий стул и схватил первую попавшуюся бутылку под руку – выбор пал на коньяк, завораживающе болтающийся золотистой жидкостью по бутылке. Он сделал глоток, а его друг устроился рядом, прихватив такой же алкогольный напиток.
- Ты даже не представляешь, насколько все изменилось, - устало протянул он, и Михаил все понял – кольцо на пальце тому показатель. «Ворон» женился? С трудом верится. – Именно моя супруга вытащила меня из всего этого, - он обвел рукой по всему залу и показал на наркоманов, которые, не обращая внимания, втягивают в себя новые купленные компоненты для «поднятия настроения». – Но работаю я по-прежнему здесь. Не всегда, по пятницам и выходным, барменом подрабатываю. Жена об этом ничего не знает, ведь я просто не могу расстаться со своим прошлым. Просто не могу и все, не знаю, почему, - светловолосый мужчина поднял взгляд на Михаила и улыбнулся: - Вижу, ты подрался с кем-то. Не из-за девки же, ну.
- Из-за девки, - подтвердил его догадки классный руководитель: - А еще ей шестнадцать лет, ее старший брат по совместительству с этим опекун, мой лучший друг и хороший человек. Вадим застукал меня и ее во время поцелуя на его диване. Ах, мне ведь двадцать пять, знаешь, да? И я работаю в школе учителем.
- Так ты еще и учитель? – ошарашенно спросил «Ворон». Мужчина слегка недоумевал от рассказа бывшего напарника по запретным вещам законом.
- Не просто учитель, а классный руководитель, - загадочно улыбнулся Михаил и допил содержимое своего стакана. Достаточно, не хватало еще напиться и уснуть здесь в обнимку с несовершеннолетними наркоманами.
- Так это статья, чувак, - светловолосый мужчина похлопал друга по плечу и сочувственно вздохнул: - Жаль мне тебя, честное слово.
- А мне плевать, что это статья, чувак, - огрызнулся учитель и отставил стакан в сторону. Видимо, ему надоело это место до чертиков. – А мне плевать вообще на всех. Хочу, она будет моей. Совсем раскис я. Все, решено, сейчас иду и забираю Марину с собой.
- Куда? – не понимая, что имеет в виду учитель, осведомился «Ворон». Кстати говоря, даже в момент их дружбы Михаил не знал настоящего имени этого человека. Как был вороном, так им и остался. Вольная птица, несущая смерть. Раньше оно действительно соответствовало образу светловолосого молодого человека, который со временем понял ценность жизни и завязал с разгульной жизнью. Как Михаил.
- На дачу, - немногословно ответил он. – На время, конечно, но сейчас я хочу побыть с ней наедине, - Михаил медленно двинулся к двери, оборачиваясь на ходу: - Еще увидимся, друг.
- Меня Александр зовут, - последнее, что расслышал классный руководитель перед тем, как скрыться на лестничной клетке. Михаил улыбался, и его старый друг тоже. Хорошо, что он все-таки повзрослел и понял, каково это, жить по-настоящему и в свое удовольствие. И для этого не обязательно пачками глотать разноцветные таблеточки с прекрасным свойством превращать серые будни в красочные сны, при этом незаметно разрушая клеточки здоровья любителей эйфории и жизненного «полета».
Перед тем как броситься на испытание судьбы и забрать Марину из дома, учитель присел на скамье и, достав из кармана пиджака специальный блокнот для заметок и телефонных номеров, стал что-то усердно записывать на одной из страниц, то и дело, задерживая синею ручку на каждой строчке, обдумывая предложение. На какие-то поспешные записи ушло от силы пятнадцать минут, почерк получился не таким красивым, с закорючками и ровными буквами, а напоминал роспись маленького мальчика, впервые взявшего предмет для записей в руки. Михаил, наплевав на приличный вид листа бумаги, мало того, что исписанного корявым почерком, так еще и испачканного в каком-то шоколадного цвета пятне (видимо, разлитое когда-то кофе), вырвал бумажку и свернул в квадратик. Спрятав лист в карман, учитель с лихорадочной поспешностью набрал Марине сообщение:
«Собирай все обязательные вещи и жди моего сообщения. P.S. Я не дождусь до завтра, поэтому, милая, сегодня мы уезжаем в деревню. P.P.S. С любовью, твой Михаил Владимирович», - и, улыбнувшись экрану мобильного телефона, вызвал такси и стал дожидаться, когда машина приедет за ним.
Все-таки идти на риск ради любимого человека – лучше всякого экстрима, - сразу повышается энергия, тревога, и, конечно, сердцебиение. Ну чем не спорт? Это разрядка и для тела, и для души.
***
Музыка в наушниках представлялась Марине чем-то болезненным, тяжелым, депрессивным. Голоса любимых исполнителей предвиделись ей смертельной мелодией. Слезы, катящиеся по щекам, скатывались за уши, попадая в ушную раковину. Одно ухо даже заложило, но девушка продолжала глотать соленую жидкость и прислушиваться к словам песни, будто включив ее в первый раз. Звук пришедшего сообщения отвлек ее. Прочитав текст, Проскурина не могла поверить своим глазам. Вот так вот просто взял и согласился забрать ее с собой, ничего не решив, ни выяснив, спокойно пойти на риск, разозлить при этом Вадима еще больше, однако сделать все сообща, вдвоем, не оставляя друг друга в сложной ситуации. За это ей нравился Михаил.
