Новый хозяин одним движением пальца подозвал его к себе и заставил сесть на циновку у своих ног. Абдул съёжился, стараясь показаться таким маленьким, чтоб совсем исчезнуть из под этого взгляда.
-Так говоришь ты прошёл от гор Масшу до Эр-Ракки совсем один?
-Нет, господин, иногда мне встречались пастухи со стадами, торговцы и паломники. Один раз меня подобрали и накормили бедуины-разбойники в пустынных нагорьях. Но я много времени пробыл один. Это правда,- добавил он увидев недоверие в глазах наместника.
-А что ты там выдумывал за сказки для легковерного Хасана о каких-то демонах и чудовищах?
Абдул давно уже пожалел, что наговорил слишком много. Но тогда он голодал так долго, что его живот совсем высох. Ему очень хотелось, чтоб добрый человек, накормивший его тёплой лепёшкой, оставил его у себя. И он не стал лгать, уже зная как люди любят слушать страшные рассказы и его песни. Никто и не думал, что чудовища, о которых он говорит, так реальны для него.
Но этому человеку солгать не получится даже, если он захочет что-то скрыть. Его взгляд выворачивал наизнанку, а рука, которую он опустил на шею мальчика казалось прожигала кожу. Абдул задрожал.
-Демоны..-рассмеялся наместник,- что ты можешь знать о них? Когда они приходят к тебе с белыми мёртвыми глазами..
Он замолчал, видимо решив, что и так сказал лишнее и потянул к себе Абдула, крепко сжав ладонью тоненькую шейку. Мальчик так испугался, что представил себе тот знак, что пугал зверей так явственно, что он вспыхнул у него перед глазами, как будто загорелся настоящим огнём. И страшный человек отпрянул, тряся рукой, как будто его обожгло этим пламенем.
-Как ты это сделал!?- закричал он. Абдул перепугался ещё больше. В глазах у него потемнело и он потерял сознание.
Очнулся мальчик от того, что кто-то холодной влажной тканью обтирал его лицо. Он побоялся открывать глаза, но женщина, полноватая и улыбчивая, сразу поняла, что он пришёл в себя.
-Не бойся, я же вижу, что тебе лучше. Напугал тебя Зияд? Не бойся, он мальчиков не трогает. А что он хотел у тебя узнать? Всё кричал, чтоб привела тебя в чувство. Что он всё равно узнает, как ты это делаешь. Что ты там сделал такого? Вместо тебя мальчишке Фаруху досталось. Синяк теперь на поллица.
Абдул открыл глаза. Он не понимал и половины из того, что говорит женщина. Говор был южный. Но не понимал он другого. Почему у неизвестного Фаруха синяк, если этот страшный Зияд мальчиков не трогает? И как объяснить то, чего он сам не понимает.
За решёткой окна было темно. Уже наступила ночь? Он лежал в маленьком закутке какой-то кладовой. Женщина погладила его по голове.
-Спи. Отдыхай, малыш. Но хозяина больше не зли. А то оттаскает плёткой так, что и лекарь не вытащит. Не то что я.
-Отсюда нужно бежать,- решил Абдул,- пока наместник не узнал, что я в порядке.
Он послушно закрыл глаза и женщина ушла. Тогда мальчик сбросил застиранное покрывало и бросился к двери. Толкнул легонько. Дверь не поддалась. Видимо была закрыта на щеколду снаружи. Он осмотрел комнату. Окно узкое, да ещё и закрыто крепкой лепной решёткой. Всё помещение занимали громадные тюки хлопка. Он спрятался за них. Может кто-то откроет дверь, не увидит никого и ему удастся сбежать.
Абдул долго лежал с открытыми глазами кутаясь в тонкое покрывало. Время от времени поднимался и выглядывал в окно. Окно глядело в сад. Кое-где горели светильники и он видел как время от времени у дальней ограды проходит стражник. Заснул он под утро. А проснулся совсем скоро. Кто-то разговаривал у самой двери грубыми голосами.
-Грузите тюки на повозки. Везите к барке. Она должна уйти до того, как встанет хозяин. Иначе вам пораспишут спины палками!
В кладовую зашли двое рабов. Подняли громадные тюки на спины и потащили наружу. Громогласный остался у двери. Наблюдать за работой. Абдул принял решение.
-Сейчас или никогда. Другого случая может не быть..
Он быстро начал вытаскивать ватные клочья и выбрасывать их под окно. Потом спохватился, что их могут заметить и стал совать в соседние тюки. Что-то он оставил рядом с огромным кубом. За это время в кладовую уже несколько раз заходили рабы за новой порцией товара. Надсмотрщик поторапливал их и скоро они уже могли добраться до его убежища. Наконец, выдрав дыру, благо, он был маленьким и совсем щуплым, Абдул влез в тюк, скорчился как мог и закрыл свою нору, посильнее смяв охапку вынутого хлопка. Тот пружинисто разошёлся, закрыв отверстие и мальчик затих, как мышка, прячущаяся от кота.
18 сентября 1967 года. Москва.
Районная больница воображения не поражала. Не смотря на столичную принадлежность. Но и не ужасала, как провинциальные чистилища. Вполне чистые простыни, прикрывающие полосатые стёганные матрасы. Металлические пружинные кровати. Вполне милые медсестрички. Больничная еда, конечно не сравнится с домашней, но вполне сопоставима со столовской. Славку разносолами баловать было некому. Родители остались в родном Клину. А девушки менялись так часто, что их кулинарные способности лейтенант проверить не успевал. Хотя, если бы он только им это позволил, его откормили бы быстрее, чем племенного бычка.
-Да чёрт с ней, с больничной едой, главное остался жив. Чёртов котёнок, он отвлёк, он и жизнь спас. Лезвие прошло не по шее, а по спине. И, приехавший по вызову, наряд быстро обнаружил и не дал истечь кровью из длинного разреза, нанесённого острейшим клинком.
-Разрез глубокий, но чистый,- сказал подъехавший на труп Бармалей. Он успел обработать и зашить разрез прямо в своей труповозке. Врач скорой помощи только поаплодировал ювелирным стежкам.
-От ножевых ранений можно истечь кровью минут за пятнадцать, особенно если раневая поверхность такая обширная,- прокомментировал он свои аплодисменты,- а шовчик, как у актрисы на личике.
-А чтож я такую натуру буду портить? Меня его девицы потом самого прооперируют в подворотне,- позволил себе пошутить патологоанатом, пока Акулу перегружали в Скорую.
Бармалей и своих клиентов не уродовал. Шил аккуратненько, чтоб не травмировать и без того убитых родственников ещё больше.
Славка, ещё слегка бледный, но уже вполне пришедший в себя, чтоб кокетничать с сестричкой, которая привезла обед, полоскал ложку в больничном супе.
-Говорят вы в милиции работаете,- робко спросила девушка,- и это вас преступник ранил?
-Точно,- кивнул лейтенант,- ничего, мы его ещё достанем.
-А это тот, кто Галю убил.. и Веру? -побледнев, сильнее чем пациент, задала она ещё один вопрос.
-А вы их что, знали?- насторожился Славка.
-Веру так, шапочно. А с Галей мы дружили. Ещё с тех пор как её Саша погиб.
-И вы не предполагаете за что её могли убить так жестоко?
-Я не знаю,- залепетала девушка, но профессиональная интуиция опера уже сделала собачью стойку.
