- Вы хоть понимаете, кого сюда привели? Пропажу своего героя, - выплюнула последнее слово Элис, - волшебники не могут не заметить!

- Эй, мы не тупоголовые низшие! - возмутилась одна из них. - Это не маленький Герой из Пророчества! Волшебники живут не так долго как маги, для них он - взрослый мужчина!

Разговор всё набирал громкость, но посетители более не обращали на это внимание. Элис была по-своему права: приводить в паб волшебников строжайше запрещалось! А здесь ещё он, волшебник, оказался чужим Наследником, у которого наверняка должна быть сильная ментальная защита.

Элис часто мерила волшебников мерками магов, забывая, что несмотря на то, что волшебники произошли от магов, ими они уже не являются.

- ...либо одни, либо ищите другой паб! - и в этот самый момент по лестнице спустился Ричи.

Маленький растрёпанный Ричи, который чем-то походил на Джеймса. Суккубы замолчали, заинтересованно повели носами и улыбнулись, теряя весь свой прекрасный вид. Кошка до этого застывшая, как изваяние, скосила на них взгляд, предчувствуя гадость. И суккубы оправдали её ожидания.

- А кто это такой маленький? - просюсюкали они. - Неужто волшебник? И после этого ты, Элис, говоришь нам о правилах, когда ваш постоялиц сын этого, - кивнули они на Джеймса, ошибочно приняв сходство за родство, хотя для демонов это было простительно.

Родство у демонов определялось силой крови и внешним сходством, которое всегда было выраженно столь ярко, что можно было подумать будто они близнецы или клон одного и того же существа.

Тень в очередной раз дрогнула, и вампир заметил это. Он медленно, будто неохотно поднялся из-за стола, отставив в сторону стакан, и перевёл неприятный взгляд на суккубов.

- Что Вам не нравиться в моём птенце? - положив руку на плечо Ричи, спросил вампир, и суккубы попятились назад.

Все посетители заметили несвойственную наглым Ами и Еми реакцию, заинтересованно посмотрев на вампира. Немногие поняли, что перед суккубами стоял стрикс.

Стрикс улыбнулся, обнажив нечеловеческие острые зубы и шагнул вперёд, выходя из-за спины ничего не понимающего Ричи. Его когтистые ладони были покрыты немногочисленными темными перьями, когда он медленно надвигался на суккуб. Совершенно по-птичьему склонив свою голову, он то ли заклекотал, то ли закурлыкал.

- Откуда вы достали душу мертвеца? - спросил стрикс всё больше теряя человеческие черты.

Суккубы задрожали, сжались и нервно оглянулись, самая смелая из них шагнула вперёд и дрожа всем телом, что-то зашептала ему. Стрикс внимательно посмотрел на них своими чёрными, птичьими глазами, после чего отступил, вновь обращаясь в человека.

- Теперь, милостивый басилевс выслушает меня?

Длинная человеческая тень поманила стрикса за собой.

***

Небольшой крепкий дубовый стол, ломился от разных кушаний и яств. Ричи ещё никогда не видел таких блюд, его живот требовательно заурчал, и он невольно покраснел.

- Извините, - пробормотал Ричи.

- Ешь уже, - тяжко вздохнула Берта, пододвигая ему тарелку.

Ричи неловко кивнул, ощущая на себе внимательный взгляд женщины. Берта однако уже давно на Ричи не смотрела, это лягушка выглянувшая из чашки внимательно осматривала мальчика, явно прикидывая что-то. Эта была та самая зелёная лягушка, что совсем не давно, до двенадцати часов дня, была плутом. Вот только не успел плут и подумать о том, чтобы вылезти из чашки, как на кухню ворвалась Элис. Волосы её некогда заплетённые в две тугие косы растрепались, такие же как у Берты глаза были наполнены беспокойством.

- Память не вечна, - нервно проговорила приветствие Элис, не дожидаясь впрочем ответа от Ричи.

Хотя ожидать от него ответа было по меньшей мере глупо, Ричи совсем не был обучен и даже не знал, что это за приветствие. Он только неуверенно кивнул, вгрызаясь в куриную ножку, более не обращая ни на кого внимания.

Элис ближе подошла к своей матери и что-то жарко зашептала ей на ухо, с каждым сказанным словом лицо Берты становилось всё мрачнее и старее, и вот уже на кухне стояла дряхлая старуха. Покрытые старческими пятнами ладони Берты прикрыли её рот, сама она бросила косой неприязненный взгляд на Ричи, и неудачно оперившись о кухонную тумбу она смахнула чашку с лягушкой на пол. Лягушка возмущено уставилась на старуху, осторожно обходя осколки чашки, и уже раздулась для очередного кваканья, когда Элис взяла его на руки.

- Присмотри за кухней, - решившись, сказала Берта и ловко стянув с себя передник, вышла.

Элис осмотрела ряд булькающих кастрюлек, принюхалась к открытому кувшину, и отошла как можно дальше от печи. Она расправила передник, отыскала новую чашку, наполнила её водой, посадила туда лягушку и подошла к Ричи.

- Значит, тебя зовут Ричи? - спросила она, когда Ричи жадно запивал еду морсом. - А меня Элис. Если тебе что-то интересно, можешь спрашивать у меня, - и с жадным любопытством уставилась на него.

Ричи неловко поёрзал на стуле, но взгляд Элис стал лишь ещё более заинтересованным.

- Тебе неудобно?

- Нет-нет, всё хорошо. Было очень вкусно.

- Даже не спросишь, как здесь оказался? - подалась вперёд Элис, но не дала даже времени Ричи ответить. - А тебе, что совсем не было страшно, когда стрикс оказался за твоей спиной?

- А кто такой стрикс?

- Так ты не знал? - она засмеялась, запрокинула голову вверх и захохотала.

Смех её был глубоким, бархатистым, но полным чего-то мрачного и торжественного. На секунду Ричи показалось, будто даже крышки кипящих кастрюль замерли в ожидании чего-то. Растрёпанные косы Элис упали ей за спину, и Ричи увидел длинноватые для человека уши.

- Давненько я так не смеялась. Запомни если стрикс оказался за твоей спиной, то ты уже мёртв.

- Но кто такой этот стрикс?

- Это такая птичка, - иронично отозвалась Элис. - Ночная птичка, пьющая кровь и евшая мясо.

Серые глаза Элис в упор уставились на него.

***

Переговорная в "Красном льве" была маленькой обшарпанной комнатушкой, куда едва помещались стол да пара стульев. Единственным источником света являлась просмолённая свеча, что отбрасывала тени на стены, и извечно трещала.

Берта ворвалась в переговорную в тот самый момент, когда кошка обернулась призраком молодой женщины. При жизни эта женщина была альбиносом, во всяком случаи так казалось из-за красных глаз и бледной кожи, рот её был непропорционально широк, а пульсирующий нечеловеческий зрачок пугал. Беллона не была красива, во всяком случаи по меркам людей, красота любого из Эилидх была ужасна, порой даже отвратительной, но до странного неотвратимой. Никто хоть раз видевший Эилидх без морока не мог бы сказать, что они уродливы, ибо это красота завораживала.

- Память не вечна.

- Но кровь наша чиста, - хором сказали стрикс и Беллона.

Стрикс поправил короткие чёрные волосы и внимательно посмотрел, как Берта закрыла дверь. Тени за его спиной сгустились, и стрикс повёл плечами, когда из его спины прорастали крылья.

- Ведутся переговоры между басилевсом Беллоной Эилидх и...

- Нобелем Тивуртием Долабеллы, - назвал своё имя стрикс.

- ...нобелем Тивуртием Долабеллы,- стоило только последним словам Бретты прозвучать, как комната засияла, а дверь растворилась в стене.

- И что же уважаемый нобель желает в уплату своей доброй воли? - уставилась жуткими красными глазами на стрикса Беллона.

- Но разве скромный нобель может что-то требовать от василевса?

Беллона прищурилась, чуть подалась вперёд и жадно всмотрелась в хищные черты лица Тивурия. Её широкий рот растянулся, обнажив островатые зубы, а тьма зрачков покрыла собой всю радужку.

- Не василевс, - с едва слышным присвистом сказала Беллона. - От чьего имени говоришь ты, Тивуртий?

Тивуртий улыбнулся, обнажив частокол тонких острейших зубов и опёрся затылком о стену. Казалось в этой комнате существовало нечто завораживающее Долабеллу, тьма затопила склеру его глаз. Стрикс жадно вдохнул воздух переговорной.