А вместо плеч нарисовал я листья,

Подобные опущенным крылам.

И лишь лицо оставил я похожим

У этого бессильного подобья —

Прекрасного, но пленного растенья,

Ушедшего корнями в огород.

И хрен седой растет с тобою рядом,

И хнычут репы, что земля на грядах

Черна.

И всех своим нехитрым ядом

Перетравить мечтает белена.

И солнца нет.

За облаками скрыто

Оно.

И огородница подходит,

Морщинистыми, дряхлыми руками

Схватила за прекрасное лицо…

Художник тут вбежал,

Он крикнул:

"Кто вам позволил рисовать?"

— "Идите к черту!" — ему я сдержанно сказал

И тотчас

Покинул этот серый, пыльный дом.

3

"Вы ночевали на цветочных клумбах?

Вы ночевали на цветочных клумбах? —

Я спрашиваю.—

Если ночевали,

Какие сны вам видеть удалось?"

Покинув дом, где творчество в запрете,

Весь день метался я, ища квартиру,

Но ни одна квартирная хозяйка

Меня не допустила ночевать.

Они, крестясь, захлопывали двери

И плотно занавешивали окна

Дрожащими руками.

Слишком страшен

Был вид и взгляд мой…

Наступила ночь,

И сумрачно постлал я одеяло

Меж клумб под сенью городского сада.

Но сон не брал. И травы щекотались.

И вороны рычали с тополей.

Так ночь прошла.

Рассвета не дождавшись,

По улицам сырым, туманным, серым

Я вышел за город.

В глазах двоились

Тропиночки, ведущие в поля.

И был рассвет!

Земля порозовела.

В ней зрели свеклы.

Я стоял, вдыхая

Все запахи земли порозовевшей.

Рассвет прошел. И день настал в полях.

Я не стоял — я шел вперед, вдыхая

Медвяный запах длящегося полдня,

Ища чего-то и не находя.

Но голоса растений властно шепчут:

"Ищи, ищи!"

И вдруг на перекрестке

Дорог, ведущих в будущие годы,

Ты появилась как из-под земли.

Ты закричала:

"Где вы ночевали?

Чем завтракали?

Сколько беспокойства

Вы причинили мне своим уходом!

Вторые сутки, как я вас ищу!"

Всё кончилось…

На розовой поляне

Пьем молоко, закусываем хлебом,

И пахнет перезрелой земляникой

Твой теплый хлеб…

Июльская земля

Нам греет ноги.

Ласкова к скитальцам

Всезнающая, мудрая природа.

Подсолнух!

Из чужого огорода

Вернулся ты в родимые поля.

1932

Сон подсолнуха^{35}

Старый хрен растет со мною рядом,

Стонут репы, что земля черна,

И детей своим нехитрым ядом

Отравить мечтает белена.

Солнце! Скрылось ты за облаками.

Скоро огородница придет,

Мощными, шершавыми руками

По венцу тихонько проведет.

"Семя,— говорит она,— созрело!

Мы его поджарим и сгрызем".

Так открутит голову. А тело

Упадет, ломаясь, в чернозем.

Уцелею ли, простой подсолнух,

Если не сумею в эту ночь

Напряженьем сил, еще неполных,

Цепкость этих рук превознемочь?

Ну, рванись! Употреби усилья,

Глядя ввысь, в лазоревую ширь,

Листья, превращаемые в крылья,

Над землей упрямо растопырь.

Ну, рванись! Употреби усилья!

Ведь летает даже нетопырь.

Листья, превратившиеся в крылья,

Над землею мощно растопырь.

Пусть бегут и улица и дворня,

Пусть кричат: