— "Не для тебя совсем взошел на крышу банну,—

Нимало не смутясь, ответствует Антон

И тычет ввысь перстом: — Взошла на небосклон

Венус — любви звезда. Ее воспел Гораций

^[613]

,

Воспел ее Назон

^[614]

. А я для обсерваций

Имею телескоп. На бане я сидел

Часа, пожалуй, два — всё в небо я глядел.

Не знал, кто в бане есть, как ты вошла — не видел.

Тому порукой — честь! Пардон,— когда обидел!"

От смеха говорю я, закусив губу:

— "Что ж в зрительную ты увидеть мог трубу?"

— "Венус пройдет, звезда, на расстоянье близком,—

Сказал он,— меж Землей и Гелиоса диском

^[615]

.

В июне месяце то нужно ожидать.

Явление сие приедут наблюдать

К нам академики, весьма учены мужи.

А я уже готов. Я их ничем не хуже!"

— "Лжешь! — говорю ему.— Тут что-то да не так!"

"Но,— думаю сама,— теперь понятен знак,

О коем не хотел мне объявлять родитель".

"Про Венеру стишок послушать не хотите ль? —

Спрашивает Антон.— Прочту тебе, позволь!"

— "Нет,— говорю,— Антон, от этого уволь!

Латинского чтеца уж выставил за двери

Папаша как-то раз!"

— "Тому я не поверю.

Он мудрый человек!"

— "А вот поди спроси,—

Смеясь, я говорю,— Венерам на Руси

Не поздоровится. Иди-ка восвояси!

Для Венус места нет у нас в иконостасе.

Великомучениц усерднее пиши!"

А он: "Конечно, в том спасение души,

Но я изображать умею и натуру,—

Хвою вот, например, сладчайшую фигуру,

Твой лик, что для меня священнее икон!"

Чуть слышно я шепчу:

"Прочь уходи, Антон!"

Прелестные его не слушаю я речи,

От бани прочь бегу, не потушив там свечи

И зеркальце забыв. И вот уже одна

Я дома. Из окна я в сад гляжу, бледна.

А в бане та свеча долго еще мерцала,

Как будто б чья-то тень гляделась там в зерцало.

2

Он не солгал, Антон! Так вышло по весне:

Соседка-попадья вбегает раз ко мне.

"Магус

^[616]

, астролог,— кричит,— волшебник едет!"

"Что,— думаю я,— с ней? Она наяву бредит".

"О магусе каком, соседка, говоришь?"

— "Голубушка моя! Знашь город ты Париж?

Оттуда прибыл гость, негадан и непрошен.

Французский звездочет. Зовется Дотерош он"

^[617]

.

Тут подоспел отец: "Что ж, попадья, ты врешь?

Совсем не магус он, аббат сей Дотерош.

Духовное лицо. Как твой супруг. Понятно?

Ученый астроном. На солнце ищет пятна.

А нынче,— этого не стоит уж скрывать,—

Венеру он звезду прибыл обозревать,

Которая пройдет по солнечному диску!"

Я вижу — звездочет уже подъехал близко,

И мой родитель тут в окошко поглядел.

Заторопился он, регалии надел.

"Пойдем-ка, дочь моя, добрых гостей встречати!

Там я обязан быть. Я ратман в магистрате.

А ты с французского нам всё переведешь,

Коль разговаривать захочет Дотерош!"

Тем временем ямщик подвозит гостя к дому.

Выходим мы, спеша навстречу астроному.

Вокруг его саней уж толпится народ.

Но всё посадский люд. Не вижу я господ.

По-видимому, их предупредить заранье

Не преуспел гонец, и спят еще дворяне.

Чуть оробела я. Но зов мово отца

Мгновенно мне помог сойти на двор с крыльца.

Вот гость! Откинул он кибитки волчью полость,

Воззрился на меня. В глазах его веселость,

Лицо духовное, но брит и моложав.

Тут кланяется он. И, губы вдруг поджав:

"Хочу я,— говорит,— стаканчик русской водки!"

Вот, думаю, и верь соседушке-трещотке!

На магуса ничуть сей путник не похож.

Не в остром колпаке явился Дотерош.

Магическа жезла в руках нет никакого.

Француз он как француз. Приветственное слово

Любезно говорит. Но кто ж тебя поймет,

Кроме меня одной, заморский звездочет!

Милый ты мой, никто не разберет твой говор.

Ну, что ж! Не зря учил меня лукавый повар!

Я говорю: "В наш дом пожалуйте, аббат".

— "Спасибо! — он в ответ.— Я буду очень рад!"

Вот вылез. На меня глаза свои таращит.

Отец зовет людей — пускай, мол, перетащат

Его пожитки в дом — сумы да сундуки,

Довольно тяжелы они и велики.