Адмирал Якоб Корнелисзоон ван Нек, командир второй голландской экспедиции, маршрут которой следовал через Маврикий, объявил остров голландскими владениями и был первым европейцем, который целиком исследовал его. Его часто считают первым человеком, который нарисовал додо. Журнал, описывающий его путешествия, пользовался чрезвычайным успехом и несколько его переводов вышло уже вскоре после первого издания. (Изображение любезно предоставлено Государственным музеем Амстердама.)

вернулись спустя два года, нагруженные богатствами. Но до их возвращения новая компания снарядила ещё два судна, а старая компания добавила к этим двум ещё шесть. Этот восемь судов отправились в плавание вместе в 1600 г., вновь под командованием ван Нека.В отличие от португальцев, голландцы избрали более южный маршрут через Индийский океан, что стало для них весомой стратегической причиной закрепиться на Маскаренских островах. Им понравилась плодородная тёмная вулканическая земля Маврикия. Исследуя остров, они обратили внимание на густые леса из чёрного дерева и изобилие живых существ, в том числе голубей, черепах, рыбы, и на стаи уродливых птиц, не похожих ни на одну из тех, каких они видели раньше. Она была размером с лебедя, с большой головой, снабжённой своего рода капюшоном. Она выглядела совсем бескрылой, а вместо них у неё были три или четыре маленьких чёрных шипа и хвост, состоящий из четырёх или пяти курчавых перьев серого цвета. Голландцы назвали это существо Walckvogel, или «тошнотворная птица», из-за того, что её мясо становится жёстким, когда приготовлено для еды, даже при том, что они нашли грудные мускулы приятными на вкус. Изобилие диких голубей явно стало причиной того, что Walckvogel оказалась менее желанным источником пищи.

Моряк голодный промышляет в перьях дичь,Он рубит пальмы, толстых додо он убьёт,Жизнь попугаю сохранит, и этой птицы крикЕё товарищей на смерть в неволю завлечёт.

— Якоб ван Нек (1598), «Путешествие»15

Согласно французскому изданию, Вибрандт ван Варвик, компаньон ван Нека, описал дронта такими словами:

Это птица, которую мы называем птицей тошноты, размером с лебедя, с круглым хвостом, без крыльев; мы добыли некоторое количество этих птиц вместе с несколькими черепахами и другими птицами; мы варили эту птицу, но она была настолько жёсткой, что мы не могли проварить её в достаточной степени, и ели её лишь наполовину приготовленной. На острове мы никого не нашли, но убили большое количество черепах, а поскольку никто не мог их пугать, они никого не боялись, оставались на месте и позволяли нам убивать их. В общем, это страна огромного

Здесь изображены моряки ван Нека, наслаждающиеся изобилием природных богатств на Маврикии. (Из книги Hugh Edwin Strickland, The Dodo and Its Kindred; or, The History, Affinities, and Osteology of the Dodo, Solitaire, and Other Extinct Birds of the Islands Mauritius, Rodriguez, and Bourbon, London: Reeve, Benham, and Reeve, 1848. Из коллекций библиотеки Эрнста Майра в Музее сравнительной зоологии Гарвардского университета.)

изобилия птиц и рыбы, большего, чем во всех других странах, которые мы обнаружили во время этого путешествия.16

Друг и коллега адмирала ван Нека, адмирал Петер Виллем Верхувен решил прогуляться среди гнёзд дронтов и его «очень сильно клюнули» за его любопытство. Этот и другие эпизоды заложили краеугольный камень в массив знаний о дронте в Европе. Ван Нек вернулся в Нидерланды с четырьмя из своих судов в 1599 г. Остальные четыре судна вернулись следом в 1601 г. Бортовой журнал адмирала был немедленно издан на голландском (1601), французском (1601), латинском (1601), английском (1601) и немецком (1602) языках. Затем последовал вал других отчётов о путешествиях, и все они были приправлены рассказами о птице, которую с трудом можно было признать существующей на самом деле, даже если она стояла прямо перед удивлёнными глазами мореплавателей. Однако экспедиция ван Нека опустила занавес на судьбе додо, обрекая птицу на вымирание менее чем через столетие, и в то же самое время обрекая её на бессмертие в умах Европы, потому что ван Нек привёз живых дронтов с собой в Нидерланды. И одному из них была предначертана судьба стать неизгладимым символом современной эпохи.

1 Joao de Barros, Terceira Decada da Asia de Ioam de Barros: dos feytos que os Portugueses fizeram no descobrimento & conquista dos mares & terras do Oriente, Lisbon, Portugal: Ioam Barreira, 1563.2 Там же.3 Там же.4 Там же.5 Там же.6 Там же.7 Hugh Edwin Strickland, The Dodo and Its Kindred; or, The History, Affinities, and Osteology of the Dodo, Solitaire, and Other Extinct Birds of the Islands Mauritius, Rodriguez, and Bourbon, London: Reeve, Benham, and Reeve, 1848.

8 Королевский указ, упомянутый в предисловии Ч. Р. Боксера к книге «Трагическая история моря», в Bernardo Gomes de Brito, The Tragic History of the Sea, Cambridge, U.K.: The Hakluyt Society, 1959.9 Jan Huygen van Linschoten and Arthur Coke Burnell & P. A. Tiele (eds.), The Voyage of John Huygen van Linschoten to the East Indies: From the Old English Translation of 1598: The First Book, Containing His Description of the East, London: The Hakluyt Society, 1885.10 Там же.11 Там же.12 Там же.13 Там же.14 Там же.15 Цитируется по: Hugh Edwin Strickland, The Dodo and Its Kindred; or, The History, Affinities, and Osteology of the Dodo, Solitaire, and Other Extinct Birds of the Islands Mauritius, Rodriguez, and Bourbon, London: Reeve, Benham, and Reeve, 1848.16 Там же.

Как так получилось, что у нас есть точное представление о том, как выглядел дронт, вплоть до формы перьев в его крыльях и цвета кожи вокруг глаз? Существовало некоторое количество словесных описаний в отчётах путешественников, проплывавших через Маскаренские острова, но они отличались такой же схематичностью, как гравюры на дереве, которые иллюстрируют печатные версии этих рассказов.Один из дронтов, которых голландский адмирал Якоб ван Нек привёз с собой в Амстердам, стал источником вдохновения для самых детальных и информативных изображений птицы. Никаких подробностей не известно – например, был ли это подарок или покупка – но один из пленников ван Нека был послан из Амстердама одному из самых могущественных правителей Европы – Рудольфу II Габсбургу, монарху Австрии, королю Богемии и Венгрии и императору Священной Римской империи – в его резиденцию в Праге. Здесь он удостоился внимания двоих очень талантливых живописцев при дворе Рудольфа – Йориса Хофнагеля и Руландта Саверея, которые создали правдоподобные портреты дронта. В те времена, за столетия до изобретения фотографии, талантливые живописцы были людьми, наилучшим образом подготовленными к тому, чтобы создавать подробные и достоверные изображения флоры и фауны, но они предпочитали оставаться ближе к богатым патронам и рынкам сбыта; они не нанимались в опасные путешествия в далёкие уголки Земли, чтобы непосредственно наблюдать объекты своего внимания.

Один из самых эксцентричных индивидуумов, которые когда-либо восходили на трон Габсбургов, Рудольф II (1552-1612) считался безответственным, когда дело касалось продвижения военно-политических интересов стран, которыми он управлял как наследный монарх, и капризной «империи» германских стран, который выражали свою преданность в первую очередь Римско-католической церкви. Вместе с тем его помнят как одного из величайших коллекционеров всех времён, а также ценят его усилия, направленные на поддержку оплота образованности в традициях гуманистического Ренессанса в то самое время, когда усиление протестантства и возрождающийся католицизм раскалывали христианскую Европу на враждующие лагеря. Рудольф II был старшим сыном императора Максимилиана II и его жены Марии, дочери могущественного Карла V, который на протяжении значительной части шестнадцатого века управлял Испанией и Нидерландами, а также обширными владениями Габсбургов с центром в Вене. (Он также занимал полунаследственный пост императора Священной Римской империи.) Удалившись от дел в монастырь в возрасте 58 лет в 1557 г., Карл разделил свои владения, передав Испанию и Нидерланды своему сыну Филиппу II, и отдав Австрию и другие земли Габсбургов, плюс Священную Римскую империю, своему брату Фердинанду I, которого сменил его сын, отец Рудольфа. Родившись в Вене, Рудольф провёл детство в Испании, при дворе своего набожного дяди Филиппа II. После смерти отца Рудольф вернулся в Вену, чтобы унаследовать троны Австрии, Венгрии и Богемии (последняя приблизительно соответствует современной Чешской Республике). В 1576 г. он был помазан Папой Римским, чтобы следом за своим отцом стать главой номинальной германской Священной Римской империи. Эта «империя» берёт своё начало в завоеваниях Карла Великого в девятом веке, но спустя столетия она видоизменилась в свободную федерацию независимых немецких княжеств; некоторые из них к концу шестнадцатого века стали протестантскими. Оставив традиционную столицу Габсбургов в Вене и её интриги, Рудольф сделал своей административной и жилой резиденцией Прагу, столицу Богемии, где, вдали от суеты, он мог в полной мере удовлетворять свой интерес к алхимии,