Более достоверными сведениями мы располагаем относительно участия Дрейка в двух пиратско-работорговых экспедициях, проходивших по маршруту Англия – Западная Африка – Вест-Индия – Англия. Экспедицией 1566–1567 годов, снаряженной на средства братьев Хокинсов, командовал капитан Джон Ловелл, а экспедицию 1567–1568 годов возглавлял сам Джон Хокинс. Поход «за рабами и золотом», организованный Хокинсом, завершился катастрофой близ Веракруса (Мексика), в гавани Сан-Хуан-де-Улуа. Там вице-король Новой Испании дон Мартин Энрикес де Альманса нарушил мирный договор, заключенный с командующим английской экспедицией, и приказал своим солдатам атаковать корабли работорговцев. В результате отчаянного сражения флотилия Джона Хокинса была разгромлена, уцелели только два судна – «Джудит» Дрейка и «Миньон» Хокинса.

На вопрос, что двигало Дрейком в первые годы после возвращения из Мексики, многие исследователи отвечают однозначно: желание компенсировать свои финансовые потери и отомстить испанцам за их вероломство. С этой целью он предпринял две самостоятельные экспедиции в Вест-Индию. Первая осуществлялась на судах «Драгон» и «Суон» в 1569–1570 годах, а другая – на барке «Суон» в 1571 году. Английское правительство тайно покровительствовало ему, а на протесты Испании отвечало, что Дрейк действует на свой страх и риск. Обе экспедиции стали, по сути, подготовкой к грандиозной авантюре, целью которой был захват испанского «серебряного каравана» на Панамском перешейке.

В ходе экспедиции 1571 года Дрейк не только захватил богатую добычу и разведал, каким образом испанцы переправляют сокровища из Перу в Панаму, а оттуда – на карибское побережье, в порт Номбре-де-Дьос, но и нашел удобную бухту, в которой можно было устроить тайное убежище. Капитан назвал это место Фазаний порт. Очевидно, это была знаменитая Секретная гавань (Пуэрто-Эскондидо), расположенная в восточной части Панамского перешейка, недалеко от залива Каледония.

Разработав план перехвата на указанном перешейке испанского каравана с богатейшим грузом золота и серебра, Дрейк нанял в Плимуте отчаянных молодцов и 24 мая 1572 года вышел в море на двух небольших судах – «Паско» и «Суон». Последним командовал его брат Джон. На борту «Паско» находилось 47 вольнонаемных людей, на «Суоне» – 26. В экспедиции также участвовали еще один брат Дрейка – Джозеф, близкий друг капитана Джон Оксенхэм. Увлекательный отчет об этом походе написал священник Филипп Николс (его отредактировал и издал в 1628 году племянник и тезка Дрейка – сэр Фрэнсис Дрейк).

Ветер и течения благоприятствовали флотилии Дрейка. 3 июня англичане увидели остров Порту-Санту в архипелаге Мадейра, затем, не останавливаясь, миновали Канарские острова и, поймав северо-восточный пассат, пошли через Атлантику к Малым Антильским островам. 28 июня на горизонте показались контуры острова Гваделупа. Дрейк решил стать здесь на якорь, чтобы дать командам возможность отдохнуть и пополнить запасы провизии.

1 июля суда снялись с якоря и пошли на запад. Через десять дней они достигли перешейка и вскоре подошли к входу в Фазаний порт. Убежденный в том, что в пределах тридцати пяти лиг от его тайной базы нет ни одного испанского поселения, Дрейк отправился на берег с несколькими товарищами. Но нежиданно в том месте, где должна была находиться его база, он увидел столб дыма. Вернувшись назад, к судну, Дрейк пересел в шлюпку и с усиленным отрядом снова отправился к своему секретному убежищу. На берегу англичане не обнаружили никаких признаков пребывания людей, кроме большого подожженного дерева. Стояла гнетущая тишина; все тропинки и просеки, которые они сделали во время прошлого визита в Фазаний порт, заросли густым кустарником. Вдруг на одном из деревьев матросы увидели табличку, на которой было нацарапано следующее послание:

«Капитан Дрейк! Если фортуна приведет вас в этот порт, немедленно уходите! Ибо испанцы, коих вы удерживали здесь, при себе, в прошлом году, обнаружили это место и забрали всё, что вы здесь оставили.

Я ухожу отсюда сегодня, 7 июля 1572 года. Ваш преданный друг Джон Гаррет».

Таким образом, капитан Гаррет посетил Фазаний порт незадолго до прихода Дрейка. В его команде наверняка находились матросы, участвовавшие в предыдущей экспедиции Дрейка; они-то и могли рассказать своему новому командиру об этом тайном убежище.

Несмотря на предупреждение Гаррета, Дрейк решил не покидать Фазаний порт. Суда ошвартовали у берега, после чего плотники занялись сборкой пинасов[6], которые в разобранном виде были доставлены из Англии. Кроме того, из стволов поваленных деревьев моряки начали строить небольшой форт.

На следующий день, 13 июля, когда работы по сборке пинасов и строительству форта еще не были завершены, у входа в гавань появились три судна, причем два из них были испанской постройки. Матросы схватились за оружие, но вскоре выяснилось, что никакой опасности нет. Одним из кораблей командовал корсар Джеймс Ренс, а два его спутника оказались призами[7] – каравеллой с почтой, направлявшейся в Номбре-де-Дьос, и небольшим шлюпом, захваченным у африканского мыса Бланко.

Появление соотечественников Дрейк воспринял без особого энтузиазма: ему не нужны были ни новые напарники, ни конкуренты. Однако он решил извлечь пользу из создавшейся ситуации. Дрейк признался, что планирует напасть на Номбре-де-Дьос и захватить там казначейство. Ренс тут же попросил взять его в долю, и между двумя капитанами было подписано консортное соглашение[8].

За неделю три пинаса были снаряжены и укомплектованы всем необходимым, и 20 июля флотилия выскользнула из Фазаньего порта. Продвигаясь на северо-запад вдоль побережья Дарьена, она через три дня достигла острова, известного под названием Пинос (Сосновый остров). Здесь англичане собирались укрыть свои суда, использовав для набега на Номбре-де-Дьос только пинасы.

Неожиданно внимание корсаров привлекли два фрегата, которые стояли на якоре у берега. Команды их, состоявшие из негров, были заняты погрузкой на борт строевого леса. Негров захватили и допросили. Информация, которую они сообщили, была не очень утешительной. В лесах по обе стороны от дороги, связывавшей Панаму с Номбре-де-Дьос, активизировались симарроны – беглые африканские невольники, которых англичане называли на свой манер марунами. Их первые сообщества возникли здесь еще на заре испанской колонизации, когда беглые негры, женившись на местных индианках, образовали два сильных племени во главе с выборными вождями и разделили всю территорию вдоль «Королевской дороги» на подконтрольные им участки. В 1572 году некий испанский дворянин с отрядом карателей напал на одно из таких убежищ и уничтожил его. В ответ маруны нанесли удар по Номбре-де-Дьос. Это случилось за шесть недель до прибытия туда Дрейка. Негры рассказали, что испанцы отправили к губернатору Панамы гонцов с просьбой прислать подкрепление. Это означало, что англичанам следует поторопиться и закончить дело до того, как из Панамы пришлют солдат.

Оставив три судна и призовую каравеллу под присмотром Ренса, Дрейк взял с собой в набег четыре пинаса. В них разместились 53 члена команды самого Дрейка и 20 моряков из команды его партнера. В ящики сложили оружие: мушкеты, пистолеты, мечи, пики, луки и бердыши, а также щиты.

На пятый день пути, 28 июля, они достигли острова, лежащего в двадцати пяти лигах от Пиноса. Здесь ранним утром Дрейк высадил своих людей на берег и раздал им оружие. Все утро матросы занимались строевыми учениями, а в полдень взялись за весла, чтобы до захода солнца достигнуть устья Рио-Франсиско – небольшой речки, впадающей в море в пяти лигах к востоку от бухты Номбре-де-Дьос. Как только стемнело, они двинулись дальше, стараясь не производить лишнего шума. Достигнув входа в бухту, пинасы остановились под прикрытием высокого берега, чтобы дождаться рассвета. Ночи, казалось, не будет конца. Молодые, необстрелянные спутники Дрейка начали нервничать. За мысом лежал неизвестный им город, который, в их представлении, был «таким же большим, как Плимут», к тому же полон испанских пехотинцев. Капитан стал опасаться, что его деморализованные товарищи могут не дождаться рассвета и выйдут из повиновения. Неожиданно горизонт осветила поднимавшаяся луна. Вожак решил использовать это обстоятельство и за час до рассвета объявил: