— Так бойцы, скоро начнет темнеть, здесь передохнем и двинемся дальше под покровом ночи, один из нас должен будет держать позицию наблюдения с вершины, по желанию будем подменять друг друга. Не шуметь и не привлекать внимания. Воспользуйтесь отведенным временем и почистите стволы, они похоже сильно забились песком. Юрий ты первый займись наблюдением.

— Приказ понял. — ответил Юрий и ушел подниматься к точке обзора.

Опершись спиной на скалу, Виг принялся за осмотр его австрийской штурмовой винтовки.

— Значит, шансы выжить в бурю снижаются Сергей? — с ухмылкой произнес Виг.

— Ну, может они не такие уж и низкие, по крайней мере, для меня… — передернув затвор своего АК, ответил Сергей. — Покажи мне свое оружие, и я скажу, как долго ты продержишься в бою.

— Я предпочитаю точное оружие с хорошей оптикой, грубый старый мушкет, это вчерашний день. — Улыбаясь, произнес Виг, указывая взглядом на АК Сергея.

— Могу только посоветовать тебе удачи в бою с твоей газонокосилкой, мой трактор не предназначен стричь траву на поле, он создан для того чтобы поле вспахивать…

— Ну, ну, в ответственный момент мы выясним кто из нас прав…

— Надеюсь, ответственного момента не произойдет. — прервал их Йозеф. — Если факт вторжения противника в форпост подтвердиться, то ваши стволы вас не защитят. У вас боевой опыт есть?

— В ходе задержания контрабандистов имеется опыт перестрелки. — ответил Виг.

— Приходилось убивать?

— Нет, командир.

— Даже не знаю, что хорошо, иметь опыт убийств или нет. — Задумчиво произнес Йозеф. — Скажу так, выполняйте четко мои указания и возможно вам не придется применять оружие, но если ситуация потребует, не задумывайтесь, миг промедления может стоить вам жизни.

— Да командир.

— Командир, товарищ полковник сказал, что у вас есть боевой опыт, вы прошли войну?

— Был горький опыт солдат. — Ответил с грустью в глазах Йозеф.

— Вы не могли бы нам рассказать подробней, что произошло на самом деле и как это, быть на войне?

— Тебе все рассказать?

— Ходит много слухов и домыслов, будто это по нашей вине земля была потеряна.

— Эх Солдат, каждый интерпретирует факты в свою пользу, а историю пишут победители, но в перекрестной войне на Креоне, как известно победителей не было. Когда началась перекрестная война, мне было 19, я тогда еще не все понимал, что происходит. Мои родители к 20 летию планировали сделать мне подарок и отправить на землю, там хотел поступить в университет, устроиться на работу, в общем зацепиться и не возвращаться в эту чертову дыру никогда. Но моим планам как видно не суждено было сбыться. Вдруг объявили о том, что военные Восточного Блока пытались силой захватить космодром. Космодром строился еще при первой волне колонизации, он был единственным на планете транспортным узлом, способным принимать и отправлять грузовые шатлы, имел очень важное стратегическое значение. Охранялся он совместным контингентом сил, был в международной юрисдикции. Долго стороны разбирались, судились о праве монополизации порта, пока узкоглазые не приняли решения силового присоединения. Когда была произведена попытка захвата, Восточный Блок своих военных еще накануне отозвал с охраны порта. Альянс был в меньшинстве, как только началось нападение, часть их войск перебили, другая умотали восвояси на базу. Основной удар приняли наши, полегло немало, но волну отбили. Ну и тут закипело. Вместо того, что бы принудить сторон к миру на земле решили, пусть в маленькой локальной войне определиться победитель и право монополии на транспортировку риделя. Так сказать добиться быстрых результатов войной проще, чем вести многолетние переговоры впустую. Но одного они не учли, ридель настолько важный ресурс в экономике, что не одна сторона не уступит в праве его владения. Затем начались тотальные захваты и уничтожения заводов по переработки риделя. Никто не ожидал такого размаха военных действий. Альянс решил добавить козырей себе в руки и тайком провести ядерное оружие сдерживания. Запрет на использования атомной энергетики и уж тем более ввоз атомной бомбы был еще с первых лет колонизации Креона. Но на войне, как известно все средства хороши, а бумажками с соглашениями подтирают задницы. Короче информация о тайном ввозе, просочилась, и неизвестная диверсионная группа смертников проникла и уничтожила космодром. Это потом уже выяснилось, что смертники были завербованы нашими спецслужбами. А тогда каждая сторона вгрызлась в глотки друг другу уже на земле. Креон был отрезан от Земли, возведение нового космодрома было невозможным из-за протекающего военного конфликта. Представляю, как на Земле у всех задницы смердели, поставки риделя прекратились, а вся промышленность на земле уже давно работала на риделе, представляете какой это коллапс?! Короче не знаю, кто произвел первым удар, не знаю, как до этого довели, но на Земле началась война… Ядерная…

— И с тех пор вся связь с Землей прервалась. — тихо произнес Сергей.

— Оставшись без командования все стороны на Креоне, поняли, что дальнейшее противостояние бесполезно. Вскоре главы фракций собрались и договорились о прекращение боевых действий. Добываемый ридель в избытке может обеспечить нужды каждой из сторон на Креоне. Но злоба осталась, вот и живем, стиснув зубы и натянутой улыбкой на лице. Сейчас на первом плане другие ресурсы солдат. Вода, скот выращиваемый для употребления в инкубаторах под землей, в конце концов, убежища, новые уже не построишь, нет техники, ресурсов, людей, пока это после военная рухлядь работает, еще живем, а через лет 20, вообще передохнем. Вот я и подозреваю, что наш укрепленный форпост приглянулся кому-то, для того чтобы выжить нас и растить там свое отродье.

— Это что ж получается командир, не улетев на Землю, вы таким образом спасли себе жизнь?

— Да разве это жизнь солдат? Будучи подростком, отправили на войну, там нахлебался, родителей забрала война, а сейчас все мы ведем борьбу за выживание, лучше бы я тогда сгорел на Земле от вспышки.

— А что делать нам командир, новому поколению, ведь Креон наш единственный дом и другой жизни мы не знаем.

— Жить… Жить солдат. Пытаться построить лучший мир для своих детей, в этом наверное и есть смысл жизни, в продолжение рода. Ни смотря, ни на что мы люди, все еще живы, на чужой планете, в ужасных условиях, но живы. Вы молодые должны восстановить цивилизацию, ну а мы старики поможем вам в этом…

На вечно серьезном лице Йозефа Шмидта появилась улыбка, эта улыбка была как глоток свежего воздуха, она давала надежду в светлое будущее.

— Ладно, не берите в голову, все будет хорошо, надо проверить как там Юрий.

Командир вытащил рацию и связался с часовым, через некоторое время его сменил Сергей, дав наставления и убедившись, что все в порядке, он прикрыл глаза и наконец, дал себе расслабиться. В дремлющем состоянии ему начали приходить размытые сны, где-то яркие цвета обретающие форму, где-то лица из ближнего окружения, говорящие в полголоса и не внятно, но вскоре хаотичные картинки начинают сходиться в сюжетную линию. Йозеф увидел форпост, в ночное время он казался еще мрачнее, вокруг никого, он почувствовал, что одинок, но четкое стремление пробраться внутрь, подталкивало его двигаться к цели. Он словно парил в воздухе, проникая сквозь препятствия, вот уже подобравшись к главному входу, он видит настежь распахнутые двери, света нет, лишь кромешная тьма. Он слышал голоса, они звали его, вдруг возникшее чувство тревоги остановило его у входа. Последовала череда выстрелов.

— Командир! — отчетливо услышал он, — Командир нападение! — вдруг из мрака двери навстречу Йозефу, выбегает Юрий, а за ним группа солдат Восточного Блока, у них горели желтым цветом кошачьи глаза, а вместо рук были лапы с когтями.

— Командир подъем! — Юрий подбежав к Йозефу, и начал его трясти…

Тут Шмидт проснулся и увидел стоящего над ним узкоглазого корейца Юрия. Он в панике метился куда-то в сторону и стрелял одиночными выстрелами.