— Значит, всё-таки прокололся. Ладно, неважно. Потом разберёмся с этим. Что тут у тебя?

Бэкхён коротко пересказал историю, как нашли акулу и притащили в комплекс. И как нашли внутри акулы странную штуку.

— Вскрытие так и не закончили, поэтому мы не знаем, почему она умерла.

— Ты сможешь довести вскрытие до конца с моей помощью?

— Наверное.

— Тогда пошли. Сначала надо разобраться с той штукой и убедиться, что она одна. Потом поглядим, почему она сдохла.

— Думаешь, это бомба?

— Пока не знаю. Это может быть и бомба, и отслеживающий прибор, и даже контейнер с биоматериалом. Что угодно. У нас тут под боком Китай и Япония, а они не сворачивали военные программы. И я молчу про террористов.

— Так воевать особо не с кем и незачем.

— Китай и Япония официально проводят антитеррористические военные программы. Это всё равно не игрушки, а испытания нужны. И накладки случаются всегда. Корея в этом плане не лучше. Но если бы это наши накосячили, они акулу утащили бы к себе, а не сюда.

— Думаешь, внутри может быть вирус?

— Что угодно.

Они поднялись на нужный этаж. В подсобке Бэкхён помог Чонину влезть в оранжевый прорезиненный халат и провёл в помещение с акулой.

— Большая рыбка, — подытожил Чонин, окинув акулу уважительным взглядом.

— И не говори. Думать не хочу, что от тебя бы осталось, если б она тогда тебя цапнула.

— Ничего бы не осталось, наверное. Ладно, где эта коробка?

— Вот тут, ближе к хвосту. Видишь зажимы? Чёрт, тут плёнка… Откуда только взялась?

Они повозились, аккуратно убирая всё лишнее и открывая корпус небольшой коробки с мигающей лампой.

— Таймер?

— Нет, что-то другое. — Чонин подцепил край коробки и легонько потянул. — Никаких проводов снаружи. Трансмиттера тоже нет. Датчиков пока не вижу.

— Значит, контейнер? — предположил Бэкхён и попытался сунуть нос между боком и рукой Чонина, чтобы поглядеть на штуку поближе.

— Что ты делаешь?

— Мне ничего не видно. Я же не такой длинный, как некоторые.

— С другой стороны лезь, заодно подержишь угол.

— Ага… Сейчас… Ух ты, а это что такое?

— Лучше не трогай. — Чонин просунул скальпель в узкий зазор и надавил.

— Эй, скальпель не для этого…

— Что есть под рукой, тем и пользуюсь. Ещё немного… Ну вот.

— Это что за хрень вообще? — Бэкхён озадаченно разглядывал слетевшую крышку и обнаружившиеся под ней микросхемы и проводки.

— С ума сойти…

— Да-да?

— Достань мой телефон. Он в заднем кармане.

— Как? Я в перчатках, а перчатки…

— Ну так сними их, потом другие наденешь.

Бэкхён стянул перчатки, ощупал бёдра Чонина и нашарил, наконец, телефон, достал и вопросительно посмотрел на Чонина.

— Найди номер майора Хана и позвони, громкую связь поставь заодно.

Бэкхён управился с поручением и принялся отсчитывать гудки.

— Чонин? Что там у тебя?

— Я в исследовательском комплексе в Инчоне. Помните историю с акулой и прорехой в ограждении?

— Ещё бы, до сих пор утрясаем детали с морским ведомством.

— Так вот, акула сдохла, её нашли и притащили для вскрытия в комплекс. Тут вот руководитель со мной, он обнаружил внутри акулы странный предмет и вызвал меня. Предмет мы вскрыли.

— Что? А если там…

— В жизни не угадаете, что это за штука.

— Чонин, ты меня до сердечного приступа доведёшь. Что там у тебя?

— Сенсорный датчик от субмарины новейшего поколения. Судя по надписям внутри, японской субмарины. Внутри, кстати, есть заряд для самоликвидации, но он не сработал. Всё то ли отсырело, то ли ещё что. Судя по краям шрама, акула подцепила эту фиговину не так давно. Рискну предположить, что рядом с Чечжу. Видимо, мучилась какое-то время, а под конец ринулась к ограждению. Не знаю, может, надеялась, что тут с неё это снимут. Или обезумела от боли. Мы ещё не закончили со вскрытием. Как закончим, сможем точнее сказать, почему она умерла.

— Я и так могу сказать, — вмешался Бэкхён. — Вон там видно, что часть внутренних органов сильно пострадала. Начались необратимые процессы. Да, её эта штука и прикончила.

— Угу, сапёров к вам присылать не надо?

— Смысла нет.

— Ага, мы просто перешлём к вам эту штуку с курьером, сами потом смотрите, куда её, — подтвердил Бэкхён.

— Господин майор, только надо свистнуть ребятам в Чечжу, чтобы проверили акваторию. Если там без разрешения шныряют японцы… Нехорошо это как-то. Пусть попросятся, тогда пустим. А втихаря — не дело.

— Сначала мне надо получить датчик на руки, а то на мои голые слова никто полагаться не станет. Нужны доказательства.

— Можем прямо с акулой прислать. Всё-таки убили животное чёртовым датчиком. Тоже нехорошо, — пробурчал Бэкхён. — Голубых, конечно, ещё довольно много, но популяция всё равно на грани того, чтобы загреметь в реестр редких видов. И у меня тут вот дельфины уникальные, на Чечжу тоже лаборатория с дельфинами есть. А если б это не акула, а наш дельфинчик был бы? Они ведь работают вместе с морскими службами, людей спасают и помогают проводить исследования, забирают сэмплы воды на различной глубине, а там эти субмарины с торчащими датчиками. И там же ещё заряды для самоликвидации! Это вообще что за браконьерство, я вас спрашиваю? Куда вы там вообще смотрите?

Чонин торопливо стянул перчатки, отобрал у Бэкхёна телефон, похлопал по плечу успокаивающе и вежливо попрощался с пребывающим в ступоре после словесной атаки Бэкхёна майором Ханом.

— Уймись, весёлый хён, а то дельфины будут удирать от тебя, как от шторма.

— Нет, ты просто не понимаешь! Я ж растил каждого из своих крошечных умниц. Даже думать не хочу, что они могут погибнуть вот так нелепо только потому, что тут рядом шляются какие-то придурки, утыканные фугасными зарядами…

— Там не фугасные заряды.

— Неважно, какие именно. Важно, что заряды. И они рванут. А мои дельфины тут вообще не при делах. Они столько всего делают, а вместо благодарности получают вот такое…

— Бэкхён, не волнуйся. В интересах всех служб сделать так, чтобы этот случай стал единственным. А у тебя будет повод позаниматься с дельфинами и научить их распознавать субмарины и проявлять осторожность.

— Кстати, отличная идея! — просиял Бэкхён, мгновенно зарыв томагавк и позабыв о тропе войны. — Пошли отмываться. Положить телефон обратно, или ты сам?

— Сам. Ты уже достаточно меня полапал.

— А? Что? Я просто карман искал… Кстати, что с сеансом? Хань ведь к тебе прицепился наверняка после того, как увидел тебя с Сэхуном и Тао?

Чонин сбросил халат и сунул руки под тёплую воду.

— Да так… Решил разложить всё по полочкам. Не хотел выпускать меня из кабинета, пока я не расскажу ему правду.

— А ты что? Рассказал?

— Нет. Просто послушал его версию и сказал, что всё именно так, как ему кажется.

— Какую версию? — Бэкхён замер с задранной вверх рукой и повисшим на ней халатом.

— Он предположил, что после операции мои воспоминания соединились с воспоминаниями Кая, но сознание принадлежит в итоге Чонину. Я подтвердил. Сказал, что буду молчать, и ушёл.

— Так, погоди-погоди… Он на это купился? Серьёзно?

— Не знаю, купился или нет, но отстал.

— Он хоть попросил прощения?

Чонин промолчал.

— Чёрт! — Бэкхён сердито отшвырнул халат и тоже сунул руки под воду. — Слов нет просто. О чём он вообще думал все эти четыре года?

— Искал ошибку в проекте.

— Ты издеваешься надо мной?

— Нет, цитирую.

— Поверить не могу! Он счёл нужным сказать только это? И начать тоже только с этого? Господи…

— Перестань, ты не можешь залезть ему в голову и узнать, что он на самом деле думал и чувствовал. И ты не видел его все эти четыре года и не знаешь, как он жил. Осудить всегда проще, чем понять.

— Ну нет уж! Давай ты не будешь его защищать, ладно? Первое, что ему следовало сделать, так это попросить у тебя прощения. Извини, конечно, но это не он медленно умирал из-за какой-то там ошибки. Это ты медленно умирал из-за него. И мучился всякий раз, когда пытался что-то вспомнить. Чёрт, да если подумать, сколько тебе пришлось вынести из-за него, то…