Какие перспективы у такого человека в жизни? После высшей школы работать, университет отпадает, мать денег столько не наскребет, да и толку вряд ли много. Работать кем? На стройке вкалывать или такояки печь? Смех один.

Подружки у Тэмуры тоже нет. Девчонки любят красавцев и богатых, он ни то, ни другое. Такая вот дерьмовая жизнь, которую впору было бы послать, шагнув с моста или крыши, но она, сука поганая, слишком хитра, чтобы вот так взять да отпустить по добру. Тэмура все-таки получил в подарок кое-что, а именно — физическую силу при отсутствии страха боли, своей или чужой. И это открывало перед ним хоть и не самые радужные, но перспективы.

Но вот теперь, именно теперь, он сидит в заброшенном здании — заводик двадцать лет как достроить не могут — разукрашенный, как побитая собака, и старается не обращать внимание на взгляды товарищей. Хорошо лишь, что взгляды не насмешливые: Тэмура хоть и огреб по полной программе, вначале от засранца по имени Такехиса, потом от какого-то конченного упоротыша, но хотя бы один-на-один, а вот Макато, Ивадзи и Юто слились втроем и всухую против белобрысого недомерка, Ивадзи до сих пор в больнице — и тут уж не до смеха никому. Самое печальное, что отмазку 'он был страшнее смерти' Кавадзо-сан не принял бы и бегства, а точнее, попытки бегства, не простил. Из двух позоров — признаться в трусливом бегстве или в сокрушительном поражении от рук всего одного противника — выбрали меньший.

— Так, значит, в Хоннодзи появился новый защитник, о котором раньше никто не слышал? — уточнил Кавадзо.

— Если бы только, сэмпай... банцу Хоннодзи закончили с раздорами, в Ханами на нас устроили форменную облаву, — ответил Юто, — я, когда убегал от этого демона, вроде бы видел даже Куроду и его говнюков.

Никто не засмеялся, хотя признание в бегстве, сказанное совершенно обыденно, в другой ситуации было бы постыдным.

— А почему копам сказали, что все четверо споткнулись и ударились головами?

Вот он, ключевой момент. Если сейчас обмануть сэмпая не удастся — он сам их уделает под орех.

— Потому что не хотели признаваться, что нас побил всего один говнюк из Хоннодзи, — не изменившись в лице, соврал Тэмура, — к тому же, хочется как-то самим рассчитаться, а не надеяться на то, что за нас легавые расквитаются.

— Ну что ж, хотя бы достойное решение, раз ни на что более достойное не сподобились, — проворчал сэмпай.

У Тэмуры и остальных отлегло на сердце: прокатило.

Кавадзо задумчиво подвигал бровями.

— И вы хотите сказать, что вот этот странный тип, который вас четверых раскатал в мгновение ока, подмял под себя Хоннодзи?

— Мы этого не говорили, Кавадзо-сан, честно говоря, мне непонятно, почему вы так решили, — сказал Тэмура.

— Ну ведь это вы рассказываете о том, что против вас чуть ли не спецоперацию устроили, — хмыкнул номер один в Бенибэ, — а это значит, что в Хоннодзи появился лидер. Курода? Кусок дерьма, и вы это знаете не хуже меня. Такехиса? Да, он силен, но его хватало только на противостояние с Куродой. Вступиться за кого-то раньше мог только Такехиса, и то не всегда. И тут внезапно — такой ответ за чей-то расквашенный нос... Да и вообще. Если Курода, Такехиса и тот страшный тип, которого вы представили чуть ли не людоедом, работают сообща, то лидером может быть только страшила: Курода и Такехиса скорее сдохнут, чем признают превосходство одного из них над другим. Остается третий. Как, говорите, он выглядел?

Ивадзи еще раз в деталях живописал нового банцу: двигается быстро, зырит исподлобья, на лице прямо написаны жажда крови и всевозможные наихудшие намерения.

— Так он тоже крашеный, как Такехиса? Не его ли братец?

Этот вопрос поставил в тупик всех четверых очевидцев. Тэмура переглянулся с товарищами, затем пожал плечами:

— Ну, лично я не уверен. Я-то его буквально секунды две видел, пока мне в голову кулак не прилетел.

Лицо сэмпая вытянулось от удивления:

— Погодите-ка, он что, не японец?!

Тэмура снова переглянулся с остальными.

— Простите, Кавадзо-сан, с чего вы взяли?..

— Идиот, найди среди нас хоть одного натурального блондина! Если бы он был японцем, вы бы сразу сказали мне, что он крашеный!

Тэмура тяжело, с примесью зависти, вздохнул. Вот потому Кавадзо-сан — неоспоримый лидер. Его острый ум схватывает все на лету, и Юкио Тэмура так, увы, не может.

— Вы правы, как всегда, сэмпай. Должно быть, он не японец, — сказал Макато.

— Должно быть?! — неожиданно взорвался Кавадзо, — ты что, со страху так потерял голову, что перестал отличать своих от гайдзинов?! Как можно с первого взгляда не понять, кто он?!

Остальные развели руками.

— Вы снова правы, сэмпай. С этим банцу что-то не так...

— Лицо хоть описать можете?!

Оказалось, что нет. Все прекрасно помнили недобрую кривую ухмылку и ауру беды и зла вокруг него, но форму носа, губ или ушей не запомнил никто.

— Тьфу... Вам совсем память поотшибало?! М-да, какие же вы никчемные. В общем, не парьтесь. Если этот новый чудак и правда настолько крут — тем интереснее будет поставить его на место, я подключу к этому Накаяму и Мияги. А вы — будете должны!

Тэмура пробормотал слова благодарности сэмпаю за то, что не дает своих в обиду, а сам подумал, что теперь демонолицему психопату кранты, гайдзин он там или нет. Юкио всегда мечтал быть хотя бы вполовину таким, как Накаяма или Мияги, с этими парнями шутки действительно плохи.

***

Первым, что услышал от Дэлайлы Тео, стало не приветствие, а вопрос.

— Как ты это сделал?!!

— Как я сделал — что? — мальчик не сразу понял, о чем речь.

— Не прикидывайся! Я прекрасно знаю, что ты, хоть и не представился, звонил моему папе с моего же телефона и выпытал все про город и владельца корпорации! Больше ведь некому. Не потому ли Юдзи так внезапно позвал меня?

Тео скептически посмотрел на Дэлайлу.

— Ладно. Раз ты и так все прекрасно поняла — зачем спрашиваешь, как я это сделал?

— Да нет же! Я спрашиваю, как так случилось, что посреди ночи приехал бульдозер и снес ограду вокруг папиной мастерской? А потом еще позвонили отцу и извинились за все неудобства!

— А, ты про это... Сама понимаешь, я тут совершенно ни при чем. Просто попросил своего папу помочь твоему. Так что, теперь ему больше никто не мешает?

Делайла развела руками:

— Я пока не знаю. Папа тоже не понимает, почему внезапно компания так внезапно изменила свое поведение... Как твой папа этого добился?

— Полагаю, показал пару фокусов. Ты же не забыла, что он у меня иллюзионист?

Теперь скепсис появился на лице Дэлайлы.

— Фокусов? Тео, вопросы коммерции не решаются фокусами, если только это не фокус Джокера с карандашом!

Мальчик только пожал плечами.

— Мой папа такие примитивные трюки не использует. В общем, давай отнесем все это на счет волшебства? Никто не пострадал, ограда убрана, твоего отца оставили в покое. Все счастливы, разве нет?

Девочка вздохнула.

— Было бы здорово, если б все так и получилось. Спасибо тебе огромное, а твой папа и вовсе, видимо, широчайшей души человек, если сорвался вот просто так из Вегаса на помощь незнакомцу. Мог бы хоть в гости к моему папе зайти.

Тео только покивал в ответ. Люди так любят выдавать желаемое за действительное, говорил отец, что иногда это становится смешным. Широчайшей души? Вот уж вряд ли. Отец никогда и ничего не делает просто так, без причины. И причина для него лишь одна имеет значение: собственные интересы. Ну и еще интересы семьи. И все. До остального дела ему нету, увы.

На первой перемене внезапно объявился Юдзи Такехиса, мрачный как ночь, и позвал Тео в коридор.

— Плохо дело, Теода-сан, — сказал он, — мне тут сообщили, что в школу коп приперся. Не иначе, нас с вами разыскивает. Расспрашивает, вынюхивает... Что делать будем?

Тео немного задумался. Он сам чист и невиновен, страшная внешность — не преступление. Юдзи побил одного хулигана — жестоко, но справедливо, нечего у слабых деньги отбирать. Курода и его приятели вообще ни при чем.