Эмма шагнула в большой кабинет. Он был отделан по-деловому богато. Большое окно, выходящее на задний такой же большой двор с бассейном, а рядом дверь, выходящая во двор. Большой кожаный черный диван у стены и остальные мелкие детали находились в кабинете, на которые Эмма и не смотрела. Она сразу обратила внимание на большой деревянный стол слева от входа в кабинет. И, конечно же, кресло, которое было повернуто спинкой к ней, но на котором явно кто-то сидел. И этим кто-то и была Черная Королева.

– Повернетесь, я вас уже видела, можете не скрываться, – усмехнулась Эмма, ближе подходя к столу, – зачем вы меня пригласили?

– Поговорить!

Кресло повернулось, и в нем сидела Реджина. Она смотрела на Эмму, которая менялась в лице и ничего не понимала. У Миллс сжималось сердце от осознания того, что ее любимый человек сейчас не захочет выслушать и отвергнет.

– Нет! – сердце больно екнуло, когда она увидела свою, такую родную, любимую, честную Реджину, которой всецело доверяла и знала, что она никогда не предаст, в кресле своего врага – Черной Королевы. Эмма невольно начала пятиться назад. Ей было трудно осознать, что это правда, болезненная правда.

– Эмма, я… я все объясню. Просто выслушай, – умоляла Миллс.

– Нет! Этого не может быть! – так и продолжала ступать ближе к выходу Эмма и повернулась к Миллс спиной схватившись за голову.

– Любимая, пожалуйста, выслушай, я все объясню, – Реджина встала и вышла из-за стола.

Свон продолжала так и говорить себе под нос, что этого не может быть и стоять спиной к Миллс.

– Малышка, любимая моя. Дай я все объясню, – очень медленно подходя к Свон, говорила Реджина, – я все тебе расскажу, и ты будешь делать, что хочешь. Можешь уйти, можешь остаться, можешь прямо здесь арестовать.

– Только не подходи сейчас ко мне, – прошипела Свон, тяжело дыша и осознавая, что это все правда.

– Давай ты сядешь и успокоишься. Я не буду подходить пока не позволишь, – делая шаги назад, говорила Реджина, – садись на диван.

– Какой на хрен диван Миллс?! – взорвалась Свон и резко повернулась, – Митчел. Ваше Величество. Что ты хочешь мне сказать? Что внедрилась в полицию, чтобы контролировать свой наркобизнес? Чтобы обвести и посмеяться над нами? – крикнула блондинка и вновь отвернулась и быстрыми шагами пошла на выход, но у самой двери остановилась и с силой ударила несколько раз кулаком в стену, – неужели все это правда? Как же так? – говорила себе под нос блондинка.

– Да послушай же ты меня. Я виновата, я знаю. Я представляю, что ты сейчас обо мне думаешь. И ты права, но я люблю тебя и хочу, чтобы ты меня послушала, – Миллс отвернулась от Эммы и уперевшись руками в свой стол, опустила голову.

– Представляешь? – усмехнулась блондинка и, повернувшись, посмотрела на Миллс, – ты даже не можешь себе представить, как я себя сейчас чувствую, – Эмма достала из кармана сигареты и закурила, при этом присев на пятую точку прямо на пол, прислоняясь к стене спиной. И вновь слишком быстрый переход от ярости к спокойной злобе. Эмме тяжело, безумно тяжело, но она не может уйти, хлопнуть, убежать и не останавливаться. Просто не может все бросить и покинуть любимую девушку. И пусть она Королева, пусть это сложно осознать и понять, но сейчас Свон должна быть здесь.

– Я расскажу тебе все, что пожелаешь. Я отвечу на любой твой вопрос, – закрыв глаза, говорила Реджина, – Эмма, не убегай. Останься, я умоляю, – Миллс не видела, что делает Свон.

– Зачем? – коротко спросила блондинка, глубоко затягиваясь, – подойди и, посмотрев мне в глаза, скажи, зачем?!

Миллс резко развернулась и посмотрела в такие родные и любимые серые глаза.

– Потому что я тебя люблю. Я очень тебя люблю.

Эмма несколько минут просто молча, смотрела в глаза Реджины. Она не могла больше ничего ни сказать, ни спросить. Сердце больно сжималось, и больше всего сейчас хотелось убежать и не возвращаться. Сесть на байк и улететь далеко и надолго, а лучше навсегда. Эмма согнула ноги в коленях и, закрыв глаза опустила голову, так и продолжая держать тлеющую сигарету в руке, лежащей на коленке.

– Эмма, я Реджина Александра Миллс-Митчел, глава наркокортеля «Белая пантера» по кличке Черная Королева, – начала говорить Миллс, возвращаясь опять за стол.

– Продолжай, меня это успокаивает, – не поднимая головы, горько усмехнулась Свон и, затушив бычок прямо об пол, достала еще одну сигарету, и больше не смотрела на Миллс.

– Я не обманывала тебя, как бы это смешно не звучало, но это так. Я всегда честно отвечала на твои вопросы, не увиливала и не лгала. Я две недели пыталась серьезно поговорить и рассказать тебе кто я. Но ты ловила Черную Королеву. Я не оправдываю себя, я виновата, – откинувшись на спинку кресла, говорила Миллс, – когда я пришла в участок и увидела тебя… ты изменила мою жизнь.

– Спор изменил тебя. Это был всего лишь спор, а мы в нем пешки. Да, ты не обманывала и не увиливала, ты просто скрывала факт, что ты и есть Черная Королева, – грубо сказала Эмма.

– Один раз я говорила, но ты засмеялась. Эмма, да я Черная Королева. Но скажи мне, это меня саму как-то изменило? Ты любишь меня, я люблю тебя, что меняется в наших отношениях?! Ты можешь злиться, обижаться на меня, ты можешь бросить и уйти, – закуривая, говорила брюнетка.

– А то, что я детектив из отдела по борьбе с наркотиками и ловлю вот уже несколько месяцев Черную Королеву, это не меняет? То, что мы уже месяц предотвращаем, вернее, пытаемся предотвратить попадание на улицы города, да и не только Чикаго большой партии наркотиков? Если тебя поймают, то посадят на пожизненный срок или минимум лет эдак на 50 за все твои делишки. Вот только не говори, что это твое дело, а то мое. Нет, Мил… Митчел, – исправила себя Свон, – как ты можешь быть так спокойна? Я детектив, а ты преступник! И да, это совсем ничего не меняет!

Реджина слушала Эмму и внутри все сжималось. Она понимала, что любовь, которая между ними существует, ничем хорошим не закончится, но противостоять этим чувствам она не могла.

– Арестуй меня прямо сейчас, ты только и жила поимкой Черной Королевы. Я – Черная Королева. Чего ты ждешь? Если хочешь, я сама сдамся. Скажи мне, что делать, и я сделаю, – брюнетка была готова на все, хоть бы еще раз прикоснутся к любимой.

– И жить с мыслью о том, что любимый человек за решеткой и увидеть его на свободе можно будет только лет через 50? – усмехнулась Свон, – хорошо. Я буду приходить к тебе на свидания раз в год, – совершенно серьезно сказала Эмма и, встав, достала из-за пазухи наручники и подошла ближе к столу.

Миллс подняла испуганные глаза на Эмму. Но она сама сказала, что это сделает. Она встала и вышла из-за стола, останавливаясь в нескольких шагах от Свон.

– Эмма, у меня будет к тебе одна просьба… – как дверь кабинета открылась и вбежала темноволосая девочка.

– Мамочка! Ты дома, я соскучилась, – оббежав Эмму, она запрыгнула на руки к Миллс.

Свон увидела малышку, и шок двойным ударом поверг блондинку. Услышав, как малышка обращается к Миллс, Эмма закрыла глаза и вспомнила самый первый их совместный вечер на крыше отеля «Линкольн».

– Анджи… – выдохнув, сказала Эмма.

Реджина прижимала дочку, но не переставала смотреть на Эмму.

– Малыш, познакомься, это Эмма.

Анджи повернулась на руках и посмотрела на блондинку, но еще больше вжалась в мать.

– Пливет, – очень тихо протянула девочка.

Свон открыла глаза и посмотрела в такой же карий, но совсем маленький взгляд.

– Здравствуй, Анджи, – и сильнее сжимала холодный металл наручников в руке Эмма.

– Мам, а ты больше не уедешь? – уже не обращая внимания на Эмму и поворачиваясь к Реджине, спросила малышка.

– Малыш, мне нужно будет уехать с Эммой, – дрожащим голосом сказала Миллс, – Эмма, давай не будем тянуть, – спуская с рук дочь, сказала брюнетка.