– Я не устану говорить какая ты у меня красивая.

– Да хватит меня уже смущать, – улыбнулась Эмма, но по голосу было слышно, как она тяжело дышит, – ты просто восхитительна в постели, ну а за пределами… Нет определенно, ты великолепна во всем.

Реджина засмеялась, – я тебе так скажу, мы друг друга стоим.

Эмма засмеялась в ответ и повернула голову, смотря на Реджину. Но тут улыбка сошла с ее лица и она, подняв руку, совсем мимолетно коснулась разбитой, а сейчас в кровь искусанной раны на губе Реджины.

– Ничего, я убью его позже, когда мы вытащим информацию про Кела, – и едва касаясь, Эмма поцеловала Реджину в рану.

– Эмма, я потом сама разберусь, давай сейчас не будем об этом?! – дотронувшись до губы, Миллс на пальцах увидела, что ранка кровоточит, – надо обработать.

– Давай я, – серьезно сказала Эмма, и немного сжав зубы, слезла с кровати, идя в гостиную за аптечкой.

Пока Эмма ходила Реджина надела шорты и майку и села на кровать. Свон быстро нашла аптечку и моментально вернулась в спальню, где Реджина уже была полностью одета.

– И что ты хочешь сказать, мне тоже нужно одеться? – подходя ближе, спрашивала Эмма, при этом доставая ватный диск и бутылочку с перекисью.

– Не переживай, я могу быстро раздеться, – поднимая голову, ответила Миллс.

– Нет, уж. Уже оделась, – промокая диск в растворе, Эмма аккуратно начала обрабатывать губу Реджины, – ты можешь мне кое-что пообещать?

– Смотря что? – немного сморщившись, спросила Реджина. Она вертелась как маленький ребенок, не давая нормально обработать ранку.

– Да не дергайся ты, – прикрикнула Эмма и, убрав ватный диск, стала обдувать рану своим дыханием, – то мамочка, то маленький ребенок, – продолжая манипуляцию, сменяющую на обдувание, сказала Эмма.

– Мне щиплет, – пробубнила Миллс и продолжила вертеться, – так, что ты там хотела?

– Ну, я же дую, – возмутилась Эмма и, промыв рану еще несколько раз, подула, а затем взяла тюбик с заживляющей мазью, – дай мне закончить дело «Белой пантеры».

– Так это же и так твое дело? – поглаживая бедра Эммы, спросила Миллс, – ты его ведешь.

– Пообещай, что не будешь в него лезть, – намазывая также аккуратно губу Реджины мазью, сказала Эмма и отошла от нее на один шаг, чтобы ее рука не доставала бедра, серьезно посмотрела в карие глаза, – я не хочу, чтобы с тобой еще что-либо случилось.

– Эмма, я не смогу не лезть, – пробубнила Миллс и, встав, сделала шаг к блондинке, – я непосредственный его участник.

– То, что ты сержант, это еще не означает, что ты непосредственный участник. Читай отчеты, но не лезь. Не ходи на допросы и не выезжай на места. Пообещай мне это, – шагнув назад и выставляя вперед руки, говорила Эмма, не давая Реджине к себе прикоснуться.

– Хорошо, я обещаю, что не буду лезть в это дело. Можно я, наконец, к тебе подойду?

– Я сама, – буркнула Свон и, подойдя, обняла Реджину, – да пойми ты, я очень волнуюсь за тебя. И не хочу тебя потерять.

– Если ты не захочешь меня потерять, ты меня не потеряешь, – обвивая руками талию Свон, сказала Миллс, – а теперь надевай шорты и пойдем, поедим, что я зря вчера это все готовила.

– Ты не поверишь, но мне нужно тебя попросить о помощи, – отпуская Реджину из объятий, сказала Эмма.

– Неужели? Ну, проси, – улыбалась Миллс.

– Значит, издеваешься? – сузила глаза Эмма и отвернулась, – ладно, сама справлюсь.

– Эмма, прости. Давай я помогу тебе одеться?

– Одеться я и сама могу, – улыбнулась Эмма, показывая, что она не обиделась и вновь повернулась, – сделай мне тугую перевязку.

– Хорошо. Джонс как раз вчера купил все необходимое, – Реджина достала шорты из шкафа, – я все же помогу, – и села на корточки.

– Я бы не отказалась от джинс, – кивая в сторону отброшенных штанов, сказала Эмма.

– Шорты, – буркнула Реджина, – одевай, быстро!

– Сержант, джинсы, ужин, а потом мы с тобой идем на прогулку! – резко сказала Эмма и, нагнувшись, подняла свои джинсы с пола, естественно не без боли и протянула их Миллс.

– Ладно, – Миллс взяла штаны и начала аккуратно натягивать их на Эмму. Когда все было сделано, она взяла и стянула быстро майку со Свон.

– Перевязка?

– Давай, – согласилась Эмма.

Сделав тугую перевязку, Реджина также помогла Эмме одеться. Эмма вновь почувствовала резкую боль и попросила Реджину сделать ей укол обезболивающего. Миллс насторожилась, но уверения Эммы, что так и должно быть и боль не уйдет еще как минимум неделю успокоили Реджину. И она сделала ей укол и принялась разогревать ужин.

Эмма в это время позвонила Киллиану. Расспросив про новую информацию и так ее не получив, Эмма сказала, что завтра приедет в участок и сама займется этим делом вплотную. И не успев выслушать, что ей на это ответил Джонс, быстро повесила трубку и вернулась в гостиную к Реджине, где ее ждал вкусный ужин.

Поужинав, девушки вышли на прогулку. Недалеко от дома Реджины была небольшая аллейка и брюнетка именно туда и позвала Эмму.

Вечерний воздух был уже прохладный, а Реджина кроме как тоненькой кофточки ничего не надела, а Эмма домой наотрез отказывалась идти. И сняв с себя куртку, Свон надела ее на Миллс, пусть под ворчание, но они продолжили прогулку.

Вечер потихоньку перетекал в ночь, но девушки не замечали времени. Они гуляли и наслаждались компанией друг с другом. Они разговаривали о всяких мелочах и были просто счастливы, находиться рядом. Когда Реджина, наконец, уговорила Свон пойти домой, они вернулись и, раздевшись, уже под натиском Эммы легли спать.

Утром Миллс проснулась первой, она долго наблюдала за спящей блондинкой. День уже полностью вступил в свои права, и солнечные лучи играли в комнате.

– Просыпайся, соня, – целуя плечо, шептала Реджина.

– Неужели, я просыпаюсь не от звонка Джонса, – протянула Свон и, улыбнувшись, притянула Реджину для легкого поцелуя

Реджина остановила мимолетный поцелуй первой.

– Доброе утро.

– Доброе, который час? – открывая глаза, спросила Эмма.

– 9:45, – ответила с улыбкой Миллс.

Это первое совместное утро, которое не омрачалось звонками, мыслями, неправильными действиями. Они были вместе. Вместе проснулись, вместе позавтракали и также вместе поехали на работу. Переплетая пальцы рук, они знали, что любят друг друга.

Находясь с любимым человеком, Реджина постоянно пыталась приблизиться к Эмме, поговорить с ней и выяснить все до конца. Все то, что их обеих мучило все это время. Каждый божий день Миллс начинала серьезный разговор, но он каждый раз заканчивался тем, что Эмма просила не лезть в дело «Пантеры», а если Реджина решала продолжать, то это переходило в грубость и ярость со стороны Свон. Только ночью в объятиях друг друга они откидывали эти дурацкие мысли. Не было «Пантер», Королевы, партий наркотиков. Были только они. Только их чувства трепета, нежности, ласки. Любовь вот какое чувство витало вокруг, когда забывалось кто они на самом деле.

Но на утро все начиналось заново.

Миллс не раз задумывалась о реакции Эммы, на ту информацию, которую она ей расскажет. Что она скажет? Как поведет себе? Захочешь ли выслушать до конца? Или же сразу прогонит? Откажется? Начнет призирать и ненавидеть? Столько вопросов скапливалось на один вопрос – как рассказать?!

Из-за частых отлучек на вызовы, за постоянными допросами Свон не замечала, что Реджины почти нет в участке. Даже если они и приезжали вместе, стоило Эмме зайти в свой кабинет, она в нем растворялась и Миллс оставалась одна. Наедине с переживаниями и вопросами.

В банде «Белая пантера» эти две недели прошли как нельзя лучше. Работа по подготовки к переправке крупной партии велась полным ходом. Альварес как и обещал, выделил людей для исполнения плана Черной Королевы. Он был продуман до мелочей, до единой детали. И все удивлялись, как Алекс будет способна провернуть такой план, хотя сама его и продумала. Она чаще начала появляться в банде, так как теперь она была уверена, что пусть ее знают в лицо все, чем она будет непонятной тенью о которой говорят, но не чувствуют ее власти.