Миллс провела рукой по лицу Эммы, она неотрывно смотрела в любимые серые глаза. Холодные серые глаза, которые полюбила с первого взгляда. С каждым днем в сердце развивались тепло и свет от осознания чувств любви.
– Я хочу быть с тобой. Я хочу целовать тебя и обнимать. Хочу просыпаться и знать, что ты рядом. Я хочу, чтобы ты знала обо мне все и доверяла мне. Потому что единственное, в чем я сейчас уверена – так в том, что я тебе люблю.
Эмма слушала и улыбалась. Их чувства взаимны, а это главное.
– Но ты обещаешь мне слушать, то что я говорю и понимать, что это только ради тебя? – кладя руки на талию Миллс, спросила серьезно Свон, – а то я за себя не ручаюсь.
– Обещаю, – прижимаясь к телу блондинки, говорила Реджина, – только мне еще кое о чем поговорить с тобой нужно.
– Обязательно, – гладила темные волосы своей рукой Эмма, – мы обязательно поговорим обо всем. Расскажем друг другу о прошлом и будем вместе думать о будущем. Но только чуть позже. Сейчас нужно разобраться с делом «Пантеры» и засадить эту чертову Черную Королеву!
– Эмма… я… – начала пытаться что-то сказать Миллс.
– Реджина, потом, – кинула блондинка и глянула на часы, – мне правда нужно в участок.
– Нет, уж дорогая. Джонс сказал, что у тебя постельный режим. И в участке он справится без тебя, – обнимая Эмму и улыбаясь, сказала Миллс, – поэтому быстро в постель.
– Что? Да как он посмел? – наигранно разозлилась Свон, – Миллс, мне плевать, что тебе сказал Джонс. Я абсолютно нормально себя чувствую и постельный режим мне не нужен. Мне нужно работать.
– Детектив Свон, я вам приказываю раздеться и лечь в постель. Сержант Миллс хочет провести время с любимой девушкой, – грозно сказала Миллс.
– Нет, ну ты посмотри, раскомандовалась, – нахмурилась Свон, – ладно, сержант Миллс. Сегодня так и быть я вас послушаю. А вот завтра своими приказами вы точно меня не удержите, – улыбалась Эмма и нежно поцеловала Реджину в щеку, – иди, ложись. После буйной ночки, тебе нужно поспать, а я обещаю, что не выйду из этой квартиры, чтобы тебе спокойней было.
– Я хочу побыть с тобой. Давай посмотрим телевизор вместе? Или у меня есть одно очень интересное занятие, но я думаю тебе еще рано, – выдохнув и с грустью, сказала Реджина и, выскользнув из объятий Эммы, пошла в сторону спальни.
– Я сказала спать, – строго выдала блондинка и пошла вслед за Реджиной, – максимум могу предложить свои объятия, но ты будешь отдыхать, а когда проснешься… – Свон догнала Миллс и обняла со спины, кусая за шею.
Миллс улыбнулась и поймала Эмму за руку.
– А так? – Реджина положила ладони Свон себе на грудь, – я хочу тебя…
– А так, тебе придется быстрее заснуть, чтобы быстрее выспаться и получить сладкого, – начиная массировать грудь, прошептала в шею блондинка.
– А можно сначала сладкое?! – поясок на халатике Реджины скользнул, и он распахнулся.
– Нет, малыш, ты плохо себя вела, – дотрагиваясь до оголенной груди и продолжая массажными движениями сводить с ума Реджину, ответила Эмма и нежно целовала шею.
Внутри все сжималось от теплых и нежных прикосновений. Реджина откинула голову, закусывая губу.
– Эмма… – она поймала одну руку и спустила ее на напряженный обнаженный живот.
– Детка, не указывай, что мне делать, – горячо прошептала Свон и вовсе убрала руки от тела Реджины, а губы перестали целовать нежную кожу шеи.
– Свон, хватит меня наказывать. У меня внутри все сжимается, – завыла Миллс и запахнула халат.
– Нечего было рисковать своей жизнью и моими нервами, – ответила Эмма и, отойдя от Реджины, подошла к кровати и осторожно села на нее.
– Я же сказала, что больше так делать не буду. Зачем сейчас играть на моих нервах? – хныкала Реджина.
– Вот как не будешь, тогда и поговорим, – легла на подушку Свон и постучала на место рядом, – иди ко мне.
Миллс выдохнула и поплелась к кровати.
– Ты все-таки издеваешься, – она легла рядом с Эммой и положила голову ей на плечо.
– Ты сама в этом виновата, – обняв левой рукой Реджину и гладя по волосам, говорила Эмма, – засыпай, малыш.
Брюнетка обняла Эмму и, уткнувшись лицом в шею, сама не заметила, как быстро уснула.
Заметив как Реджина начала ровно дышать, Эмма усмехнулась, – а говорила, что не хочешь.
Все то время, что Миллс проспала, Эмма так и оставалась лежать рядом и обнимать женщину, которую любит. Впервые гордо может сказать, что любит. Столько «впервые» Эмма может вспомнить связанных с Миллс, что у самой непроизвольно показывается улыбка, а в душе зарождается чувство непередаваемого счастья.
Миллс проснулась, но глаза не открывала, наслаждаясь теплом, объятьями, запахом любимой. Не открывая глаз, она медленно начала забираться под майку Свон.
– Оо, – засмеялась Эмма, – я смотрю ты, наконец, проснулась.
– Неа, это я во сне к тебе пристаю, – пробубнила Миллс.
– Долго же ты спишь, малыш, – улыбнулась Эмма и поймала руку у себя под майкой, – не стоит.
– Свон, ты сказала, что после того как я посплю, будет десерт, – привстав, возмутилась брюнетка, – что опять то?
– Я обещала тебе сладкого, а не себе, – объяснила блондинка, и с трудом привстав, нависла над брюнеткой.
– В моем понимании ты мое сладкое, – прошептала Миллс и потянула руку к телу Эммы.
– Черт! Раскусила, – улыбнулась ехидно Эмма и начала покрывать шею брюнетки поцелуями.
Реджина засмеялась и откинула голову назад, руками прижимая Эмму ближе к себе. Эмма лежала сверху на Реджине и старалась не совсем увалиться на девушку. Продолжая поцелуи по шеи, а рукой уже проскользнув под халатик, стала нежно гладить живот и массировать грудь.
– Тебе не больно? – немного останавливая Эмму, обеспокоенно спросила Реджина. Со своими желаниями она забыла спросить Свон, как она себя чувствует.
– Больно, – не стала врать Свон, – но мне плевать на это, – и поцелуями стала покрывать шею, плечи и спускаться губами ниже. Скидывая при этом совсем невесомый шелковый халатик, но такой сейчас не нужный.
– Эмма, у тебя отбиты внутренние органы. Тебе нельзя напрягаться, и нужен постельный режим, – задыхаясь от незабываемых ощущений, смогла сказать Миллс.
– Я обещала тебе сладкого, ты его получишь, – стараясь забыть о боли и полностью отдаться ощущениям, сказала Эмма. И прильнула губами к оголенному торчащему от возбуждения соску, а рукой нежно массировала вторую грудь девушки.
Реджина находилась перед выбором получить желаемой или все остановить, ведь Эмме больно.
– Эмма, нет. Не нужно, тебе больно, – вырывалась из любимых рук и запахнула халат Миллс.
– Миллс, мне больно? – отстранившись и садясь на кровать, Эмма с усмешкой смотрела на Реджину, – да мне всю мою гребанную жизнь больно. Ты думаешь, меня первый раз вот так избили? Да я находилась в гораздо хуже ситуациях, чем небольшой синяк на боку. И поверь мне, малыш, когда я с тобой я ее не чувствую. Боль, она просто исчезает, давая новые чувства.
– Из-за меня тебя избили, это я виновата в том, что тебе больно, – Реджина отвернулась и закрыла лицо руками.
– Малыш, – прошептала Эмма и постаралась присесть на коленки на кровати, сильнее прижимаясь к Миллс, – не из-за тебя. Ты здесь совсем не причем, – снова мимолетно целовала плечи Эмма, а руками все же сняла халатик и откинула его на пол, – все наоборот, это я не уберегла тебя, – не останавливаясь, Свон целовала плечи, а руками гладила оголенную спину.
Против этих прикосновений Миллс устоять не могла. Она повернулась и легла на спину перед Эммой.
– Я хочу, чтобы ты забыла всю боль, – брюнетка взяла Свон за руку и медленно потянула на себя.
– Правильный выбор, малышка, – усмехнулась Эмма и прильнула в страстном поцелуе в губы Реджины, сразу углубляя его, а руками нежно массируя грудь, играясь с возбужденным соском.
Через пару мгновений пальцы на груди заменили горячие губы и язычок блондинки, и она тут же услышала еле слышный стон, срывающийся с пухлых губ. Миллс завела руки за голову и от каждого прикосновения прогибалась в спине не желая терять желанных ощущений.
