Он вскочил и кинулся за миссис Каммигс, изнемогая от отчаяния:

— Пожалуйста, отпустите меня! Мне очень надо.

Увядшие губы учительницы скривились, однако полные страха глаза мальчика остановили ее.

— В чем дело? Ты болен?

Майк застыл, не находя в себе сил для ответа. Ученики, радуясь неожиданному развлечению, хихикали и перешептывались. Миссис Каммигс сердито постучала ручкой по столу.

— Майк, — ее голос чуточку смягчился, — если у тебя что-то не в порядке, ступай в психоамбулаторию. Мисс Гроувз будет рада тебе помочь.

— Нет, я здоров, — отказался Фостер.

— Что же тогда?

Класс оживился — посыпались ответы, а Майк не мог раскрыть рта от мук унижения.

— Его отец — против Готовности, он — ПГ! У них нет убежища, он не зарегистрирован в Гражданской Обороне и не платит взносы в НАТС! Их семья ничего не делает!

Изумленная, миссис Каммигс уставилась на мальчика, утратившего дар речи.

— У вас нет убежища?!

Он кивнул.

Странное чувство охватило учительницу.

— Но… — она чуть было не произнесла «ты умрешь», но спохватилась. — Куда же вы пойдете?

— Никуда, — прозвучал чей-то торжествующий голос. — Все остальные спустятся вниз, в свои убежища, а он останется здесь. У него даже нет разрешения на школьное убежище!

Миссис Каммигс потрясенно подняла брови. Уж одно она знала точно: каждый ученик имеет доступ в тщательно оборудованные комнаты под зданием школы. Каждый, чьи родители состоят в Гражданской Обороне и платят деньги на вооружение города. Но как же можно выступать против Готовности?..

— Он боится сидеть с нами, — мелодично звенели голоса. — Он боится, что это случится, пока он здесь. Понимаете?

Засунув руки поглубже в карманы, Майк медленно брел по улице, отшвыривая встречающиеся на тротуаре камешки. Солнце садилось. Транспортные ракеты со вздернутыми вверх носами выгружали усталых людей. Те радовались возвращению домой с завода, расположенного в ста милях западнее городка. На далеких холмах блеснуло: радар медленно вращался в вечерних сумерках. Количество патрулирующих небо НАТС увеличилось — это время считалось наиболее опасным. От визуальных наблюдений толку мало, если ракеты летят с высокой скоростью и низко над землей.

Майк миновал механическую машину новостей. Она что-то взволнованно верещала про войну, смерть, про новое оружие, созданное дома и за границей. Ссутулив плечи, мальчик шагал мимо небольших бетонных убежищ, служивших домами. Они походили друг на друга, как капли воды. В опускавшейся темноте где-то впереди ярко переливались разноцветные блики рекламы — оживленный деловой центр, где сновали люди и машины.

Пройдя половину квартала в неоновом сиянии, мальчик остановился. Справа возвышалось общественное бомбоубежище с тускло поблескивающим металлическим турникетом. Темный вход напоминал туннель. Входная плата — пять долларов. Если он окажется на улице с пятью долларами в кармане — тогда порядок. Во время учебных тревог Майк не раз отсиживался в общественных убежищах. Но если денег не будет? Или он не успеет? Он никак не мог выбросить эти жуткие кошмары из головы. Он стоял, охваченный ужасом, а люди спешили мимо, и рвали воздух пронзительные сирены.

Мальчик добрел до фонтанов света — огромных сверкающих залов корпорации «Дженерал Электронике». Она занимала два внушительных здания, освещенных со всех сторон. Безбрежное море чистого света и сияния. Он прилип к витрине, в тысячный раз пожирая глазами волшебные очертания Защитника.

В центре просторного зала стояло одно- единственное сооружение. Лучи всех прожекторов сходились на нем. Гигантские надписи расписывали сто одно преимущество модели. Как будто кто-то мог сомневаться!..

Новая модель! Подземное бомбоубежище, не доступное для бомб и радиации. Проверьте его качества:

+ Автоматический спусковой лифт, собствен ный источник питания, гарантирован от аварий.

+ Трехслойный корпус, способный без повреж дений выносить силу тяжести в 5 т.

+ Автоматическая система обогрева и охлажде ния, автономная система очистки воздуха.

+ Трехфазовая система обеззараживания воды и пищи.

+ Четырехкратная гигиеническая обработка ожогов.

+ Полный набор антибиотиков.

+ Удобный график выплат.

Майк долго не отрывал глаз от убежища. Оно представляло собой вместительную цистерну: с одной стороны — шахта спускового лифта, а с другой — запасной выход. Убежище было снабжено всем необходимым — целый мир со своим светом, теплом, воздухом, водой, лекарствами, запасами еды. Горы кассет для видеомагнитофона, горы дискет с играми и развлечениями, мебель, посуда, — в общем, все, что есть в самом обычном доме. Не был забыт ни один предмет. Во время бактериологической атаки или взрыва мощнейшей водородной бомбы семья окажется не только в безопасности, но и в относительном комфорте. Модель стоила сто тысяч долларов. Пока Майк молча разглядывал экспонат, один из продавцов ступил на темный тротуар, направляясь в ближайшее кафе.

— Привет, сынок, — проговорил он, проходя мимо Майка. — Неплохо, а?

— Можно войти? — быстро спросил мальчик. — Спуститься? Хоть на минутку!

Продавец остановился. Он узнал Майка.

— А, это ты. Тот самый мальчишка, который вечно торчит около убежища, — медленно сказал он.

— Я ничего не сломаю — обещаю! Я даже трогать ничего не буду!

Продавцу было никак не больше двадцати пяти. Он стоял в раздумье. Мальчишка, конечно, надоел, но у него есть родители, а это — возможная клиентура. Дела идут неважно. Конец сентября, сезонный спад пока продолжается… Но и распинаться перед сопляком желания нет, позволять всякой мелюзге путаться среди товара.

— Ничего не получится, — заявил продавец. — Лучше присылай сюда отца. Он видел

Защитника?

— Да, — ответил мальчик.

— Так чего же он медлит? — продавец воздел руки к небу. — Мы возьмем старую модель в счет покупки новой. Какая у вас модель?

— Никакой.

— Как это?.. — у продавца отвисла челюсть.

— Отец говорит, что это лишняя трата денег. Людей специально запугивают, чтобы они покупали ненужные вещи. Он говорит…

— Твой отец — против Готовности?

Мальчик с горечью кивнул.

Продавец вздохнул.

— Понятно, парень. Твоей вины здесь нет. — Замявшись, продавец спросил: — А в НАТС он платит?

— Нет.

Продавец ругнулся сквозь зубы. Ишь, захребетник! Все жители города платят тридцать процентов от своих доходов на общую систему защиты. А он — в стороне, хотя ведь защищают и его тоже.

— А твоя мать? Она с ним заодно?

— Она… — Майк запнулся. — Позвольте, я спущусь на секундочку? Только один раз!

— Слушай, парень, это ведь не аттракцион. Незачем туда попусту лезть… А как становятся противниками Готовности? Ну вот твой отец — он что, всегда был против?

— Он говорит: люди покупают столько автомобилей и стиральных машин, сколько им нужно. Но ведь никто не знает, сколько требуется НАТС и бомбоубежищ. Он говорит, что заводы без конца могут делать оружие и противогазы, пока люди боятся, что их убьют. Если человек не желает менять машину каждый год, он ездит на старой. А страх за себя и за детей заставляет каждый год менять убежище.

— Ты веришь ему?

— Мне бы хотелось, чтобы у нас было убежище — вроде этого. Я бы спал только в нем, каждую ночь. Случись чего, а я в убежище!

— Войны может и не быть, — сочувственно сказал продавец.

— Может и не быть. А если будет?

— А ты попроси отца: пусть придет, — предложил продавец, замявшись. — Вдруг мы его уговорим. У нас удобный график выплат. Пусть спросит Билла О'Нила.

Майк Фостер брел прочь по темной вечерней улице. Он знал, что давно должен быть дома, но тело его отяжелело и обмякло, ноги заплетались. Усталость напомнила ему вчерашние слова учителя физкультуры, когда они учились задерживать дыхание (набрав полные легкие воздуха, бежали, кто сколько сможет). У него ничего не вышло: он остановился первым, вытолкнув весь воздух из легких и яростно отдуваясь.