Пренебрежительное отношение к рабочим было явлением обычным для представителей обеспеченных слоёв общества. В рапорте офицера, попавшего в октябре 1914 г. в рабочий район - посёлок Абрау-Дюрсо в Черноморской губернии, читаем: "Когда я прибыл на место, то мне дали квартиру в помещении для рабочих, где везде крик рабочих и их детей. Игра на гармони, грязь кругом и общее с рабочими отхожее место". Далее прапорщик 229 Донской дружины замечает, что содержание в таких условиях "унижает и оскорбляет достоинство офицера". Командование признало законность и обоснованность его претензий.
Условия быта, труда и его оплаты, по существу, являлись основными вопросами, определяющими качество взаимоотношений рабочего и предпринимателя. Анализ сведений о жилищных условиях приводит нас к выводу, что экономия в малом (сокращение расходов на содержание рабочих) приводила к потерям в большом (стачки, забастовки и т.п.) и, в конечном итоге, к потере всего, что принадлежало промышленникам и иным работодателям. В борьбе за свои интересы выявляется степень устойчивости общественной группы. Её формы, равно как и причины, корень которых лежит во взаимоотношениях сторон, были различны.
3.2. Взаимоотношения рабочих и работодателей
Формирование социальной группы связано с объединением на основе общности характера деятельности субъектов - носителей сходного набора возможностей самореализации. Этим и определяется их место в социальной структуре государства.
Имея схожие группы потребностей, различные слои общества отличаются степенью их удовлетворённости, определяемой достаточно конкретным набором исторически сложившихся возможностей.
Общность рода деятельности порождает у членов группы сходный характер восприятия темпо-ритма течения времени, а изначально присущее человеку стремление к наиболее полному удовлетворению потребностей сплачивает их для отстаивания своих интересов. Таким образом, возникает собственно осознание общности интересов каждым её членом, признание того, что только совместными усилиями можно отвоевать себе достойное место в исторически сложившейся и закреплённой в формах общественного сознания структуре общества.
Выделение себя как отдельной социальной страты, возникновение противопоставления типа "мы-они", свидетельствует о достаточно высокой степени её зрелости. На этой стадии социогенеза взаимоотношения с противостоящими сторонами выходят за рамки межличностного уровня, в некоторых случаях достигая степени крайней обобщённости (например: "эксплуататоры и эксплуатируемые"), нередко переходя в конфликт. Спектр взаимоотношений рабочих и работодателей весьма широк, и проявление степени крайней социальной активности трудящихся, быть может, самая яркая, но далеко не единственная и исчерпывающая характеристика степени сплочённости класса.
Оплата труда, размещение рабочих (за исключением подёнщиков) составляют основу взаимоотношений сторон и являются наиболее распространённым мотивом недовольства трудящихся. Беря на себя известные обязательства (исполнение определённого объёма работ и их оплату), стороны, чаще всего, исполняли их. Таким образом, данные условия составляют основу производства с использованием наёмного труда.
Анализ источников показывает, что реальные производственные отношения рабочих и работодателей были гораздо разнообразнее, и выходили за рамки упомянутого минимума. В этом разделе мы попытались затронуть некоторые аспекты условий труда и быта рабочих, качество их требований, претензий к предпринимателям, реакцию последних.
В ряде случаев промышленники вынуждены были идти на дополнительные расходы на медицинское обслуживание, улучшение условий быта, различного рода компенсационные, пенсионные и т.п. выплаты, культурные мероприятия. И хотя некоторые пункты, такие как медицинское обслуживание, выплаты за увечья, полученные во время работы, едва ли можно отнести к произвольно привносимым, реальное положение дел было именно таковым.
Разбор вопросов подобного порядка необычайно важен, так как, имея индивидуальный характер, они вскрывают качество отношений промышленников и рабочих, их прогресс или регресс, имеют прямую связь с уровнем организации производства.
Условия труда и быта рабочих оставались достаточно тяжелыми на протяжении всего изучаемого периода. Зачастую администрация вынуждена была идти на уступки только под влиянием внешних обстоятельств, давлением рабочего движения. Но здесь хотелось бы избежать излишних обобщений.
В наиболее тяжёлых условиях приходилось трудиться рабочим горнодобывающей промышленности, рыбных и сельскохозяйственных промыслов. Отсутствие какого-либо контроля со стороны государства приводило к тому, что трудящиеся оказывались в полной власти хозяев. Закон 1897 г. об 11,5 часовом рабочем дне повсеместно нарушался, техника безопасности не выдерживала никакой критики.
В 1906 г. на горных заводах и промыслах IV Кавказского горного округа жертвами несчастных случаев стали 511 рабочих. В 1912 г. здесь же был 831 несчастный случай, а в 1913 г.- 1 001, из которых со смертельным исходом или полной потерей трудоспособности 264. Опасность работы в шахтах, ненадёжность креплений были одной из причин забастовки рабочих Садона в 1897 г. По свидетельству участников событий рабочие нередко отказывались идти в шахту. Они говорили, что "злые духи сыпят породу" (видимо это говорили рабочие-осетины).
Съезд нефтепромышленников Грозного подвёл на своём заседании в 1910 г. печальный итог: 53% всех больных имели различного рода травмы. Не лучше обстояло дело и на железной дороге, где в 1908 г. было зарегистрировано 713 различных несчастных случаев, а в 1910-1917 гг.- 633. О соблюдении правил техники безопасности, каком-либо нормировании рабочего дня, а, часто, и о правильности оплаты труда в сельскохозяйственных и рыбных промыслах говорить не приходится. Здесь наниматели чувствовали себя полными хозяевами положения. Труд, в силу своей специфики, не требовал особой квалификации, при этом на Северный Кавказ в конце XIX - начале ХХ века был такой наплыв рабочей силы, какого не было никогда; отсюда массовая безработица среди пришлых сельскохозяйственных работников, часто на имевших средств на обратную дорогу, и поэтому готовых работать едва ли не на любых условиях. Подобное положение вызывало злоупотребления хозяев экономий, делавших невозможным работу пришлых рабочих, из-за несправедливости и жестокого обхождения.
В канцелярии начальника Кубанской области к 1902 г. скопилось столько жалоб, что позволило заключить: "Причины ухода большей частью заключались в том, что хозяева заставляли делать их (рабочих.- Ш.В.) то, чего не было в условии, или же плохо обращались... На спросы должностных лиц, почему они сами не требовали от хозяев, рабочие отвечали, что боятся как бы их не избили" и далее: "... приказчики и управляющие чересчур уж радеют об интересах своих господ, поэтому, возможно, что часто происходят побои".
Случаи физического воздействия известны и на промышленных предприятиях. Так из воспоминаний бывшего рабочего Мизурской обогатительной фабрики узнаём: "Хозяева смотрели на нас как на людей низшего сорта. Им ничего не стоило выругать рабочего и даже избить его. А для того, чтобы держать нас в повиновении, администрация содержала на фабрике 75 стражников". О системе штрафов как методе принуждения к повиновению написано достаточно много. Здесь хотелось бы обратить внимание на то, что вводились они за нарушение трудовой дисциплины (за опоздание, грубость, неподчинение начальству, ссору и т.п.), а так же техники безопасности (курение, порчу оборудования). И в данном случае ссылки на то, что техника безопасности "и так хромала на обе ноги", нам не кажутся убедительными. Штрафование же за такие проступки как шум, брань, игра в карты и другие азартные игры, как следует из предыдущего параграфа, есть дух времени, и рабочие, в свою очередь, так же были до скрупулёзности внимательны к условиям найма, обращая внимание даже на количество кусочков мяса в каждой тарелке. Здесь необходимо избегнуть односторонних оценок и презентизма по отношению к людям начала ХХ в.
