В 1880-х годах это привело к категорическому отказу сельских обществ принимать к себе переселенцев, к требованию от администрации немедленного выселения обратно к местам их проживания, всех кто переселился после 1865 г. Наиболее крупными промышленными центрами, где работали горцы, были Алагирский серебро-свинцовый комбинат, Садонский рудник, Мизурский горно-обогатительный комбинат и нефтепромыслы Грозного.
Фото 7. Мизурский горно-обогатительный комбинат (конец XIX в.)
Фото 8. Алагирский серебро-свинцовый завод.
Иные известные случаи их наёмного труда связаны, в основном, с временной, подённой работой.
В 1860 г. среди рабочих Алагирского завода было 30 осетин, в 1872 - 135, что составило большинство, а на вспомогательных работах - 140 чел. С 1864 по 1872 г. численность рабочих Алагирского завода выросла с 293 до 340 чел. В 1860-е годы на этом же заводе большую часть среди рабочих осетин составляли сезонные. На Садонском руднике уже тогда были кадровые рабочие. "Одной из особенностей формирования рабочего класса Северной Осетии явилось наличие значительного числа наёмных рабочих, связанных с землёй, с мелким хозяйством... лишь незначительная часть рабочих местной национальности окончательно порывала все связи с сельским хозяйство". Точные данные о количестве горцев на грозненских нефтепромыслах в литературе отсутствуют, однако известно, что они работали здесь с начала их существования. В одном документе, относящемся к 1905 г., говорится, что из 6 - 7 тысяч рабочих промыслового района около 1 000 человек состоит из чеченцев, ингушей и дагестанцев. При обработке паспортных книг, принадлежащим шести нефтепромышленным фирмам Грозного, М.Ш. Шигабудинов обнаружил следующие данные: из общего числа рабочих 21 916 человек 2 606 (11,8%) составляют горцы. Однако надо заметить, что книги охватывают различные хронологические промежутки, часто не пересекающиеся вовсе: от 1 года до 26 лет, и 11,8%, принятые как средний показатель, колеблется от 0,09% (Северокавказское общество. Книга именных списков второй группы (1912 - 1914гг.)) до 21,9% (Общество Владикавказской железной дороги. Паспортная книга ╧16 (1893 - 1915 гг.)). Приток чеченцев и ингушей в нефтяную промышленность Грозного усилился в годы Первой мировой войны, что связано с мобилизацией русских рабочих. При этом из аулов прибывали в основном молодые мужчины в возрасте от 17 до 40 лет (93,4%), а старше 50 - менее 2%. "Отсутствие на промыслах женщин и детей из числа горцев объясняется не только, и не столько тяжестью труда и быта рабочих, но и влиянием психологических и бытовых традиций, а так же взглядами чеченцев на работу в промышленности как на явление временное и надежды горца-бедняка возвратиться с "капиталом" в своё хозяйство в ауле... Среди чеченских и ингушских рабочих текучесть кадров была очень велика. Большая часть из них (до 80%) увольнялась, проработав на промыслах меньше года". Анализ найма чеченцев и ингушей на работу, проведённый М.Ш. Шигабудиновым, показывает, что их приток на промыслы увеличивался весной и летом (69,7%) и наоборот ослабевал осенью и зимой (до 30,3%) . Поэтому не нужно переоценивать значение коренного населения в формировании кадров местного пролетариата. В силу указанных причин, умонастроение горца, комплекс его социальных, нравственных ориентиров, система целей и методов их достижения всецело находились в сфере традиционного духовного климата своего народа. Промышленность и торговля связывались в его представлении с чем-то внешним, пришлым, часто, враждебным.
Накануне войны на рыбных промыслах Дагестана, где национальная прослойка была довольно велика, "заработок рабочего-дагестанца, занятого тягой невода, составлял 77,3 - 91,4%, иранских азербайджанцев 28,5 - 40,9% заработка других (надо полагать - русских.- Ш.В.)". И такие примеры нередки.
Некоторое увеличение числа горцев среди рабочих во время Первой мировой войны связано с тем, что они были освобождены от воинской повинности. "По приблизительным подсчётам из 20 тыс. населения старых нефтяных промыслов не менее 3-х тыс. было чеченцев.... прослойка постоянных кадров, думается, составляла около 500 человек". Тем не менее, основной массой рабочих, как во время войны, так и после неё, продолжали оставаться русские, украинцы, татары Поволжья, армяне, немцы. Фирмой "Ахвердов и К╟" в 1915 г. было принято на работу 166 казаков, что составило 5% по отношению ко всему принятому на работу количеству рабочих. Всероссийская перепись населения 1916 г. в Дагестане установила, что среди постоянных рабочих, местные составили 32%, а с учётом временных до 45%. В то же время на Садонских рудниках работало около 6 тыс. человек, большинство из которых были горцами . Развитие капиталистической торговли и промышленности волей-неволей втягивали горца в рынок свободной рабочей силы. Л.Н. Колосов приводит слова современника событий кон. XIX в.: "...они не брезгают никакой должностью: их (горцев.- Ш.В.) можно увидеть в гостиницах и трактирах, передней барина и на вокзалах, в канцелярии и полиции... У горцев словно разбежались глаза. Почему бы не построить дом под черепицей или железом, чтобы не ударить в грязь лицом перед соседом". Обращает внимание, что не упомянуто ни одной похожей на промышленную специальности. Каков процент горцев, предпочитавших работать на предприятиях, по отношению к остальным, ушедшим из аула, едва ли удастся когда-либо узнать. Однако, если экстраполировать в прошлое современный опыт, можно предположить, что очень невысокий. Если вспомнить качества социальной группы как сферу групповых, различных по степени общности потребностей, то можно утверждать, что горцы, прибегая к работе внаём, вращались, условно говоря, в параллельной сфере. Все их помыслы имели значение только в социокультурном контексте своего этноса. Учитывая при этом религиозные особенности, следует полагать, что такое явление, как совместный наёмный труд, вряд ли было большим объединительным фактором для горца по отношению, допустим, к русскому, нежели степень этнической, религиозной, культурной близости с соплеменниками.
Статистика не отразила национального состава рабочих, сохранились лишь отрывочные сведения и то по отдельным предприятиям. Некоторое представление о составе рабочих края дают материалы переписи 1897 г. :
губернии и
области уроженцы
других
губерний
(чел.) уроженцы
других
государств
(чел.) местный
элемент
(чел.)
Кубанская 16 456 442 4 525
Ставропольская 3 307 67 2 105
Терская 7 184 456 4 140
Черноморская 4 154 709 106
Дагестанская 970 93 1 081
В этом разделе мы попытались показать, что при полиэтническом составе пролетариата Северного Кавказа кон. XIX - нач. ХХ вв., ведущую роль здесь играл русский иногородний элемент. Комплекс его ментальностей, исходя из этого, рассматривается нами как базовый в процессе формирования способа целеполагания и мотивации рабочего класса региона.
2.2. Численность рабочего класса Северного Кавказа
Наряду с источниками формирования северокавказского рабочего класса, немаловажную роль в изучении процесса социального становления играет численность рабочих, динамика её изменения. Различные социальные и этнические группы, выделяя из своей среды индивидов, обладающих устоявшимся типом умонастроения, более связаны с качественной стороной проблемы. Анализ источников формирования позволяет выявить определённые ценностные ориентации и способы мотивации, определяемые установками, присущими прежним слоям населения, из которых вышли наёмные работники. Этот факт влияет на известную интегрированность устремлений рабочего, существо его потребностей.
Непосредственно с качественной стороной вопроса связана его количественная сторона. Не учитывая изменения численности рабочих, факторов на это влияющих, невозможно оценить степень самостоятельности данной социальной группы, обоснованность её притязаний на подобающее место в общественной системе, роль этого отряда трудящихся в социально-экономической и политической жизни региона, и, самое главное, уровень влияния его ценностных ориентаций, установок на другие группы населения.
