- А кто у нас больше всех лайков набрал в группе "Цитат преподов"?

- Елагин, ну. Он не вел у нас ничего. Но самые ошеломляющие, конечно...

- У Строгова, никаких сомнений.

Девчонки засмеялись, уткнувшись в смартфоны и пролистывая ранее названную группу ВКонтакте. Да уж, это была чистая правда - цитаты Строгова просто с ума сводили, ей-богу. Они сейчас стали не столько смешить, сколько в самом деле пугать. Это же насколько у него в том деле проблемы, что он во всеуслышание, раз за разом повторяет всякие странные отвратительные фразы о женщинах, мужчинах, сексе. Вот, например, на прошлой неделе было что-то вроде "Мужчина рожден для удовольствия, это женщине нужна семья и дети". Или "Мужчине нужен только секс, а женщине - его кошелек" (как мы поняли, кошелек мужчины, ведь у секса кошелька не водится). Просто сразу все психологические симптомы налицо - одиночество, отсутствие женщины и, возможно, начальная стадия разочарования в жизни. Ах да, еще и переломный момент - как-никак тридцать лет, наверняка задумался о том, что успел сделать.

Бедный-бедный Строгий... Все явные проблемы напоказ.

- Это точно, Арин, - кивнула мне Света; видимо, я вслух сказала последнюю фразу. - Его проблема как на ладони.

- Какая это проблема?

Все тут же умолкли, когда Строгов зашел в аудиторию. Посмотрите-ка, губы вытянулись в сердитую ниточку, а глаза так и сверкают. Не дай Боже, насквозь просверлят.

- Вы разве сами не знаете? - я едва сдерживала улыбку, уже полгруппы таращилось на нас. Девчонок, которые минуту назад стояли рядом и вообще-то и затеяли этот разговор, как ветром сдуло.

- А я, может быть, от психологов услышать хочу, Зимина. - Он сделал два шага мне навстречу.

Не шевелись, Арина, стой.

- Вы уверены? Все-таки... личное. - Я не сдержала улыбки, но не двинулась с места, он подошел почти совсем вплотную. Не люблю, когда человек так близко стоит. Обычно меня это просто бесит, но сейчас, кажется, искры полетят.

- Говори. Все хотят послушать, - он явно хотел сделать еще шаг. - Что за проблема?

- Да все уже знают! - я все-таки не выдержала и отшагнула назад, за парту, еще и стул выдвинула в проход. - Недотрах...

Со всех сторон послышались смешки. Те из ребят, кто не услышал, тут же принялись шумно переспрашивать и, получая ответ, старались безуспешно прикрыть ржач ладонью.

Я продолжала отступать.

- У нас вообще-то здесь пара будет. И не с вами, - заметила я, пытаясь обойти его и выбежать в коридор. До звонка оставалось не больше пяти минут.

- Я не расслышал, что за проблему ты назвала? - Строгов приблизился еще на шаг, стул отлетел в сторону и его спинка треснула. А потом опять скажут, что студенты мебель ломают.

- Недотрах, Олег Витальевич, не-до-трах! - я рассмеялась в голос и, перемахнув через парту, опрометью кинулась к дверям.

Это был первый этаж, а мы обычно учимся на третьем, я здесь и кабинетов никаких не знала. Он же догонит меня! Догонит и что сделает? Правильно, изнасилует! И поделом, блин. Вечно меня тянет за язык какой-то демон, когда он рядом.

Еще немного до поворота и будет лестница, там затеряюсь. Впереди шла толпа студентов, и я поняла, что тут Строгий меня и догонит, хрен пролезешь через этих амбалов с нужной скоростью. Я оглянулась - за прошлый поворот он вроде еще не повернул. Кто-то толкнул меня сумкой, я отшатнулась и завалилась в ближайшую аудиторию.

Пустая, значит, пары, скорее всего не будет. На доске нарисован график и формулы матанализа. Хотя, откуда мне знать, что это за формулы, я и считать, блин, толком не умею. Я добежала до конца класса, к окнам, и залезла под последнюю парту. Выдохнула.

Однако тут же пришлось судорожно вдохнуть - дверь в кабинет открылась, и на пороге появились чьи-то черные ботинки с синими джинсами. Я прокляла в себе внимательного психолога, который не удосужился посмотреть, в каких штанах и ботинках был Строгов. Ну и дура, Зимина, ну и дура...

- Недотрах, говоришь... - ботинки стали медленно приближаться. - Ты уверена, а, Зимина? Может, это у тебя недотрах? Лет эдак двадцать, м?

Он подошел к тому ряду, в конце которого скрючилась под партой я. Вылезти или нет? Если вылезу, вдруг еще сумею убежать. А так за шиворот поймает - уже не отвертишься.

- Давай-ка посмотрим, кто из нас продержится дольше... Я, - осталась одна парта, Господи, что делать? - Или девственница?

- С чего это вы взяли, - я попыталась вылезти грациозно, но в последний момент со всей силы грохнула головой о столешницу, сдержалась, чтоб не зажмуриться и не застонать. - Что я девственница, а?

Он стоял у соседней парты, навалившись на нее спиной и сложив руки на груди. И ухмылялся. Надменно так: левый уголок губ был приподнят сильнее. Гаденыш.

- А что, разве нет? - он склонил голову набок. - Я ведь и проверить могу.

Я бросила быстрый взгляд на дверь, он хмыкнул, заметив.

Если проверит, не ошибется.

- Вы бы поосторожнее с фразочками на парах, - посоветовала я, поправляя взлохматившиеся светлые волосы. - У нас сейчас их все записывают и вконтакт выкладывают. А, кстати, ВКонтакте - такая социальная сеть.

- Мило, Зимина, очень мило, что ты заботишься обо мне. - Строгов оторвался от парты и пошел на меня.

Я запаниковала, снова бросила взгляд на дверь и отступила к стене. Его ухмылка стала шире, и вскоре он явно с маниакальной радостью прижал меня к стене.

- Олег Витальевич...

- Да, Зимина? - он склонил голову так, что я смогла рассмотреть каждую золотую крапинку в его зеленых глазах.

- Я очень хочу вас... - черт, ну блин уже и палец между лицами не просунешь, наверно! - попросить... Отпустите меня на пару! А то я опоздаю!

Я выскользнула из его символического плена и встала спиной к окну, стараясь скрыть улыбку, как только заметила, что крылья его носа расширяются от злости.

Строгов повернулся ко мне лицом, и я, пискнув "Спасибо", выбежала за дверь.

Мы гуляли за ручки, улыбались лужам и ловили летающие осенние листья. Милота да и только. А уже через пять минут он задирал мне юбку в подъезде, зажимая ладонью рот, чтобы соседи не высунулись на громкие звуки...

Я глубоко вздохнула и вынырнула из сна.

Вот ёк-макарёк! Вот и мой рагнарёк! Настал...

Ой ужас, что за мысли следуют за такими же "что за" снами.

Строгов, конечно, еще тот мудила. Я слышала, что он живет с кошками, ему тридцать и девушки нет. И женщины тоже нет. А еще ходят слухи, будто он когда-то встречался со студенткой, она ему дала, а после экзамена бросила, и с тех пор он все не может утешиться... В психоз бы не переросла его навязчивая идея о плохих женщинах.

А и перерастет, мне какая разница?

Я откинулась на подушки и невольно представила, как он нависает надо мной. Живот обожгло, я закусила губу и повернулась набок.

Хватит мечтать о долбанутых преподах.

Утром я наотрез отказалась думать о том, что было ночью. И вообще у меня контрольная по психопатологии, вот о чем следует задуматься. Я вспомнила, как вечером (хотя у нормальных людей это считается ночью), пыталась заучить термины и симптоматику, не переключаясь на посторонние мысли, и все равно переключалась, раз за разом переживая недавнюю погоню и случай в аудитории. Из-за всего этого я легла спать в два часа утра, и сейчас, в шесть тридцать, чувствовала себя тем самым разбитым корытом из сказки про золотую рыбку. Как всегда совершив весь путь до остановки бегом, я понадеялась, что смогу сесть в автобусе на свободное место и подремать минут двадцать. Разумеется, мои надежды разбились в пух и прах, когда подъехала до отказа набитая тройка, и чье-то прижатое к стеклу лицо выражало глубочайшую ненависть ко всему людскому роду. Я вздохнула, мельком взглянула на часы - если не сяду на этот автобус, точно опоздаю - и встала на подножку у выхода. Дверь закрывалась и точно прищемила бы мои волосы, если бы кто-то на остановке не просунул зонтик, чтобы успеть заскочить. В итоге меня протолкнули внутрь салона, кто-то вскрикнул, когда я случайно наступила человеку на ногу, следом вскрикнула я, после чего наконец оказалась прижата щекой к чьему-то мягкому свитеру. Повертев головой в поисках какого-нибудь поручня, я поняла, что единственным моим поручнем может быть мужчина в этом самом свитере. Тут же подняла голову, разглядывая его, и закатила глаза, выругавшись про себя.