- Девочки, я на секунду, - в комнату вбежала Ева. Она улыбалась, и я вдруг поняла, что ненавижу ее. Ева достала какие-то папки из шкафа и подошла к нам: - это Гели? Ой, сколько фотографий…

Мне хотелось оттолкнуть ее от стола, выдернуть фотографии у нее из рук, но я сдержалась.

- Хорошенькая…

Ева смотрела на фотографии, как на какие-то бессмысленные картинки. Вдруг я поняла, что так оно и есть, Для нее фотографии – просто картинки. А Гели для нее – просто помеха, которой теперь нет…

- Ева, тебе, кажется, надо работать? – заметила Криста.

- Да, я побежала!

Ева вышла из комнаты. Я встала и закрыла дверь на замок:

- А вот человек, которого смерть Гели порадовала…

- Глупышка, - ответила мне Ханна. – Ничего она не добьется…

- А может и добьется, - пожала плечами Криста. – Вот только не того, чего хочет. Я несколько лет работаю с герром Вольфом, и немного знаю его. Не завидую я Еве, если она добьется своего…

Прошло несколько дней. Я вернулась с похорон Ангелики. Попрощалась, и, кажется, смогла смириться с ее смертью. На свой стол я поставила нашу фотографию: счастливые, улыбающиеся, довольные жизнью девочки. Кто ж знал, что пройдет каких-то два месяца, и моей лучшей подруги не станет.

Впервые после похорон придя в лабораторию, я сразу заметила, как изменилась Ева. Никогда раньше Ева не носила ничего желтого, а сейчас была одета в желтое платье. Точно такое же было у Гели. Она сменила прическу: немного обрезала волосы и уложила их так, как носила Гели…

- Привет, Хенни! – черт, кто ей давал право так ко мне обращаться? – Тебе лучше? – она подошла ко мне и попробовала обнять. Я отстранилась. С чего это пацанка Браун вдруг стала такой нежной? Ясно, с чего! – Мне очень жаль…

- Зачем ты это делаешь? – нет, это было слишком!

- Что? – Ева сделала вид, что не поняла меня.

- А ты не знаешь, что? Зачем ты ее копируешь? – я ударила кулаком по столу. – Ты думаешь ему понравиться? Не выйдет! Это даже меня бесит, а герра Вольфа тем более!

Ева посмотрела мне в глаза:

- Я все равно добьюсь своего! – сказала она мне. – Не вмешивайся.

Я не вмешивалась, и Еве удалось сделать то, чего она хотела. Что ж, сама виновата!

Ханна:

Весть о смерти Гели шокировала меня. Ведь еще вчера мы должны были встретиться! Но Гели заболела и отменила встречу. Или это не так?

Хенни позвонила мне рано утром:

- Ханна, это я…

- Узнала, - Генриетта разбудила меня. – Что такое, пожар? Зачем звонить так рано?

- Ханна, ты даже не представляешь, что произошло, - я вдруг поняла, что Генриетта плачет.

- Хенни, в чем дело? – я села на кровати. Если Генриетта звонила так рано – значит, на то была причина. И как я сразу не подумала об этом? – Ну, солнышко, говори. Что у тебя случилось? – Хенни была младше меня на два года, и я относилась к ней, как к ребенку.

- Ханна, не у меня. Гели, - Генриетта на секунду замолчала. – Нашу Гели убили!

- Хенни, ты что? – в первую секунду я не поверила в это. – Хенни, это обман!

- Нет, это правда! Папа уже видел ее, - Хенни разрыдалась.

Я положила трубку на рычаг. По хорошему мне надо было бы сказать пару слов Генриетте, но я не могла. Я уткнулась в подушку и накрылась одеялом с головой. Нет, только не Гели!

Я вышла на улицу. Взглянула на серое, безжизненное небо: погода полностью соответствовала моему настроению. Сейчас мне хотелось оказаться где-то совсем далеко, где нет никого. Чтобы побыть наедине с моим горем.

Я взяла такси и попросила отвезти меня в парк на окраине города. Таксист хотел было поговорить, но, заметив, в каком настроении я была, предпочел промолчать.

Я ходила по аллеям парка, и мысленно разговаривала с Ангеликой. Мы бывали здесь, иногда вдвоем, иногда с компанией. Гели любила такие места: природа, чистота, и никакого лишнего шума. Здесь бывало много людей, но обычно нам они не мешали.

«Гели, дорогая моя подруга, что случилось с тобой? Я должна была приехать к тебе, а не звонить! Прости, милая!»

На встречу мне шла компания людей. Они смеялись, обсуждали что-то: видимо у них был праздник. Я прошла через толпу, задев некоторых из них. Но люди не обратили внимания. Вот так, все заняты собой! Они даже не подозревают, какого человека теперь нет с нами! А в мире ничего не изменилось…

У меня началась истерика.

- Ханна, ты здесь откуда? – Белла, моя хорошая знакомая, села рядом со мной. – Что случилось? – она обняла меня.

- Гели умерла…

- Гели? – удивилась Белла. Она была не знакома с Ангеликой, но слышала о ней. – Та самая Гели? Но что случилось?

- Убийство! – больше я не могла сказать ничего. Белла долгое время молча обнимала меня.

- Ну, все, давай пройдемся, - сказала она, когда я немного успокоилась. – Пошли в кафе? Посидим где-нибудь в уголке, ты расскажешь мне о ней. Если хочешь, конечно…

Я кивнула.

- Белла, за что ей это? Что она им сделала? Она была такой доброй, милой…

- Не она, Ханна, не она, - Белла вздохнула. – Люди не ведают, что творят. А ведь я так хотела познакомиться с ней. И не только из-за ее знаменитого мужа. Можно сказать, я уже полюбила ее…

Лиза:

В тот день я приехала в Мюнхен по делам. И, конечно, я не могла не заглянуть к Гели. Я не стала звонить ей – решила сделать сюрприз.

Я вошла в подъезд, и хотела уж закрыть дверь, как меня чуть не сбил с ног молодой мужчина, выбегавший из подъезда.

- Извините, - бросил он мне на ходу.

Я поднялась и позвонила в дверь. Мне открыла неизвестная мне женщина, наверняка служанка:

- Добрый день. А Гели можете позвать? – спросила я.

- Ее нет, -сухо ответила женщина. – Не приходите сюда больше!

Она захлопнула дверь у меня перед носом.

Я ушла, твердо решив завтра позвонить Ангелике. Но повседневная суета взяла свое, и о своем решении я вспомнила только поздно вечером. А через два дня, в утренней газете, я прочитала о том, что Гели покончила с собой…

«Нет, только не она!» - пронеслось в голове. «Гели, ты не могла, Гели!» - хотелось кричать.

Я позвонила моей знакомой, близко знавшей Ангелику.

- Ханна, это правда, что Гели застрелилась? – спросила я, с трудом сдерживая слезы. Я все еще надеялась на то, что это просто сплетня.

- Нет. Ее убили, Лиза! – дальше Ханна говорить не смогла. Я повесила трубку, снова взяла в руки газету и посмотрела на портрет Ангелики, напечатанный на первой странице:

- Гели. Что случилось с тобой, бедная моя?

Я упала на кровать и разрыдалась…

Генрих:

Узнав о трагедии, я приехал в дом Вольфа. Конечно, справились бы и без меня, но я должен был поддержать его. Он уже вернулся со срочно прерванной командировки, и сейчас был с Гели. Меня встретила его сводная сестра, мать Гели.

- Мои соболезнования, - сказал я ей.

- Спасибо, - жестом она предложила мне войти. Мы прошли в гостиную и сели на диван.

- Генрих, спасибо за то, что Вы приехали.

- Мне это было не сложно, - а разве я мог не приехать? – Ангела, это не тот случай, когда есть смысл раздумывать. Такая трагедия…

- Да. Я не могу поверить, что моя доченька мертва…

Ангела долго рассказывала мне о своей дочери. Я слушал ее: ей нужно было рассказать кому-то, выговориться, поделиться своим горем. Пусть лучше это буду я, совершенно сторонний человек. Конечно, я не был равнодушен к этой трагедии. Гели была моим другом, и женой моего лучшего друга. Она была дорога мне, но все же не настолько близка, как для них.

- А ничего не изменилось, - заметила Ангела. – Все так же встает солнце, поют птицы. А человека больше нет…