- А я вот пришел, и что?

- Пошли отсюда? – попросила Генриетта. Мы встали, но один из парней схватил меня за плече:

- Никуда вы не пойдете, потому что мы будем говорить с вами…

- Вы пьяны, - Генриетта хотела оттолкнуть его от меня, но парень грубо отодвинул ее. Генриетта задела стул, который с грохотом упал на землю.

Пожалуй, это и спасло нас: шум привлек внимание охраны. Несколько штурмовиков, следивших за порядком на митинге, и, разумеется, знающих нас, поспешили к нам.

- У вас проблемы? – один из охранников освободил меня, другой загородил собой Хенни.

- А вы так за каждую сучку воюете?

- Молодой человек, за это можно и получить.

- Да я сам тебе сейчас в морду плюну, а ты мне ничего не сделаешь!

- Не вынуждайте меня, в гневе я вам не понравлюсь, - заметил Ханс, мой знакомый штурмовик. Признаться, я не могла представить его злым, но все ведь бывает…

Мы с Генриеттой оказались в центре ссоры, и поэтому вынуждены были наблюдать все.

- Как думаешь, это надолго? – шепотом спросила она.

- Есть только один способ прекратить это, - заметила я, взглянув на место проведения митинга. – И он сейчас будет применен.

Хенни улыбнулась: мы обе заметили, что Альф увидел столкновение и теперь направляется к нам. Он поставит их на место! Но его реакция была совершенно неожиданной:

- И в чем тут дело? – спросил он относительно спокойно. Но, похоже, спорить с ними он не собирался.

- Да мы пару шлюшек снять решили, а твои не дают, - говоривший посмотрел на нас с Хенни. Двое других засмеялись: они были уверенны, что они в безопасности.

- Ты сейчас что сказал? Да ты их пальца не стоишь!

Альф подошел ко мне, и заметил след от руки на моем плече:

- Так, а это еще что? Это они сделали? – я опустила глаза: увы, я знала, чем закончится эта стычка. – Они, я тебя спрашиваю?

- Ну и? В суд подашь? – южанин демонстративно сплюнул на землю.

Альф зло посмотрел а него, после чего с размаху ударил его плеткой по лицу:

- Разберитесь с ними тут, - приказал он охранникам. – Чтоб не повадно было. А вы в машину, и быстро! – мы подчинились.

- Вот скажите, какого черта вы решили уйти? – это была часть очередного монолога на тему «ты не ценишь моих усилий», но я предпочла ответить:

- Мы хотели передохнуть…

- И что, передохнули? Да ваше счастье, что вас не узнали! Как можно быть такими безответственными? – признаться, Альф был в ярости. Другая бы на моем месте испугалась его и ни смогла бы сказать ни слова, но я все же продолжала спор:

- Наше счастье, что у автомобиля поднята крыша, - заметила я. – Прекрати на нас кричать! Мы можем пойти туда, куда захотим…

- А вот они так не думают! Хорошо только царапинами отделалась… - дальше я старалась не слушать. Альф говорил что-то об опасности, о ненависти к нам. Я слышала эти слова не раз, но только сегодня поняла, что от части он прав.

Мы вышли из автомобиля. Охрана открыла дверь в фотоателье, принадлежащее отцу Хенни. Не смотря на то, что людей поблизости не было, они были сверх осторожны.

- Не шагу из дома без охраны! – сказал Альф мне, когда за последним охранником закрылась дверь.

- Альф, это единичный случай…

- И не думай так! Они только и ждут, чтоб навредить мне, понимаешь? Ты только подумай, Гофман, чуть не навредили жене вождя. Вот повезло гадам! А ты даже не пытайся спорить! Ясно? Или тебе одного случая мало? Вот, и Хенни подставила…

- Альф, перестань, - я опустила голову. – Нам и без того плохо. А тут еще и ты со своими нотациями…

- Гели, - Альф обнял меня. – Мы ведь волнуемся за вас, маленькие вы наши. Ну неужели так сложно быть совсем немного осторожнее? – теперь он говорил спокойно, и даже нежно. Я заметила, что Гофман так же обнял свою дочь.

- Хочется немного свободы…

- Ой Гели, Гели… Ну почему ты не можешь понять, что жизнь дороже? Лучше перестрахуемся, чем потом будем избавляться от последствий. Они же и избить вас могли. Ну, ничего, ничего, все уже закончилось, - он прижал меня к себе. – Только больше так не делайте, договорились?

Я кивнула.

- Ну вот и хорошо. А теперь мы пойдем выбирать фотографии для газет, а вы займитесь чем-нибудь. Но на улицу не шагу, - Альф улыбнулся сначала мне, потом Генриетте. – Не вынуждайте нас запирать дверь…

Вечером я заклеила царапины: не хотела, чтобы кто-то видел их. Решат еще, что это дело рук Альфа.

- Что такое? – спросил он, заметив пластырь. – Болит?

- Нет. Не особо. Не хочу, чтоб кто-то видел, и все…

Альф улыбнулся:

- Наивная! А как повязку объяснишь?

- Я могла и удариться, и порезаться… Как же неприятно это вспоминать!

Альф взял мою руку в свои:

- Ничего, бывает. Выбрось этот случай из головы. Только сделай правильные выводы, и забудь. Они шакалы, а ты волчица. Шакалы всегда нападают стаей, потому что боятся, что по одиночке их разобьют. Им показалось, что вы слабее…

Я улыбнулась:

- Так оно и было…

- Разве? Иногда сила не только в физических данных, поверь мне. Вы сильнее духовно, вы умнее их. Это важнее, тем более для женщины. Вам совершенно не нужно уметь драться, чтобы защитить себя: нужно только иметь рядом сильного мужчину. Понимаешь? Волчица не станет драться, если рядом будет волк.

- В этом плане мне повезло, - я улыбнулась ему. – Мой мистер Вольф.

- Вдвойне! – он засмеялся и обнял меня. – Ты жена главаря. Не дело тебе выяснять отношение с мелкими врагами. С ними разберутся штурмовики. А ты береги себя, хотя бы ради тех, кто тебя любит…

С тех пор подвеску я не надевала…

Осень прошла. Приближалось Рождество.

Я думала, что праздник мы отметим со всеми, но Альф был против: до двенадцати мы побудем с ними, а потом уедем.

Гофман прокомментировал это так:

- Да позволь ты своей Золушке погулять хоть на Рождество! – куда там! Альф прочитал ему такую лекцию о безопасности, что Гофман предпочел замолчать.

Генриетта, позже сказала мне:

- Ни за что не выйду за человека намного старше меня! У меня и так есть отец!

Генриетте тогда было всего семнадцать лет. Еще по – детски наивная, но уже считающая себя взрослой, девушка была моей лучшей подругой. Может быть потому, что ей Альф доверял на все сто процентов и не мешал нам видеться.

- Хенни, ты о чем? Вот влюбишься, вспомнишь меня! – мы засмеялись.

- Гели, у меня есть такое предложение: давай в феврале съездим в Австрию, покатаемся на лыжах? Еду я и еще пара моих подруг, ты их знаешь. Ну что?

- Я бы хотела, но отпустит ли он меня?

- Так пойди, спроси! – Генриетта засмеялась.

- Хенни, ну ты как маленькая!

- Иди, нечего стесняться!

Я решила рискнуть. Мы вышли в мастерскую, и я отметила, что наши мужчины не заняты. «Это хорошо, Альф не любит, когда его отрывают от важных дел» - отметила я.

- Альф, - я обняла его, - мы с Генриеттой хотим поехать в Австрию. Можно?

- Зачем? – удивился он, а шустрая Генриетта уже готовила фотоаппарат:

- Улыбочку! Отлично! – Хенни сменила пластинку, - еще один кадр, пожалуйста!

Позже это была моя любимая фотография: счастливые и влюбленные, и наше счастье не казалось наигранным, как на большинстве подобных фотографий.

- Так что, Альф? Мы хотим покататься на лыжах…

- Нет, это исключено! Так и шею можно сломать!

- Но Альф, - я капризно надула губы. – Генриетте – то можно!

- Генриетта – совершенно другой случай! Она не собирается стать первой леди… в общем, ты не поймешь!

- Я не поняла, речь идет о сломанной шее, или об испорченном имидже? – полушутя спросила я. Неужели он считает, что первая леди государства не может отдохнуть с подругами?

- Не важно, Гели, не важно. Просто нет, и все.

Такая реакция на мою просьбу показалась мне более чем странной: в сущности, чего такого особенного я просила? Но Альфа уговорить было невозможно.