Посмотрев через тонированное лобовое стекло, она попыталась понять, где находится, но от малейшего ее движения огни и предметы расплывались и искажались перед глазами так, что опознать их было невозможно. Голова кружилась, и Иннис лишь усилием воли не давала своему разуму погрузиться в пучину непонятных и бессмысленных грез. Она смутно осознавала, что попала в беду, но не могла вспомнить ничего о том, что это за беда и какие события предшествовали текущему моменту. Женщина знала лишь, что ей нужно выбраться из машины до того, как вернется водитель.

Когда Рейчел сумела сесть прямо, окружающий мир наконец обрел четкость. Из ярких огней сложилась знакомая надпись – «Эскалейд» был припаркован у входа в «Старбакс».

Миссис Иннис заметила, что внутри кафе к кассе выстроилась очередь. Мужчина – водитель «Эскалейда» – стоял последним и смотрел на Рейчел.

Со своего места в очереди Хавьер мог наблюдать за машиной через стекло витрины. Он заметил, что женщина уже не полулежит, безвольно обмякнув на пассажирском сиденье, удерживаемая лишь ремнем безопасности, а пытается выпрямиться и осмотреться.

Стоящая у кассы покупательница забрала свой стаканчик, и очередь сдвинулась вперед.

Следующая чета заказала латте и десерт. Хавьер как раз стоял у застекленного прилавка со сладостями и наблюдал, как плотно сложенный бариста тянется за двумя кусками торта с бисквитной обсыпкой. Потом похититель снова выглянул наружу. Женщина теперь смотрела куда-то вниз, видимо заметив, что он сделал с ремнем безопасности.

Еще один посетитель, водитель грузовика, сделал заказ:

– Просто кофе, пожалуйста.

Хороший человек.

Стоявшая за дальнобойщиком женщина заказала какую-то дорогую минералку – двадцатисекундная транзакция, взмах кредитной карточки. Хавьер уже чувствовал восторг в предвкушении кофе, льющегося в горло, а потом – снова на дорогу, как пел тот волосатый реднек[2].

Рейчел потянулась расстегнуть ремень безопасности, но застежка была в несколько слоев обмотана сантехническим скотчем. Женщина поняла, что в таком состоянии – слабая и все еще наполовину оглушенная наркотиком – она не сумеет разорвать прочный скотч, и вместо этого попыталась поднять руку. С четвертого раза ей удалось нажать на рычажок автоматического управления окном.

Тонированное стекло послушно скользнуло вниз, уходя в дверцу. В салон машины ворвался вечерний воздух, пахнущий бензином и машинным маслом. Где-то поблизости слышался равномерный шум – по федеральной трассе непрерывным потоком неслись автомобили. Воздух был слишком холодным для Южной Аризоны, и Рейчел, с трудом пробиваясь сквозь наркотический дурман, задумалась о том, как далеко она уже от дома.

Теперь впереди него в очереди стояло только семейство: мать, отец, девочка-подросток и мальчишка, который то и дело украдкой поглядывал на Хавьера с того момента, как он вошел в кафе. Они начали заказывать.

Отец: кофе.

Мальчик: горячий шоколад.

Девочка: латте.

Хавьер взглянул на свой «Эскалейд» и заметил, как опустилось стекло дверцы с пассажирской стороны.

Наконец, подала голос мать стоящего перед ним семейства:

– Мне, пожалуйста, обезжиренный, большой, со льдом, с десятью ложками сиропа чай-латте с плотной пеной.

Похититель перевел взгляд на кассу, чувствуя, как в висках у него пульсирует раздражение, граничащее с желанием убивать.

Бариста, ухмыльнувшись, переспросил:

– Не могли бы вы повторить это снова, немного медленнее?

– Обезжиренный. Большой. Со льдом. Чай-латте, – принялась перечислять женщина. – Десять ложек сиропа. С плотной пеной.

– За дополнительные ложки сиропа придется доплатить, – предупредил продавец.

– Хорошо, я знаю.

– Я работаю только второй день, позвольте уточнить. Под «обезжиренным» вы понимаете…

– С нежирным молоком.

Бариста скорчил печальную гримасу, готовясь сообщить неприятную новость:

– Оно у нас только что закончилось.

– О нет! – разочарованно выдохнула мать.

Хавьер прикинул, что давление у него поднялось до 130 на 90. Мочки ушей зудели и едва ли не подергивались.

– У нас есть двухпроцентное, – предложил продавец.

– А однопроцентное?

– Извините.

– А можно сделать его на воде?

– На воде?

– Вместо горячего молока.

– Я никогда о таком не слышал, но полагаю, что можно. Вы – посетитель, а посетитель всегда прав.

Раздражение рвалось наружу, вопреки всем надеждам Хавьера. Похититель достаточно хорошо знал себя, чтобы понять: если он будет просто стоять и смотреть, как тлеет фитиль, то в итоге сделает что-то необдуманное и опасное, как в тот раз с Хуаресом.

Он открыл рот – не для того, чтобы высказать то, что думал в действительности, а просто чтобы выпустить пар в каком-нибудь бессмысленном высказывании и вернуться к более или менее нормальному состоянию.

– Вы когда-нибудь пробовали кофе? – бодрым тоном произнес он, и вся семья разом повернулась на его голос. Хавьер улыбнулся, чувствуя, как ненависть сочится сквозь его оскаленные зубы, и надеясь, что она не коснется их. – Сегодня у них подают «Юбилейный бленд». Вам нужно было просто сказать: «“Юбилейный бленд”, пожалуйста». И никаких сложных заказов. И знаете что? Баристе нужно было просто взять чашку или стаканчик и наполнить его. И все, ваш заказ был бы готов, и можно было бы обслуживать следующего посетителя.

– Я задержала вас надолго, да? – спросила мать. – Извините.

– Это ваш любимый напиток?

– Совершенно верно. Я пью по два чая-латте в день.

– Ясно.

– Может быть, купить вам кофе в качестве извинения за задержку?

Похититель не знал, что эта дама имеет в виду: то ли ей действительно было жаль, то ли она намекала, что он хам и грубиян. Однако он с уважением отнесся к тому, как она вела беседу, – несмотря на то что в целом он ее презирал.

– Нет, спасибо, – ответил Хавьер.

Из «Старбакс» вышло семейство – четыре человека; на картонном подносе в руках отца стояли четыре стакана с напитками.

Рейчел навалилась на дверцу и свесила руки из окна, упершись подбородком в резиновую герметизационную полоску. Чуть приподняв одну руку, она уронила ее, ударив ею по дверце.

Но взрослые уже прошли мимо, не заметив ее.

Миссис Иннис снова подняла и уронила руку, произведя новый удар. Мальчик оглянулся и, заметив ее, остановился и прищурился.

«Помоги мне», – молила его женщина. Он склонил голову и уставился на нее. Лицо Рейчел едва виднелось над краем окна, бледное, покрытое потом, с неестественно косящими глазами.

– Помоги… – прохрипела она.

Мальчик приблизился к машине.

– Помоги, – снова прошептала Рейчел. – Я не должна быть здесь.

– Ты какая-то смешная, – сказал мальчик. – Что у тебя с глазами?

Женщина изо всех сил пыталась не дать глазам закатиться.

– Донни, сынок, идем! – позвал ребенка отец. – Ты нас задерживаешь.

– Папа, с этой женщиной что-то не так!

«О, спасибо! Спасибо!» Рейчел едва вновь не лишилась сознания – в ее крови бурлил героин. Мальчик растворился в водовороте кружащихся огней, но она заставила свой взгляд снова сфокусироваться на нем. Он, похоже, был ровесником Девлин. Рядом с ним теперь стоял мужчина, который, нахмурившись, смотрел сверху вниз на пленницу. Он был невысоким и кругловатым – молодой отец, сам едва переросший детскую пухлость. Одет этот мужчина был в шорты цвета хаки и желтую рубашку-поло. Губы его шевелились, но Рейчел понадобилось несколько секунд, чтобы соотнести их движение со звуками, которые сопровождали эти движения.

– …Нужен доктор или что-то еще?

«Вытащите меня отсюда!»

– …Человек, который вас привез, в кафе?

«О боже. Пожалуйста…»

– …Не понимаю, что вы говорите.

Смуглый синеглазый мужчина, похитивший ее, подошел к мальчику и его отцу сзади.