Гвен поняла, что ляпнула лишнего и испугалась еще больше.

- Ой, я не это имела в виду. Это раньше он так делал... Давно. Да и вообще, не он. Это они сами к нему лезли.

Гвен судорожно пыталась подобрать нужные слова, но выходила сплошная нелепица. Наемница уже было решила, что сейчас точно увидит рыдающую принцессу, как вдруг девушка перестала всхлипывать и о чем-то задумалась.

- Сами, говорите?

- Сами, - ответила Гвен.

- И что, никто ему не отказывал? - глаза Мелиссы загорелись недобрым светом, от чего Гвен даже поежилась.

- Насколько знаю, никто.

Мелисса громко выдохнула, резко встала, отряхнула платье и выпрямила спину.

- Ах так. Ну так я ему покажу, как обижать принцессу. Кстати, - Мелисса обратила свой взгляд на Гвен, - а вы от кого убегали?

- От бабушки... - глухо произнесла агент секретной службы короля.

- От бабушки? - Мелисса в недоумении посмотрела на девушку и снова села.

- Ну, это бабушка графа Дезире... И... Мы с ней еще не знакомы.

- А, вашего мужа?! И? - она окинула "амазонку" внимательным взглядом. - Понимаю. Боитесь не понравится?!

Гвен молча кивнула.

- Ну, я лично с графиней не знакома, но могу вас уверить, что, если будете убегать - не понравитесь точно. Благородство, оно, знаете, не только в крови. Истинная леди не бежит от опасности. Она встречает ее с гордо поднятой головой.

Гвен о чем-то на секунду задумалась, и, кивнув своим мыслям, встала.

- Вас, наверное, уже потеряли во дворце. Стоит вернуться.

- Да, пожалуй.

Мелисса протянула руку, и Гвен помогла ей встать.

По возвращении во дворец девушкам пришлось долго рассказывать охране, что с принцессой все в полном порядке, просто она упала и порвала платье, а Гвендолин, на удачу оказавшаяся рядом, была так любезна и вызвалась помочь проводить принцессу. При этих словах начальник службы безопасности лишь укоризненно посмотрел на свою жену, но ничего ей не сказал. А вот своим сотрудникам за то, что упустили коронованную особу из виду и подвергли ее опасности, сказал много, в основном нецензурно. После того, как Мелисса удалилась в свои покои. А потом еще и передал провинившихся своему заместителю Береку, чтоб тот с них "три шкуры снял".

Буквально через час в комнату к Мелиссе постучались. Она уже успела принять ванну и полностью привести себя в порядок. А еще окончательно утвердиться в своем решении. Так что ко встрече с законным супругом она была абсолютно готова.

- Войдите.

Ручка двери повернулась и на пороге возник Ириен. На мужчине красовался один из его лучших костюмов, в светлых тонах, но при этом не слишком нарядный. Простой и элегантный, будто подчеркивающий смирение своего хозяина. Лицо его выражало неподдельную печаль.

Мелисса выпрямила спину и постаралась выглядеть совершенно равнодушной.

- Мелисса, дорогая, сегодня я совершил непростительный проступок, о котором глубоко сожалею и раскаиваюсь. Я вел себя недостойно, чем омрачил ваше настроение. Прошу, простите меня и примите в качестве обещания впредь вас не разочаровывать это колье.

Он протянул одной рукой коробочку с дорогим украшением жене, склонившись в легком поклоне, а вторую руку слегка завел за спину. И Мелисса готова была поклясться, что пальцы на ней скрещены. Ее так и подмывало встать и посмотреть, но этикет не разрешал.

- Да, конечно. Я принимаю ваше извинение и обещание.

Мелисса равнодушно приняла подарок, немедленно его расстегнув и приложив к груди, как требовал этикет.

- Вы не могли бы помочь мне с застежкой? Хочу примерить.

Ириен радостно встрепенулся и с плохо скрываемой улыбкой кинулся исполнять просьбу, пытаясь одновременно слегка погладить шею принцессы. К его удивлению, все его попытки не вызвали у Мелиссы ровно никаких эмоций. Она продолжала сидеть с каменным лицом перед зеркалом и равнодушно любовалась своим отражением, никак не проявляя к Ириену и его ласкам никакого интереса.

Его это задело. "Не простила?! Что ж, возможно нужно чуть больше времени". Ириен снова взял себя в руки и улыбнулся самой очаровательной из своих улыбок, беря Мелиссу за руку и нежно ее целуя.

- Вы прекрасны, моя дорогая. Эти камни безумно подходят к вашим восхитительным голубым глазам.

Девушка даже не улыбнулась.

- Благодарю, - ответила она все с тем же каменным лицом.

- Вы составите мне сегодня компанию за ужином? - принц продолжал улыбаться.

- Непременно.

И снова ничего. Он наклонился в последней попытке поцеловать свою жену в щеку, но она отстранилась.

- Вам, наверное, уже доложили, что сегодня я несколько неудачно гуляла в лесу и ужасно устала. Прошу, оставьте меня, мне нужно немного отдохнуть. К ужину я спущусь.

Она что, только что выставила его, Ириена, наследника Аммана, за дверь?! И даже бровью не повела. Принц скрипнул зубами, но возразить было нечего.

- Конечно, дорогая, отдыхайте. До вечера.

Когда дверь за мужем закрылась, Мелисса выдохнула, печально посмотрела на колье, нежно дотронулась до руки, что целовал Ириен, и устало закрыла лицо руками. Непросто, но ничего. Она сможет, она это сделает. Не будь она второй наследной принцессой Золотого града.

А вечером приехала бабушка. Элиза Дезире была восхитительна. Стройна, в длинном платье темных тонов, вышитом серебряными нитями. Прямая спина, гордая осанка, острый подбородок и внимательный взгляд светлых глаз. Несмотря на возраст, на ее лице было не так много морщин, а волосы оставались темными. Лишь изредка проглядывали седые пряди.

Гвендолин искренне поразилась стати, красоте и грации графине. И испугалась еще больше. Последовав совету принцессы, она вернулась во дворец, привела себя в порядок и надела лучший свой наряд, пошитый Спенсером. Если уж встречать опасность лицом, то таким, какое есть. Нет смысла пытаться спрятать себя в юбках.

При виде горячо любимого внука Элиза широко и тепло улыбнулась и заключила его в объятия. Алекс тоже обнял бабушку и улыбнулся. И так стало приятно при виде этих двух, что Гвен даже залюбовалась и подумала, что зря она так боялась эту женщину. Она ведь так любит Алекса, такая душевная встреча. Такой человек просто не может быть злым. Она любит его, а значит, полюбит и примет все его капризы. Даже если его каприз - Гвендолин Саккерти.

Родственные объятия распахнулись, и Элиза перевела взгляд на Гвен. Улыбка тут же исчезла с ее лица, когда она увидела волосы девушки, заплетенные в косу, и штаны, хоть и ужасно похожие на юбку. Глаза ее резко сузились, и она наградила девушку таким ледяным взглядом, что Гвен поежилась, как от холода, и чуть не подавилась при виде такой резкой смены настроения.

- Бабушка, разреши представить, это моя жена, Гвендолин Дезире.

При упоминании Алексом новой фамилии Гвен, Элиза дернулась, но промолчала.

- А это моя бабушка - графиня Элиза Дезире.

- Рада наконец с вами познакомиться, - она протянула руку для рукопожатия. Гвен осторожно вытерла вспотевшую ладошку о подол, что не укрылось от цепкого взгляда бабушки, и протянула руку в ответ. Элиза дернула бровью, но пожала руку. Твердо, но быстро.

- Пройдемте внутрь, уже подали ужин. Ты ведь проголодалась с дороги, не так ли?! Заодно и поговорим, познакомимся поближе.

Алекс галантно подал бабушке локоть, и она тут же с улыбкой взяла его под руку. Вторую руку он предложил Гвен. И та сразу же вцепилась в нее, как в спасательный круг. Собственно, так и было. От переживаний у девушки подгибались колени, и она то и дело висла на Алексе, несколько замедляя проход до столовой.

Как только они дошли и наконец сели за стол - бабушка справа от Алекса, а Гвен - слева, колдун взял свою жену за руку и нежно сжал ладонь в знак ободрения. Гвен благодарно улыбнулась в ответ. Элиза лишь снова дернула бровью.

За столом уже сидели Ириен и Мелисса. На разных концах длинного стола. Мелисса вела себя как подобает будущей королеве, все в соответствии с этикетом, даже колье надела. Но вот садиться рядом не стала, выбрав противоположный край. Ириен скрипнул зубами, но промолчал, лишь мило улыбнувшись жене. В ответ - ничего. Ни один мускул не дрогнул. Только перевела взгляд на стол и стала с неповторимой грацией расстилать на коленях салфетку. Само совершенство, красивая, неприступная, как лед, и такая же холодная. Ириен мысленно поругал себя за утренний прокол со служанками, но не в чести короля возвращаться к прошлому. Там уже ничего не исправить, в отличие от будущего, и он снова очаровательно улыбнулся.