Немного времени спустя, когда ярость данов несколько утихла, разрушенный Гамбург начал снова отстраиваться и племена нордальбингов опять вернулись на свои места. Архиепископ же Анскарий, выполняя поручение императора, стал часто навещать короля датского⁹⁸ и, усердно выступая в пользу обоих государств за установление мира, благодаря уважению короля, хотя и язычника, добился большого с его стороны расположения к своей вере. И в конце концов король разрешил ему основать церкви в Шлезвиге и Рипе⁹⁹, дав сначала обещание, что не будет препятствовать тем, кто пожелает креститься и следовать христианским законам. И тотчас же без промедления были направлены священники на осуществление этого дела.

Когда, таким образом, благодать Божья стала понемногу распространяться среди данского народа, упомянутый епископ начал с большим рвением готовиться к обращению свеонов. Взяв это тяжелое бремя на себя, он испросил у короля данского письмо и посла и, отправившись с многими [лицами] морским путем, прибыл в Бирку, главный город Швеции¹⁰⁰. Здесь с великим расположением и радостью был он принят верующими, которых сам же некогда, еще до своего посвящения в архиепископы направленный сюда проповедником, привел ко Христу. Ему удалось добиться у короля шведского¹⁰¹ [разрешения] на то, чтобы всем желающим была предоставлена полная свобода принимать христианство. Поставив в Швеции епископа и священников, чтобы они вместо него пеклись о делах Божьих, поощряв некоторых [людей] к [большей] твердости в вере, он вернулся в свою столицу. С этого времени семя слова Божьего, посеянное среди данов и свеонов, стало давать более обильные плоды. И хотя потом у этих народов появлялось много тиранов, проявлявших жестокость по отношению не только к христианам своего народа, но также и к чужим народам, можно заметить, однако, что христианство со времени первого насаждения его в Дании и Швеции настолько окрепло, что если иногда и колебалось, когда разражались бури преследований, то никогда до конца не искоренялось.

Среди всех северных народов одни лишь славяне были упорнее других и позже других обратились к вере. А как выше сказано, славянских народов много, и те из них, которые называются винулами, или винитами, в большей [своей] части относятся к Гамбургской епархии. Ибо Гамбургская церковь, помимо того что она, будучи столицей митрополита, охватывает все народы или государства севера, имеет также определенные границы своей епархии. В нее входит самая отдаленная часть Саксонии, которая расположена по ту сторону Эльбы, называется Нордальбингией и населена тремя народами - дитмаршами, гользатами, штурмарами. Оттуда граница тянется до земли винитов, тех именно, которые называются ваграми, бодричами, хижанами, черезпенянами, и [дальше] до самой реки Пены и города Димина¹⁰². «Здесь лежит граница Гамбургской епархии»¹⁰³. Поэтому не следует удивляться, что достойнейшие пастыри и проповедники евангелия, Анскарий, Реймберт¹⁰⁴ и, шестой по порядку, Унни¹⁰⁵, усердие которых в обращении народов стяжало им такую великую славу, столько труда вложили в попечение об обращении славян, но ни они сами, ни их помощники никаких плодов, как мы читаем, у них не достигли. Причиной этого было, как я считаю, непреодолимое упорство этого народа, а не равнодушие проповедников, которые до такой степени были преданы делу обращения народов, что не жалели ни сил, ни жизни.

Дошедшее от предков древнее предание рассказывает, что во времена Людовика II из Корвейи вышли известные своей святостью монахи, которые, стремясь спасти славян, обрекли сами себя ради проповеди слова Божьего на грозившие им опасности и смерть. Пройдя много славянских земель, они пришли к тем, которые называются ранами, или руянами, и живут в сердце моря. Там находился очаг заблуждений и гнездо идолопоклонства. Проповедуя тут со всей смелостью слово Божье, они приобрели [для христианства] весь этот остров и даже заложили здесь храм в честь Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа и в память св. Вита, покровителя Корвейи¹⁰⁶. Потом же, когда по попущению Божьему дела изменились, то раны отпали от веры и тотчас же, изгнав священников и христиан, сменили веру на суеверие. Ибо св. Вита, которого мы признаем мучеником и слугой Христовым, они за бога почитают, творение ставя выше Творца. И не найти под небесами другого такого варварства, которое ужасало бы священников и христиан больше, [нежели это]. Они гордятся одним только именем св. Вита, которому посвятили величайшей пышности храм и идола, ему именно приписывая первенство между богами¹⁰⁷. Сюда обращаются из всех славянских земель за ответами и ежегодно доставляют средства для жертвоприношений. Купцам же, которые случайно пристанут к их местам, всякая возможность продавать или поспать предоставляется не раньше, чем они пожертвуют богу их что-либо ценное из своих товаров, и тогда только товары выставляются на рынок. Жреца своего они почитают не меньше, чем короля. Все это суеверие ран сохранилось со времени, когда они впервые отрекшись от веры, до наших дней.

Правда, обращению славян и других народов в веру с самого начала сильно мешали военные бури, поднятые нортманнами и свирепствовавшие почти во всем мире. Войско нортманнов состояло из храбрейших данов, свеонов и норвегов, которые, объединившись теперь под одной властью, обложили данью прежде всего находившихся под рукой славян, а затем стали притеснять и на суше и на море остальные соседние государства. Вероятно, немало мужества придало им ослабление Римской империи¹⁰⁸, которая, как выше сказано, после Людовика Старшего¹⁰⁹ была сначала истощена внутренними воинами, а потом разделена на четыре части и управлялась столькими же королями¹¹⁰. Известно, что в это самое время «нортман-ны, пройдя по Лигеру, сожгли Тур, а пройдя по Секване¹¹¹, осадили Париж. И тогда король Карл, охваченный страхом, отвел им для житья землю»¹¹², которая, поскольку ею завладели нортманны, получила название Нортмандии. «Затем они опустошили Лотарингию и подчинили себе Фризию»¹¹³. Наш же Людовик, то есть король Германии, «так [долго] удерживал нортманнов договорами и сражениями, что в то время, как они Францию всю опустошили, его стране нанесли лишь незначительный ущерб. После же его смерти, лишь ослабели бразды, воцарились варварство, дикость». «Ибо богемцы, сорбы, сусы и остальные славяне»¹¹⁴, которых он облагал данью, сбросили теперь иго [рабства]. «Тогда опустошена была нортманнами и данами и Саксония. Герцог Бруно¹¹⁵ с 12 вельможами был убит, епископы Теодорик и Марквард¹¹⁶ изрублены. Тогда и Фризия была опустошена, разрушен город Траектум¹¹⁷. Затем морские разбойники сожгли Кёльн и Тревер¹¹⁸, а дворец в Аквисгране¹¹⁹ превратили в конюшню для своих лошадей. Могонтия¹²⁰ в ужасе перед варварами начала укрепляться»¹²¹. Юный Карл, сын Людовика, возвращавшийся в это время из Рима, вступил с большим войском у реки Мозы¹²² в бой с нортманнами. Сжав их в осаде, на 15-й день он принудил их, наконец, сдаться. Захватив в плен датских тиранов, Карл не отомстил этим врагам Господним с такой, как подобало, суровостью, но, на долгую беду и тяжкое разрушение церкви пощадив безбожников, он принял от них присягу и заключил с ними договор, а затем, щедро их одарив, разрешил им вернуться к себе. И они, насмехаясь над слабостью молодого короля, как только обрели губительную свободу, собрались опять воедино и такую учинили резню, что жестокость их перешла все границы. «Что же [сказать] больше? Города со своими жителями, епископы со всей [своей] паствой были умерщвлены, знаменитые церкви вместе с множеством верующих сожжены»¹²³. Поэтому Карл был обвинен на сейме и за свое легкомыслие «лишен королевства, получив себе в преемники Арнульфа, сына своего брата»¹²⁴. Тот, собрав войско, перешел границу страны данов и «в многочисленных тяжких сражениях до конца их уничтожил. Само небо руководило этой войной, ибо если язычников пало на войне 100 тысяч, то едва ли один из христиан оказался убитым. Так закончилось нападение нортманнов, Господь отомстил за кровь своих слуг, проливавшуюся уже в течение 70 лет»¹²⁵.