Так Адольф, как того и заслуживал, был отстранён от своей должности, а упомянутый Бруно поставлен на его место. Получив от господина папы знаки архиепископского достоинства, он, поддерживая мирные отношения с Оттоном, правил своими подданными в городе, а Адольф как родовитый муж не прекращал силой тревожить тех, кто находился за его пределами.

Во всех этих делах папа, словно неподвижная колонна, не отступал от своего намерения, продолжая ослаблять ослушника церковной карой и твёрдо поддерживая сторону Оттона. Не было недостатка и в тех, которые уговорами, подарками и обещаниями старались изменить его планы. Но ни просьбами, ни посулами, ни даже угрозами его нельзя было отвратить от того, что он делал; напротив, он всегда и во всём старался поддержать и укрепить своего избранника. Убедиться в истинности этого ясного как день утверждения мы можем на основании следующего письма:

«Епископ Иннокентий, раб рабов Божьих, дражайшему во Христе сыну, сиятельному королю Оттону, избранному римскому императору, шлёт привет и апостольское благословение.

Об истинных намерениях, которые мы до сих пор имели и имеем в отношении твоего возведения на престол, нам не нужно говорить в письме, ибо об этом полнее скажет результат, а дела вернее, нежели слова, разъяснят наши мысли. Ибо мы вопреки мнению и советам очень многих с самого начала приняли твоё дело, хотя почти никто не надеялся на его успех, и деятельно старались тебя поддержать. Мы не оставили тебя в трудных обстоятельствах, когда после смерти славной памяти Ричарда, короля Англии, твоего дяди, тебя, казалось, покинули чуть ли не все. Ибо, хоть и не было недостатка в тех, кто многократно и подарками, и обещаниями пытались отвратить нас от поддержки тебя, но ни просьбами, ни деньгами, ни угрозами, ни уговорами не смогли тронуть нашу душу; напротив, наше расположение к тебе росло изо дня в день, и мы были всё более склонны тебя поддерживать. И, хотя насаждающий и поливающий есть ничто, а Бог возвращающий - всё⁹, мы всё-таки радуемся в том, кто даёт всем просто и без упрёков¹⁰, ибо он милостиво даёт рост тому, что мы насадили и полили, так что из нашего насаждения, подобно горчичному зерну, которое, как мы читаем, женщина посадила в своём саду, уже выросло большое дерево, и на ветвях его в скором времени, даст Бог, будут сидеть птицы¹¹, а под его кроной отдыхать звери. Итак, поскольку Господь направляет твои пути и всё больше укрепляет изо дня в день твоё царство, мы просим твою царскую милость и увещеваем в Господе, чтобы теперь, когда ты уже получил удобное время, ты деятельно и непрерывно, в благоприятных и неблагоприятных обстоятельствах, стремился к тому, чтобы за добрым началом последовал ещё лучший конец, а наше общее желание достигло заветной цели. Поддерживай в любви и смирении князей, которые поддерживают тебя, чтобы и других привлечь к поддержке твоей милости, и, пока ты пользуешься расположением князей, стремись к завершению твоих начинаний. Не отступай от своего дела ни на шаг, но со всей энергией старайся преуспеть в нём. Мы надеемся на того, кто является опорой уповающих на него, что если ты вновь добьёшься успеха, как, судя по твоим словам, добился его в этом году, то некому уже будет противостоять тебе и сопротивляться Божьей воле.

Дано в Ананьи, 16 декабря, в шестой год нашего понтификата».

Думаю, что о постоянстве господина папы в отношении короля Оттона сказано достаточно.

А Филипп не переставал беспокоить Кёльн. Щедро раздавая подарки, он, как было сказано, так привязал к себе всех, что даже герцога Лимбурга¹² привлёк на свою сторону. Ибо после устранения архиепископа Адольфа тот принял заботу об этом городе, так что всё и вся делалось там по его воле. И вот однажды, когда Филипп атаковал Кёльн¹³, он коварно вывел его жителей и спас их от нападения врагов; но враги внезапно обрушились на ничего не подозревавших горожан и, перебив до 400 человек, всех остальных увели в плен, - лишь очень немногим удалость уйти. Король¹⁴ тем не менее спасся вместе с епископом Бруно и сыном герцога по имени Вальрам¹⁵ и прибыл к замку Вассенберг¹⁶, надеясь найти там убежище. Но, опасаясь измены, он вместе с Вальрамом бежал оттуда ночью через подземный ход. Преследовавшие его враги надеялись, что король попал в западню, и очень расстроились, не найдя его там. Но скрывавшегося там епископа они схватили и передали королю Филиппу. А тот, надеясь обрести от пленника большие выгоды, бросил епископа в оковы и какое-то время держал в плену. Его довольно постыдным образом перевозили из одного места в другое, пока не привели наконец в Вюрцбург, где он содержался в плену долго, но уже не так строго.

После этого¹⁷ господин папа отправил для установления соглашения двух кардиналов, - одного звали епископ Гуго, а второго - Лев¹⁸, - чтобы они сняли с Филиппа отлучение, если вдруг по усмотрению добрых и благочестивых отцов и по совету князей между ними удастся восстановить мир и согласие, но при обязательном условии, что взятый в плен Бруно будет освобождён из плена. Итак, придя к Филиппу, легаты господина папы по порядку изложили ему свою миссию. Тот был вполне доволен тем, что услышал, но наотрез отказался от освобождения архиепископа. Ибо освобождением архиепископа, говорил он, нанесёт немалую обиду Адольфу и всем тем, чьей милостью он посредством вторичного посвящения был возведён на императорский престол. Итак, поражённые слепотой и забыв наставления господина папы, легаты из-за подарков Филиппа, который осыпал их золотом и серебром и обрядил в дорогие одежды, сняли с него отлучение¹⁹, но оставили архиепископа в оковах. Королю Оттону они сказали: «Мы сняли отлучение с твоего соперника, чтобы по приказанию папы, если возможно, прийти с ним к мирному согласию». А король им в ответ: «Если, - говорит, - вы сделали это по велению папы, то зачитайте вот эти письма». Ибо папа тайно отправил королю Оттону письма, в которых говорилось о снятии отлучения с Филиппа и об освобождении архиепископа Бруно. Когда те, раскрыв письма, прочитали их содержание, то сильно испугались. Оттон угрожал им страшными карами, но так и не привёл их в исполнение из уважения к верховному пастырю. А легаты, возвратившись к Филиппу, заявили, что ошиблись и что без освобождения архиепископа Бруно снятие с него отлучения недействительно. Тогда, в силу этих обстоятельств, он освободил-таки Бруно из плена, обойдясь с ним очень любезно, а сам отправился на переговоры с королём Оттоном. После того как Филипп прибыл в Кведлинбург, а Оттон - в Харлингсберг, оба короля вместе с кардиналами и немногочисленной свитой съехались для переговоров²⁰. Но очень скоро они разъехались, так ни о чём и не договорившись.

Желая угодить архиепископу Адольфу и прочим друзьям, Филипп всё ещё не отказался от мысли удержать Бруно в плену, а потому, схватив, отослал его в чрезвычайно укреплённый замок Ротенбург²¹ и там держал его в заточении. Когда об этом стало известно господину папе²², он вновь отправил ему письмо, строго приказав освободить архиепископа Бруно из плена и с почётом переправить к нему; если же он этого не сделает, то пусть знает, что его постигнет отлучение, как преступившего слово. Итак, боясь приговора об отлучении, король Филипп с почётом переправил архиепископа к господину папе. Он находился там до тех пор, пока не был усмирён Адольф, после чего получил обратно всё своё достоинство вместе с полнотой власти. А относительно Адольфа было принято следующее решение: он должен получить 200 марок от пошлин в Деуце²³, столько же - с Кёльна и восемь пребенд в этом городе, и, довольствуясь этим, не беспокоить более архиепископа Бруно.