- Ну, че, пойдем, что ли, повертимся? - предложил Костя, нарушив нашу тишину.

- Да, действительно, чего мы тут стоим, как неродные? - поддакнула девушка Андрея, имени которой, как и девушек Антона и Кости, я не знал, или, как начал думать, тоже просто забыл.

- Владян, как тебе песни - спросил Антон - по душе?

- А че, песни - ништяг! - без лишнего раздумья ответил я.

- Йес!!! - задорно вскинул он кулаки над головой, и состроил довольную харю.

Остальные похихикали.

А уже вовсю звучала новая песня, и теперь я трясся под музыку, как никогда в жизни, но уже не один, а со всей этой заводной компанией, которая в считанные секунды стала самой близкой для меня. А самое главное - почти касаясь меня, рядом так же тряслась и Маша, и пряди ее быстро развивались от ее танца. А сама она все смотрела и смотрела мне прямо в глаза, а сама так и сияла, отчего мне не хотелось останавливаться. Только бы и пела и играла эта музыка, и чтобы она не переставала так танцевать рядом. Не знаю уж, сколько времени прошло, а мы все плясали и плясали, отжигая вовсю и я чувствовал, как все внутри меня просто пылает от того, что я вдруг стал таким счастливым. А потом, усталость стала напоминать о себе и я уже танцевал не так охотно. Маша сразу это заметила, так как ее улыбка немного сошла на нет, и она спросила:

- Владюш, ты устал? Может, отдохнем?

- Да, немного - признался я.

- Давай, отойдем - предложила она.

Мы отошли от танцующей толпы к краю кабины-танцплощадки, к иллюминаторам, из которых слабо пробивались лунные лучи.

- Ты, наверное, устал с дороги? - заботливо спросила она - может, выпьешь?

- Спасибо, я не пью.

Маша в который раз улыбнулась до ушей:

- Ты думаешь, я не помню? Я знаю, какой ты у нас трезвенник, и очень это ценю.

Она снова на мгновение прижалась ко мне, а потом быстро отдернулась и опять глянула в глаза:

- Я имею ввиду - лимонад.

- А, ну, было бы не плохо - согласился я.

- Пойдем, тут как раз халявная газировка - она схватила меня за руку и потащила вдоль стены к небольшой витрине, где блестели от мерцания бутылки с газировкой разного вкуса и цвета. Я выбрал грушевый дюшес, и мы снова вернулись к более уединенному иллюминатору, в сторонку ото всех. И я, наслаждался прохладительной водой, щиплющей за глотку, а Маша стояла рядом и молча наблюдала. Мне хотелось спросить у нее о том, как мы с ней познакомились, хоть я и знал, как это может нелепо прозвучать, но в то же время для меня это было важно. Ведь еще вчера, и позавчера, да и вообще последние годы, я только и думал о том, возможно ли вообще такое, чтобы я с кем-нибудь однажды познакомился, никогда не подозревая при этом, что здесь меня ждет уже знакомая мне подруга, неизвестно как, но самая лучшая, какую я мог бы себе представить. Но вместо этого я снова протянул руку и обнял ее за шею. А она, как-то игриво мурлыкнув, снова прижалась к моей груди.

- Влад - нежно прошептала она - как я по тебе скучала все это время.

- Я тоже - признался я.

В конце концов, хоть я и не знал о том, что девушка у меня уже есть, я действительно скучал по ней - по той, какую представлял себя в момент хорошего настроения, какую рисовал в своем воображении, каждый раз, когда готовился ко сну. И теперь, когда она у меня появилась, сказать ей, что я по ней скучал, было отчасти и правдой.

- А вот вы где! - донесся неподалеку голос Антона.

Мы обернулись на зов и действительно увидели всю нашу компанию.

- Никак, притомились, голубки? - ехидно сострил Андрей.

- А ты как хотел? - вставил Костя - Владос тока приехал - теперь они нас ваще замечать перестанут.

- Да хорош вам, ребят, не преувеличивайте - ответил я.

- Там хлопушки раздают, пойдем, может, пыхнем? - предложила подруга Антона.

- О, Красава - хлопушки! - воскликнул Андрей - идем, зажжем небо!

Скоро мы уже стояли на открытой палубе "Титаника", где после душной кабины совсем свежее дышалось, и у каждого в руке была хлопушка. Отсюда раскрывался ночной вид на волгу, и чернели впереди ближайшие острова, которые были знакомы мне с детства. Но впервые я осматривал их с палубы этого судна, и впервые - настолько счастливый. Небо уже давно было усеяно звездами, а вода отражала их, плавно колышась маленькими волнами. Именно такой наша река всегда мне нравилась. И кажется, вся наша компания так же, как и я, забыв про хлопушки, любовалась этим таинственным пейзажем, потому, что нависла тишина.

- Ну, че, зажигаем? - крикнул Антон.

Мы зажгли и выстрелили хлопушками в ночное небо. Тонкие, словно стрелы, лучи, вырвались в высоту, на мгновение исчезнув. А потом все небо над нами превратилось в играющие вспышки фейерверка, которые взмывали и переливались всеми цветами радуги, и каждый цвет казался красивее предыдущего. Я вспомнил, как когда-то давно, здесь же, на даче, когда нам с папой не спалось ночью, мы вышли на наш участок, и небо так же начали озарять фейерверки, настолько впечатляющие, что навсегда запечатлевшиеся у меня в памяти. Да, фейерверки у нас в Чардыме устраивали довольно часто, но всегда в ту пору, когда мы засыпали, и они чаще всего мешали нам уснуть. Музыка так же вопила вовсю, хоть и играла где-то далеко на острове. Отдыхающие так любили устроить ночью здесь вечеринку, дискотеку. И я лежал на кровати, злясь на них, что они не дают другим людям поспать. Но никогда я не думал, что однажды сам окажусь одним их этих счастливчиков. И я стоял, упершись в леера и глядел на все еще не гаснущие вспышки в небе, а Маша снова, словно кошка, жалась ко мне, как никто другой.

А потом из кабины грянула новая песня, которая так же была моей любимой. Певец, мой тезка голосил, и голос его разносился по всей речной глади:

Ближе к небу, ближе к дождю!

Ближе к звездам я долечу!

Ближе к солнцу, ближе еще!

Мне не жарко, мне горячо!

От этой песни мне стало настолько хорошо, что казалось, я и сам готов сейчас сорваться с этой палубы и унестись в небеса навстречу звездам. Только теплые нежные руки Маши напоминали мне о том, что и здесь хорошо. И я, насовсем потеряв голову от счастья, вдруг резко вырвался из ее объятий, обхватил ее и жарко поцеловал в губы. Она ответила мне тем же, и уже ничего не могло меня оторвать от нее.

Глава 3

На следующее утро я проснулся выспавшимся и бодрым. На первое мгновение я подумал, что все, что произошло со мной вчера было ясным и долгим сном после утомительной поездки сюда. Что ж, если это и вправду было сном, то сон этот точно был самым счастливым в моей жизни. Я лежал на кровати и смотрел, как в окно пробивается солнечный свет, в котором плавают пылинки, и думал, вспоминал этот "сон". После самого ярко-вспыхнувшего фейерверка в ночном небе, я оторвался от губ своей подруги, я решил, что ночных похождений с меня хватит, и объявил, что мне пора домой. Это решение не очень понравилось моим друзьям, и они бурно стали возражать, что это нечестно по отношению к ним, и я не должен их бросать в такую веселую минуту. Но через несколько секунд, я понял, что все это они говорят в преувеличенном тоне, и только изображают из себя брошенных друзей. Тогда я понял, что это вовсе не ссора, и стал прощаться. В итоге, оказалось, что и им всем уже наскучила эта нескончаемая вечеринка, и все мы постепенно стали расходиться. Так, по опустевшей ночной деревенской дороге, мы шли уже вдвоем с Машей, держась за руки и глядя на звезды. Я не помнил, о чем мы говорили, и говорили ли вообще, но потом она внезапно снова прилипла ко мне недолгим поцелуем, и тут же как-то неуловимо исчезла в темноте, наскоро попрощавшись. Я стоял один на дороге и только тут сообразил, что стало необычайно тихо вокруг. Смолкло пение из баржи, превращенной в ресторан, стихли голоса зажигающей тусовки, и только сверчки громогласно верещали из травы. И я понял, как устал, и как меня одолевает дремота. И бросился скорее к своей даче. С болью в боку, я взобрался на второй этаж и, не раздеваясь мгновенно заснул. Последней мыслью перед сном было чувство, что это была самая невероятная ночь в моей жизни на даче, да и вообще в жизни. Я засыпал, ощущая себя счастливым.