Тварь словно прочла его мысли и глаза тут же померкли, став такими же карими, как и при их первой встречи в холе отеля. Она сделала шаг ему навстречу, и Майк тут же сделал свой назад. В ответ девушка улыбнулась, нежно и ласково, от чего на ее щеках появились ямочки.

   - Майк, неужели ты испугался голой беззащитной девушки? - она залилась смехом, только не злым или пренебрежительным, этот смех словно говорил: "Да чего же ты милый, трусишка".

   Майк попытался отвлечься, но его взгляд перешел от ее лица к ее груди и у него закружилась голова, а ноги подкосились и если бы не подвернувшийся вовремя под руку стол, он бы упал на пол.

   - Майк, - успокаивающе произнесла она.

   - Не подходи! - прокричал он, одной рукой держась за стол, а вторую вытянув запрещающее вперед, в то время как его глаза снова вернулись к ее груди, после чего, медленно, не пропуская ни единого квадратного сантиметра ее кожи, поползли вниз. Она сделала еще один шаг вперед, Майк остался на месте, продолжая изучать ее тело. Изучение остановилось на родинке, локализовавшуюся на левой стороне бедра и имеющую форму пятилистника.

   Он видел и раньше эту родинку. В номере было темно, но Майк был уверен, что тогда этой родинки не было. Его глаза начали свой обратный путь - от бедер к голове. Но теперь это было совсем другое тело. Другая форма бедер, другая форма груди, другое лицо. Теперь это была девушка из его прошлого, чьи глаза он навсегда запомнил, также как и родинку. Она не осталась все той же шестнадцатилетней девушкой, время коснулась ее также как и его самого. Но он, конечно же, узнал ее. Узнал бы ее даже если бы прошли двадцать или сорок лет.

   - Майк, - вновь произнесла она, но теперь это был другой голос. И он также был ему хорошо знаком.

   - Нет! Отойди от меня! - заорал он, с трудом оставаясь на ногах, но при этом, не отводя от нее глаз.

   - Майк, ты ведь знаешь, что я люблю тебя, даже не смотря на то, что ты сделал.

   По его телу прошлась крупная дрожь, а в голове начали зарождаться и другие желание. Теперь он не только хотел ее физически, но также ему захотелось ее обнять, прижать к себе, защитить, не дать ее в обиду, умереть за нее....Но, вместо этого, он только мотнул головой, которая стала невероятно тяжелой, и прерывисто задышал.

   - Твой поступок не смог ничего изменить, я продолжала тебя любить и не забывала тебя никогда. И я буду тебя любить и впредь, не смотря ни на что, - она сделала еще один шаг к нему на встречу. - Хочу, чтобы ты знал - я не держу на тебя зла.

   Впервые за многие годы, Майк почувствовал, что по его щекам потекли слезы.

   - Я...сделал тебе больно, - прохрипел он, опустив взгляд, не в силах больше смотреть ей в глаза. - Я сделал тебя несчастной....Загубил твою жизнь.

   - Нет, не говори так. - Она прижала ладонь к его щеке. - Я знаю - ты не хотел причинить мне вреда. Ты просто встал на неправильную дорогу. И тебе удалось с нее сойти, что главное.

   - Это ничего не меняет.

   - Ты ошибаешься, мой милый. Это многое меняет. - Она обняла его, от чего его лицо уткнулось ей в грудь. От девушки исходил приятный запах полевых цветов. В свою очередь, он обнял ее за талью, прижав ее как можно сильнее к себе. - Они тебя заставили сделать это со мной. Но они уже заплатили за это сполна.

   - Но я не заплатил, - его губы просскользили по ее голой коже и слова прозвучали глухо. - Я должен был признаться в содеянном.

   - У тебя есть мое прощение, а потому не стоит себя больше винить.

   - Как можно подобное простить? - Он поднял голову и вновь взглянул ей в глаза.

   - Можно и я тебе это докажу. - С этими словами, она начала снимать с него одежду.

   - Куда они пропали?

   Ни Майка, ни Мэри в холе не было, когда Тим и Сьюзен вернулись назад другим ходом. Только Джим оставался сидеть неподвижно на том же месте, бессмысленно глядя на камин, огонь в котором начал угасать.

   - Похоже, отправились за нами, - предположила Сьюзен.

   Тим подошел к Джиму и ощупал его пульс.

   - Он... - Сьюзен не договорила, прикрыв ладонями рот.

   - Жив, - успокоил он ее. - Надо вернуться на кухню. И зайти в складское помещение.

   - Ты иди, а я останусь с Джимом.

   Тим с недоверием и настороженностью взглянул на нее.

   - Нам лучше быть вместе. Ты же сама не хотела разделяться.

   - Да, но, пожалуй, Джиму больше нужна компания.

   - Это может быть опасно.

   Сьюзен села на диван рядом с Джимом и ощупала его лоб. Жара не было, вместо этого лоб Джима был мертвецки холодным. Ощущение было не из приятных и Сьюзен поспешила убрать руку.

   - Здесь нигде нет безопасных мест.

   Тим согласно кивнул и, сказав "Я скоро", вновь скрылся за дверью, что вела на кухню.

   Мэри Рирдон остановилась на пороге. Хотя темнота мешала разглядеть помещение, она все же не сомневалась, что здесь никого не было, об этом говорила полная тишина.

   - Тим? Сьюзен? - все же позвала она с небольшой надеждой на отклик. Его и не последовало, но, тем не менее, Мэри решила войти на кухню. С вытянутыми вперед руками, она сделала три шага вперед и на последнем уткнулась во что-то твердое. Опустив руки и обследовав предмет на ощупь, она пришла к выводу, что перед ней была металлическая поверхность, - толи стол для резки овощей, толи тимпан для жарки еды.

   - Ребята?! - позвала она вновь, скорее для своего собственного успокоение, чем для получение ответа. И это помогло, хотя и на очень короткое время.

   Держась за металлическую поверхность, она пошла дальше. Вскоре, ей попалась раковина и она, тут же поняла, что в ее горле давно пересохло. За долгое время всех переживаний, ее мозг просто отключил каналы, отвечающие за физические повседневные человеческие потребности. Но сейчас она не могла отказать себе в возможности утолить свою жажду.

   Найдя байонету, Мэри провернула ее дважды, после чего в ночной темноте кухни послышался звук журчания воды. Сложив ладони лодочкой, она подставила их под воду. Вода охладила ее на удивление горячую кожу, вернув ей немного от спокойствия. Когда ладони были подведены трижды к губам, она вновь наполнила их водой, после чего плеснула ее себе в лицо, смывая с себя пот и напряжение. Душ принятый ей почти два часа назад, теперь казался просто далеким воспоминанием.

   Закрыв кран, она спросила себя, где сейчас могли быть Тим и Сьюзен. На кухне их не было, а это значило, что должен был быть и другой выход. Что если этот выход вел прямиком на улицу и теперь, они вдвоем сидели в автобусе и мчались прочь из этого города?

   Мэри отогнала эту мысли - Тим и Сьюзен никогда бы так не поступили с ней, Майком и Джимом. Она была в этом уверена, не смотря на то, что они были знакомы всего лишь каких-то пару дней.

   Звук захлопнувшейся двери (не той, в которую она сюда вошла, а другой) заставил Мэри вздрогнуть.

   - Здесь кто-то есть? - дрожащим голосом спросила она, но ей уже в третий раз никто не ответил.

   Продолжая всматриваться в темные углы кухни, Мэри заметила боковым зрением тусклый свет, словно от свечи. Свет исходил из-за приоткрытой маленькой дверце, к которой вел короткий коридор, начинающийся у окна. Свет плясал и набирал силу, говоря о том, что кто-то приближался к ней неторопливым и, судя по гулу, тяжелым шагом.

   - Тим?! - позвала она в полголоса и шаги немедленно стихли. И в этой тишине, она смогла расслышать тяжелое свистящее дыхание, принадлежащее скорее не человеку, а израненному в корриде агрессивному быку. Это дыхание сильно напугало Мэри. Даже больше, чем одиночество в темном помещении.

   С трудом сдерживая рыдания, Мэри присела на корточки и спряталась за металлическим столом, при этом трижды перекрестившись. Кто бы ни вошел на кухню, он не сможет ее заметить сразу, если только не предпримет желание обойти все помещение по периметру.

   Шаги возобновились, но и тяжелое дыхание осталось различимым, а вскоре проскрипела и дверь, и кухню осветило дрожащим светом. Похоже, это была керосиновая лампа, либо очень большая свеча.