Представшее взору зрелище Малоуну не понравилось.

Стефани либо кто-то выдал, либо она выдала себя сама. Коттон склонялся ко второму. Особенно после того, как заметил лежавшую рядом с большим валуном «беретту». Похоже, Стефани пошла на обман, чтобы опередить их и добраться сюда первой. По всей видимости, она решила, что они вернутся к Чарльзу Сноу, от которого узнают про пещеру. Это давало ей фору минут в пятнадцать-двадцать.

Им повезло. Они потеряли лишь минут восемь-десять и успели вовремя.

Теперь же главное – не ошибиться.

Стефани стояла лицом к Салазару, подняв руки над головой. По идее, ей должно было быть страшно. Но страха не было. Дэнни Дэниелс сказал ей, что если вдруг вмешается кто-то третий и устроит неразбериху, то вмешиваться не надо, пусть так и будет. Стефани поняла намек: если неразбериху устроишь ты сама, то оно даже лучше.

– На что ты намекаешь, говоря, будто Старейшина Роуэн шпион? – потребовал ответа Салазар.

– Он вот уже много лет заседает в Сенате. Он дал клятву соблюдать конституцию и законы этой страны. Он – одна из самых влиятельных фигур в Вашингтоне.

– Но я еще и Святой Последних Дней, – возразил Роуэн. – И мой долг перед моей верой перевешивает мой долг перед этой страной.

Отлично. Главное – не спешить. В этом деле правильно выбранный момент решает все.

– Сенатор сказал о Кассиопее правду. Когда я узнала про фото, на котором изображены вы с ней, я решила, что у тебя остались к ней теплые чувства. Я спросила у Кассиопеи, согласна ли та вновь напомнить о себе, и она согласилась.

– Это правда? – спросил Салазар.

Кассиопея кивнула.

– Мне было сказано, что ты вовлечен в некую противозаконную деятельность. Что на твоей совести ряд убийств. Я решила обелить твое имя.

– Убийств? – удивился Роуэн.

– Он убил одного человека в Мичигане из-за мормонского журнала, – пояснила Стефани, – а потом одного моего агента.

Было видно, что сенатор потрясен услышанным.

– Хусепе, – обратился он к Салазару, – скажи мне, что она лжет.

Салазар посмотрел на ангела в ожидании совета.

– Они не знают, с чем нам приходится сталкиваться. Мы охраняем «святых» и все, что им дорого. Так хотел сам Старейшина Роуэн. Он не может жаловаться на то, как мы это делаем.

– Агент был послан затем, чтобы уничтожить нас, – сказал Салазар. – Моя задача состояла в том, чтобы этого не допустить. Агент не был убит. Его просто настигло воздаяние. Теперь он на небесах, рядом с Господом.

– Ты избил его, – сказала Стефани, – а потом застрелил. У него были жена и дети.

– То вина этой женщины, а вовсе не твоя.

– Хусепе, это правда? – повторил Роуэн.

– Не бойся.

– Правда.

– В таком случае ты взял на себя грех.

– Мы всегда предлагали нашим врагам воздаяние. Так было в самом начале, так будет всегда.

– Неправда, – возразил Роуэн. – Мы давно отказались от насилия. Оно никогда не может быть средством достижения цели. Всю свою жизнь я посвятил тому, чтобы «святые» обрели долгожданную свободу, не прибегая при этом к насилию.

Он не ослышался? Его укоряют за то, что он сделал? А Кассиопея?

– Почему ты лгала мне? – спросил Хусепе. – Почему ты так поступила со мной?

– Потому что так надо было. То, что ты сделал, – это ужасно.

– Как она смеет? Она должна знать свое место.

– Я дал клятву слушаться пророков. Именно так я и поступил.

– Когда ты предложил воссоздать данитов, – произнес Роуэн, – мне и в голову не могло прийти, что ты зайдешь так далеко.

– Он слаб, Хусепе. И глуп, как и все остальные. Такое нельзя терпеть. Мы с тобой не можем больше это терпеть. Ни минуты.

Ангел прав.

– Пророк Джозеф говорит мне, что ты ошибаешься, – сказал он.

– Пророк Джозеф вот уже сто пятьдесят лет как мертв, – возразила Стефани.

– Заткнись! – рявкнул Салазар и нацелил пистолет прямо ей в грудь. – Только попробуй сказать это еще раз. Он жив.

– Спроси насчет Старейшины. Мы должны знать, с нами он или против нас.

– Он предатель? – спросил у Стефани Салазар и махнул пистолетом в сторону Роуэна.

Роуэн пока не вмешивался в дела Салазара и не задавал лишних вопросов. Чего он никак не ожидал, так это того, что всплывут какие-то убийства.

– Ты действительно убил того человека в Мичигане, как говорит мисс Нелл? – спросил он.

– Нам нужен был его журнал, но он отказался его нам продать. И поэтому получил воздаяние за свой грех.

– Это какой же, если не секрет?

– Алчность, что же еще. Мы сегодня находимся здесь частично благодаря моему милосердию по отношению к нему.

– Ты называешь убийство милосердием? – не поверил своим ушам Роуэн.

– Так завещал Пророк. – Салазар вновь повернулся к Стефани. – Так этот Апостол – предатель?

– Мы здесь для того, чтобы найти документ, который Авраам Линкольн передал на хранение мормонам. Спроси у него, где этот документ.

Этот вопрос задавал себе сам Роуэн. Он по наивности решил, что как только попадет сюда, все тотчас же станет ясно. Увы, внутри пещеры не было ничего, кроме камней, подземного озера и статуи. Но ведь именно на это место указывал Линкольн. А еще он видел надпись на внутренней крышке часов. Правда, Роуэн исходил из предположения, что и часы, и рисунок – подлинные.

– Это она сказала мне, что искать нужно именно здесь, – сказал он, указав на Стефани.

– Все верно, – согласилась та. – Это то самое место, которое Бригам Янг указал Линкольну. Место, где хранилось золото мормонов. Линкольн выгравировал его название изнутри на крышке часов. Так где же документ?

Ее вопрос был адресован Роуэну.

Тот заметил, что Салазар ждет ответа. Увы, ответа у него не было.

Стефани опустила руки.

– У него нет ответа, потому что здесь ничего нет. Он тебе не союзник. Более того, он твой враг. Сначала он говорит тебе, что не имеет ничего против данитов, а затем расстраивается из-за того, какими методами те действуют. Он требует результатов, а потом жалуется, что они получены неправедным путем. Он уважаемый член Сената. Он – часть правительства США. Неужели ты думаешь, что он хотя бы на миг возьмет на себя ответственность за твои преступные деяния?

Она нарочно подначивала Салазара.

– Не слушай ее! – крикнул Роуэн.

Салазар повернулся к нему.

– Это почему же? Потому что она говорит правду?

– Хусепе, пора прекращать это дело.

– О, это еще начало. Будет еще хуже, – заявила Стефани. – Сейчас сюда спешат другие агенты. Вскоре все закончится. И сенатор Роуэн это прекрасно знает. Мы вместе разработали этот план.

Роуэн шагнул к Салазару. Но тот направил пистолет ему прямо в грудь. Сенатор застыл на месте.

– Хусепе, – спокойно произнес он. – Выслушай меня.

Кассиопея молчала – слушала и пыталась понять глубину безумия Хусепе. Он утверждал, будто видит перед собой Джозефа Смита. Впрочем, в его взгляде промелькнула и боль, когда она – второй раз в жизни – ранила его прямо в сердце.

– Никому не двигаться! – приказал Хусепе, обращаясь к Роуэну.

– Скажи, Пророк еще здесь? – спросила Кассиопея.

– Он наблюдает за вами так же, как и за мной.

– И давно ты его видишь?

– Уже много лет. Но лишь недавно он признался мне, кто он такой. Раньше я думал, что это Мороний.

– Скажи, это Пророк велел тебе убить моего агента? – спросила Стефани.

Салазар злобно посмотрел на нее.

– Он велел мне предложить ему воздаяние за его грехи, чтобы тот смог познать вечное блаженство. Что я и сделал.

– Они обманули тебя, – сказала Стефани. – Роуэн и Кассиопея.

– И все же вот он я, целюсь в тебя из пистолета.

Кассиопея поняла: Стефани нарочно провоцирует Салазара, и если так будет продолжаться и дальше, тот сорвется.